— А что мы делали со всеми теми деньгами, что предположительно уходили на армию? — спросила Неферата.
— Часть из них ушла на флот, — ответил Анхат. — А в основном потрачена на содержание Городской Гвардии и дополнительных патрулей на торговых трактах, идущих через Золотую Долину.
— И много нам от этого толку, — с горечью бросила Неферата. — Ничего удивительного, что Зандри спокойно задерживает подати. — Она ткнула пальцем в сторону Анхата. — Эту политику меняем прямо сейчас. Сколько потребуется времени, чтобы собрать новую армию и вымуштровать ее?
Анхат моргнул.
— Не знаю точно, — признался он. — Мне помнится, что твоему отцу на это потребовались десятилетия…
— Это потому, что он вел переговоры с проклятыми жителями Восточной Империи, — отрезала Неферата, бросив виноватый взгляд на Наайму.
— Абхораш мог бы нам сказать, — заметил Анхат, — если бы, конечно, был здесь.
Неферата посмотрела на Ушорана.
— Слышно что-нибудь про Абхораша? — спросила она.
Владыка Масок снова пожал плечами.
— Ходят слухи, что в прошлом году его видели в Разетре. Последнее, что мне известно точно, — он направлялся в джунгли, но это было двадцать лет назад. Он вполне мог за это время погибнуть.
Абхораш последним из тайной клики выпил из отравленного кубка, на десять лет позже, чем даже Наайма. Став свидетелем добровольных превращений остальных членов тайного Совета Нефераты, он заявил, что не желает существования, которое не даст ему возможности сражаться на поле боя. Он считал, что ста пятидесяти с лишним лет верного служения трону достаточно, чтобы доказать — он никогда не предаст тайный Совет, но Неферату это не убедило. В конце концов она потеряла терпение, и когда он пришел во дворец, чтобы получить у царицы обычную порцию эликсира, она дала ему отравленный кубок.
Проснувшись бессмертным, Абхораш пришел в бешенство и решительно отказался смириться с тем существованием, на которое оказался обречен. Поразительно, но он боролся со своей жаждой много ночей, словно это недуг, который следует преодолеть. Неферата даже испугалась, что могучий воин просто зачахнет. Но затем, в одну из безлунных ночей, Абхораш сдался. К тому времени, как снова взошло солнце, в городе погибли двенадцать человек — мужчины, женщины и один маленький ребенок. На следующую ночь Анхат и Ушоран прочесывали город в поисках Абхораша, но нигде не смогли его отыскать. Он бежал из города, и с тех пор никто в Ламии его не видел.
— Абхораш не умер, — заявила Неферата. — Нет ничего в южных джунглях, да и вообще нигде, что может его убить. Когда он поймет это сам, мы его снова увидим. — Она глянула на Анхата. — А пока, сударь, нам нужна армия.
Анхат поклонился:
— Я немедленно проинформирую царицу о нашей новой политике.
В зал проскользнула группа жриц с кубками для утоления жажды Совета. Уже полночь. Они обсуждали дела целых шесть часов! Это удивило и напугало Неферату. Она первой взяла кубок, выпила его до дна и стала смотреть, как пьют остальные. Превращение подействовало на каждого по-разному. Каждый справлялся со своей жаждой по-своему — и это отражалось в том, как они питались. Анхат взял предложенный кубок, всмотрелся в его глубину и выпил медленно, как вино. Ушоран принял свой почти рассеянно, будучи, как всегда, занят своими мыслями. Он выпил кровь торопливыми глотками — для него это было топливо, и больше ничего. Зухрас со страхом посмотрел на свой кубок, поморщился и осушил одним глотком. Наайма взяла чашу с заученным спокойствием, как делала абсолютно все, и выпила без видимого интереса.
В’соран коротко мотнул головой, как всегда отказавшись от кубка. Неферата удивлялась отсутствию у него аппетита и тому, как он вообще умудряется его удовлетворять.
Когда жрицы удалились, Неферата вздохнула:
— Есть еще что-нибудь, что мы должны обсудить?
Анхат и Ушоран сверились со своими записями.
— Новые сообщения из Нумаса о странных тучах, видимых над горами на востоке, — сказал Ушоран. — Царь Амос подумывает послать экспедицию и выяснить причину их возникновения.
— Толку-то, — пожала плечами Неферата. — Что-нибудь еще?
К ее удивлению, подал голос В’соран.
— У меня есть просьба, — сказал он.
— Выкладывай.
Старик-ученый вздернул подбородок, словно бросал вызов.
— Мне на время нужен доступ к книгам Нагаша, — заявил он. — Хочу начать новые исследования.
— Какие именно? — уточнила Неферата, хотя подозревала, что знает ответ на этот вопрос.
— Один из аспектов некромантии… — начал В’соран.
— Мы уже обсуждали это раньше, — буркнула Неферата. — Много-много раз…
— Не поднимать мертвых, — прервал ее В’соран. — Нет. Мой интерес лежит только в области вызывания духов и общения с ними. Если я правильно помню, Нагаш делал кое-какие пометки о призывающих кругах в одной из своих книг.
Неферата подумала.
— И чего ты надеешься этим достичь? — спросила она.
В’соран пожал плечами:
— Знаний, конечно. Чего же еще?
Первым ее порывом было отказать, но она знала, что В’соран захочет знать, по какой причине, а таких у нее не имелось.
— Хорошо, — сказала Неферата. — Но я рассчитываю, что ты будешь держать меня в курсе своих трудов.
— Конечно, — согласился В’соран и благодарно поклонился.
— Есть еще вопрос о Кхемри, — произнес вдруг Анхат. — Восстановление города практически закончено, и жители требуют царя. Ты это одобришь?
Новость удивила Неферату, но она тут же побранила себя — прошло несколько столетий с тех пор, как она дала обещание помочь ныне уже покойному царю Шепрету восстановить разрушенный город.
— Не вижу причин, почему не одобрить, — сказала она, помолчав. — Прошло почти четыреста лет. От Нагаша осталось лишь дурное воспоминание, больше ничего. И чем раньше в Кхемри появится свой царь, тем быстрее мы сможем перестать оплачивать восстановление города.
— Может, лучше подождать и посмотреть, выживет ли предполагаемый царь, после того как заявит свои претензии на трон? — сухо спросил Ушоран.
Неферата повернулась к мастеру шпионажа:
— Это еще что значит?
— Царица Разетры ждет ребенка, но она никогда не отличалась завидным здоровьем, — пояснил Ушоран. — Беременность протекает очень тяжело. Насколько я понимаю, мало шансов на то, что дитя выживет.
Анхат кивнул.
— Собственно, она сейчас здесь. Молится в храме.
— Что? — ахнула Неферата, выпрямившись на троне.
— Она бдит рядом с богиней и молится за жизнь ребенка, — объяснил Ушоран. — Жаль, что это ей мало поможет.
Неферата ответила не сразу. Молчание все тянулось, и Ушоран занервничал.
