— Вы останетесь здесь.
— Почему?
— Я уже объяснил вам, Софи. Там пурга, она усиливается с
каждой минутой. Штормовой ветер. Ехать опасно, и никто вас не пустит.
«Главное — уйти из этого зала, подальше от пьяных рож, от
внимательных студенистых глаз Хота», — решила Соня и спокойно произнесла:
— Мои вещи в машине.
— Софья Дмитриевна, все уже в вашей комнате, — прозвучал
позади нее вкрадчивый мягкий мужской голос.
Она оглянулась. У нее за спиной стоял смуглый голубоглазый
красавец лет тридцати, гипертрофированно мужественный, с широкими черными
бровями и остриженными под бобрик светлыми волосами.
«Забрали вещи из машины. А куда дели Фазиля?» — подумала
Соня.
— Вашего водителя отправили в город, — сказал Хот. —
Познакомьтесь, это Никита, он проводит вас в гостевой дом. Спокойной ночи,
Софи.
— Погодите, как же отправили водителя в пургу? — спросила
Соня. — Вы сказали, что ехать опасно.
— Он отчалил пару часов назад, пурга началась позже, —
объяснил красавец.
— Софи, расслабьтесь. О чем вы думаете? Водитель,
телохранитель. Какое вам до них дело? Опомнитесь. Кто вы и кто они? — мягко, с
философской задумчивостью произнес Хот.
Свет погас, оркестр заиграл нечто томное, по залу поплыли
разноцветные блики. Хот растворился в этой пестрой темноте.
— Софья Дмитриевна, почему вы такая грустная? — красавец все
еще стоял позади, положив руки на спинку ее стула. — Смотрите, танцуют,
позвольте, я приглашу вас. Вы можете называть меня Ник.
Прямо возле столика, задевая стулья, танцевал бывший певец
со своим бойфрендом. Он, как мешок, висел на мальчике, обвив его шею руками, и
тихо, жалобно подвывал музыке. Неподалеку продолжала танцевать пожилая полная
дама, все так же извивалась и трясла бюстом в печальном одиночестве. Водочный
магнат, обняв хрупкую спутницу, погрузил свой выразительный пятачок в ее
декольте и монотонно покачивался.
Руки красавца Ника скользнули со спинки стула Соне на плечи.
— Где мой охранник? — спросила Соня и резко передернула
плечами.
— Простите, Софья Дмитриевна, это мне неизвестно. — Он убрал
руки, отступил на шаг и почтительно поклонился: — Я вижу, вы устали,
раздражены. Позвольте, я провожу вас в гостевой дом.
— Нет. Я должна поговорить с Петром Борисовичем. Будьте
любезны, найдите его.
«Я тяну время, жду Диму, — подумала Соня. — Допустим, сейчас
эта мужественная кукла отыщет Кольта. Что я скажу ему? Спрошу, как ему удалось
подружиться с господином Хотом? Потребую отправить меня домой, в Москву? Или в
Зюльт-Ост, к дедушке?»
Красавец отошел на пару шагов и с кем-то совещался через
переговорное устройство. Соня вытащила сигарету из пачки, которую оставил на
столе Дима. Зажигалку не нашла, но тут же вспыхнул огонек. Ник дал ей
прикурить.
— Петр Борисович уже отдыхает. Мне сказали, что беспокоить
его неудобно. Завтра утром вы с ним обязательно увидитесь.
— Тогда найдите Орлик Елену Алексеевну.
Ответа Соня не услышала, оглушительно загрохотал рок.
Толстые цветные лучи носились по темному залу, пульсировали в бешеном ритме,
выхватывали из мрака фрагменты фигур, синие головы, красные руки, зеленые ноги.
Соне показалось, что где-то возле эстрады в лиловом световом овале мелькнуло
лицо Димы, вспыхнули стекла очков. Цветные части тел дергались, прыгали,
мелькали. Соня поднялась, медленно двинулась к эстраде сквозь эту пятнистую
густую мглу, как сквозь морскую воду, кишащую радужными медузами. Подошвы
туфель неприятно скользили по паркету, пляшущие невидимые фигуры задевали,
толкали, что-то холодное, влажное прикоснулось к локтю.
— Софья Дмитриевна, вы все-таки решились потанцевать? —
сквозь адский грохот прорвался голос Ника.
Твердые ледяные пальцы стиснули ее запястье. Она попыталась
выдернуть руку.
— Нет, не пущу! В темноте я вас потеряю!
— Ладно, все, отведите меня в гостевой дом! — прокричала
Соня сквозь грохот рока.
Ледяные пальцы скользнули от запястья к кисти. Проворно
лавируя между столиками и прыгающими, дергающимися танцорами красавец повел ее
к выходу. Пока они пробирались сквозь ресторанный зал, несколько раз ей опять
почудилось лицо Димы, то в зеленой, то в алой вспышке. Она вздрагивала, а
спутник еще сильнее сжимал ей руку, приостанавливался, кричал в ухо:
— Что? Что такое?
Когда подошли к выходу, она в последний раз оглянулась, но
ничего, кроме пляшущих разноцветных пятен, не увидела.
В пустом светлом фойе грохота почти не было слышно, однако в
ушах все еще звенело, и в глазах продолжали прыгать цветные пятна. Соня резко
выдернула руку из холодных цепких пальцев, быстро подошла к креслу, села и
сказала:
— Я никуда не пойду, пока здесь не появится мой охранник.
— Ну, Софья Дмитриевна, зачем так нервничать? Давайте я буду
вас охранять, — красавец Ник элегантно присел на подлокотник кресла и, как бы
ненароком, положил руку Соне на колено.
Лицо его оказалось совсем близко, и повеяло знакомым тухлым
запашком.
— Не смейте меня трогать. Быстро, сию минуту, разыщите моего
охранника, — произнесла она, отворачиваясь от вонючей пасти.
Он убрал руку, медленно поднялся с подлокотника, отошел на
пару шагов и стал тихо совещаться с кем-то через рацию. Как ни прислушивалась
Соня, ей не удалось разобрать ни слова, хотя говорил он по русски.
Через фойе прошло трое ряженых из службы безопасности
Йорубы. Высокая блондинка в узком парчовом платье процокала к дамскому туалету.
Соне показалось, что это та самая блондинка, которую она видела в ресторанном
зале рядом с Димой. Ей даже пришла в голову мысль окликнуть ее, спросить, где
тот молодой человек в очках, с которым она беседовала минут сорок назад. Но
мысль показалась идиотской.
«Я просто буду сидеть здесь и ждать Диму. Они не могут
ничего сделать со мной насильно, — думала Соня, — им нужно добровольное
согласие. Да, со мной ничего не сделают. А с Димой?»
— Софья Дмитриевна, я все выяснил. Вашего охранника нет на
территории дворца. Он уехал вместе с шофером.
Красавец Ник не решился опять присесть на подлокотник, он
встал напротив, смотрел сверху прозрачными голубыми глазами. Вранье было таким
очевидным, а глаза излучали такое приторное влажное сияние, что Соня
засмеялась. Красавец по своему истолковал ее смех, улыбнулся, протянул руку и
зашептал с придыханием:
