Гололитическое изображение мигнуло и изменилось, теперь оно показывало космос в непосредственной близости от корабля. «Усилие воли» был окружен мигающими значками, изображающими ограниченный гарнизон Имперских Кулаков. Звезда в нескольких световых часах, мертвые луны и пояс астероидов. Давно мертвые платформы эксплораторов.
«Непоколебимого бастиона» не было.
— Входящие сообщения, — раздался голос Христиса по воксу. — Искаженные. Повсюду аварийные радиобуи с «Усилия».
— Есть данные о «Бастионе»? — спросил Лисандр.
— Ничего. Мы ищем его. От него нет никаких сигналов, даже обычных радиомаяков.
— Найдите его, — приказал Лисандр.
— Так точно, капитан. Нам оставаться на позиции?
— Нет. Направляйся к «Усилию воли».
В последнем сообщении говорилось о демоническом вирусе. Зашифрованное секретным кодом астропата, оно преодолело расстояние от одного звездного форта к другому со скоростью мысли. Колдовство. Моральная угроза. Мы уничтожены.
Слова пронеслись в голове технодесантника Гестиона, когда он протиснулся через дверь в переборке, следуя по техническому коридору, не предназначенному для космодесантника в доспехе. Из глубин двигательного и энергетического отсеков «Усилия воли» трубили ревуны, а синтезированные голоса, бессвязно гомоня, передавали зловещие предостережения.
Гестион пролез сквозь люк в огромное холодное хранилище. Ледяной туман скрывал высокий сводчатый потолок, а полированный металл стен был покрыт льдом. В хранилище находилось почти круглое тело археотека, биомеханическое скопление соединенных друг с другом десятков человеческих тел, окутанных кабелями и заключенных в стальные оболочки. Здесь обитал дух машины «Усилия воли», ритмичные движения сотни тел регулировали его функции, а такое же количество человеческих умов составляли структуру его разума. Так же как сервиторы, которые обслуживали системы звездного форта, были созданы из тел умерших матросов, так и эта машина состояла из тел разных техноадептов и магосов, которые тысячелетия поддерживали ее в рабочем состоянии. Слияние с духом машины стало для них последней почестью, их разумы соединились с его, их собственная мудрость прибавились к тем огромным знаниям, что наполняли его блоки памяти.
— Я вижу их, — сказал «Усилие воли», его голос звучал из сотни ртов. — Они между седьмой и восьмой лунами и следят за нами.
— Вражеский корабль не самая большая угроза, — возразил Гестион. — В последнем сообщении от «Непоколебимого бастиона» говорилось о колдовстве. О техновирусе, созданном при помощи демонической магии.
— Значит, «Бастион» потерян, — сказал «Усилие воли». — Я почувствовал пустоту в информационной сфере, и опасался, что мой друг погиб. Десять тысяч лет мы были братьями, созданными в одну эпоху и сражающимися бок о бок в последующие века. Вот так время лишает нас даже того, что не может умереть.
— Теперь они нападут на нас, — заявил Гестион. — Шон'ту и его Железные Воины не удовлетворятся одним призом. Он захочет захватить и нас тоже.
— Ему не получить нас, — отозвался «Усилие воли». — Ты и я предупреждены. Мы дадим отпор этому демоническому бедствию. Шон'ту придется завоевывать победу орудиями и клинками, а не колдовством.
— Я тоже в этом присягаю, — сказал Гестион.
Продолжительность жизни космодесантника намного превосходила обычную человеческую, но даже по стандартам сверхчеловека Гестион был стар. Его вытянутое угрюмое лицо выглядело неуместно в обрамлении красно-золотой брони технодесантника Имперских Кулаков. Он соответствовал размерам и наружности Астартес, и все же почему-то выглядел так, словно корпел над письменным столом ученого, а не нес огонь и кровопролитие врагам Императора. И действительно, с его доспеха свисало множество свитков и книг, хранящих различные техноритуалы, которыми он чтил духи машин и обслуживаемое им военное снаряжение ордена.
Гестион взял одну из самых толстых книг, а над плечом развернулась серворука, манипулятор на ее конце открыл застежку на книге. Технодесантник быстро пролистал страницы и нашел нужный ритуал.
Страницы покрывали группы нулей и единиц, разделенные сложными алгебраическими вычислениями. Гестион провел пальцем по странице вниз, бионика глаз стрекотала, анализируя фразы машинного кода и отправляя их к логическим схемам в задней части черепа.
— Омниссия, — прочитал Гестион. — Ты, чьи знания создают твердыню понимания в мире информации. Ты, чьи владения — все, что изобретено и создано. Темные Силы смотрят с завистью на твоего слугу. Защити его и верни священные знания из пасти греха.
Рты множества тел открылись. Дух машины скоординировал их голосовые связки, чтобы создать гармонию машинного кода, белый шум щелчков и гула, вторящий словам Гестиона на языке, который неизмененный человеческий разум не мог постичь. Пальцы задергались, как только ожили нервные системы, долгое время находившиеся в неподвижности.
— А, они здесь, — прорычал «Усилие воли». На оболочке вспыхнули аварийные лампы, отбрасывая мечущиеся красные тени на колонны и арки хранилища. — Громада столь нечестивого знания, несущаяся по морю разума, словно корабль, управляемый мертвецами и увешанный трофеями осквернения. Если бы ты мог их видеть, Имперский Кулак! Даже твоя хваленая ненависть разгорелась бы с новой силой!
Перед глазами Гестиона возникли предупредительные символы, проецируемые на сетчатку. Они сообщили космодесантнику, что в зону действия сенсориума «Усилия воли» вошел неизвестный корабль, который быстро приближался, скрытый всеми видами противосенсорных помех, превративших его в тень в пустоте. Гарнизон Имперских Кулаков и смертный экипаж, уже находившиеся в состоянии повышенной боеготовности после предсмертного вопля «Непоколебимого бастиона», активировали оружейные системы звездного форта.
— Но моего брата уничтожили не орудия и торпеды, — продолжил дух машины. — С ними он мог бы сражаться на собственных условиях! Огнем отвечать на огонь! Нет, его одолела сама сущность обмана. Но я не последую за ним в бездну неведения! Меня не обмануть! Я буду защищен святой истиной!
Серворука Гестиона изменила конфигурацию и выжгла лазером на полу хранилища сложный пятиугольный символ. Сталь вокруг него кипела и пузырилась, и не только от жара.
Тени сгущались. Тела оболочки духа машины стремительно старели, кожа серела и отслаивалась, мышцы и органы проваливались в пустоты скелетов. Лица разлагались до обнаженных зубов и черных глазниц.
— Омниссия, помоги нам! — закричал Гестион. — Не дай уничтожить эту древнюю душу! Не допусти эту порчу!
На высоком потолке затрещала красная молния, образуя полосы цвета крови вдоль колонн и стен. Далекие голоса бормотали и пели, соревнуясь с одиноким Гестионом. Одна секция стены выгнулась и лопнула, превратившись в веки огромного налитого кровью глаза, который неистово вращался. Гестион закричал и швырнул пригоршню сажи в круг, и глаз исчез.
Хранилище затряслось. По вокс-сети звездного форта зазвучали голоса, передающие информацию о приближении врага. Он принадлежал к классу гранд-крейсеров, его силуэт был хорошо известен по тактическим сведениям, доступным из носителя данных, в котором дух машины хранил свои бесконечные резервы знаний. Это был флагман Железных Воинов, слуг Хаоса. Если Гестион не отразит демоническую атаку, Имперские Кулаки никогда не получат шанса взглянуть врагу в лицо.
