Глава 38
– Мне нужен телефонный номер вашего знакомого, который
собирался морить у вас тараканов, – Харитонов возник на пороге Максимкиной
комнаты совершенно бесшумно.
Алиса поила ребенка чаем, вздрогнула и расплескала чай на
пододеяльник.
– Слушайте, выйдите отсюда! Вы понимаете, что ребенок болен,
у него высокая температура? Выйдите и закройте дверь. – Она поставила чашку с
чаем на тумбочку у кровати и стала вытаскивать одеяло из мокрого пододеяльника.
– Я чуть не ошпарила его из-за вас. Убирайтесь вон, Валерий Павлович!
– Прекратите орать. Я уже сказал, что никуда не уйду.
Телефон, быстро!
Алиса вовсе не орала. Это он вопил, как базарная баба. Лицо
его налилось багровой краской. Он был уже в пиджаке, в галстуке, даже, кажется,
умыться успел.
Максимка смотрел на Харитонова с ужасом, глаза его
наполнились слезами. Алиса чувствовала, что ребенок дрожит и сейчас
расплачется.
– Я не помню наизусть. Мне надо посмотреть в книжке, –
медленно проговорила она, – я прошу вас, уйдите, пожалуйста. Дайте мне спокойно
перестелить постель ребенку.
Она бросила на пол промокший пододеяльник, накрыла Максимку
пледом. Чистое белье лежало в шкафу в ее комнате.
– Сначала вы найдете телефонный номер этого вашего Валеры,
потом будете перестилать постель.
Максимка громко всхлипнул. Алиса села к нему на кровать,
прижала его голову к груди и тихо сказала:
– Валерий Павлович, я не двинусь с места, пока вы не выйдете
из комнаты.
Повисла тишина. Алиса слышала, как быстро, тревожно,
колотится у ребенка сердце. Он был таким горячим, температура подпрыгнула до
тридцати девяти.
Харитонов шагнул к кровати, грубо схватил Алису за локоть и
вдруг замер, перестал дышать.
Через секунду Алиса отлетела в другой конец комнаты,
шарахнулась головой о батарею. Боль оглушила и ослепила ее на несколько
мгновений. Она очнулась от жалобного Максимкиного крика, вскочила на ноги и
сначала увидела широко открытые глаза сына, потом Харитонова, который притиснул
к себе мальчика и держал дуло у его виска.
– Не двигаться! Брось оружие! – орал Харитонов. В дверном
проеме стоял Карл с пистолетом в руке.
* * *
– Как это могло произойти? – медленно проговорил Геннадий
Ильич Подосинский, выслушав доклад своего «наружника». – Как вы его пропустили?
Он что, призрак? Через стенку просочился?
– Я не знаю… Возможно, через чердак, мы только что
проверили, там, оказывается, чердак проходной и несколько дверей открыто.
– Почему только сейчас проверили? Раньше не могли?
– В таких домах обычно чердаки закрыты. Да и дом оцеплен со
всех сторон, честно говоря, я сам не понимаю, мистика какая-то.
– Ладно, подключай меня напрямую, чтобы я слышал, что там
делается в квартире.
В квартире было тихо. Никто не кричал. Было слышно, как
капает вода из крана то ли в ванной, то ли на кухне. Потом в гробовой тишине
раздался глухой металлический стук.
– Бросил оружие, – заметил Азамат.
– Кто именно? – с усмешкой спросил Подосинский.
Азамат ничего не ответил. Он отвратительно себя чувствовал.
Подосинский свалился как снег на голову и заявил, что будет сам лично
контролировать операцию, причем, надо же было этому случиться, в самый
неприятный момент.
Сначала все шло спокойно. Петька Мальков подсуетился на
удивление быстро, разыскал сокурсника Майнхоффа по аспирантуре, и тот за
небольшие деньги вспомнил фамилию девушки Алисы, рассказал, что она училась в
архитектурном институте.
Выяснить адрес и телефон Воротынцевой Алисы Юрьевны не составило
труда. Полученную информацию Азамат счел резервной и не собирался предпринимать
никаких шагов в этом направлении, но тут позвонил Подосинский с Кипра и сказал,
что надо срочно выяснить все о женщине, с которой встречался Майнхофф в Москве.
Азамат не без удовольствия ответил, что все уже выяснено, и
выдал свою резервную информацию.
– Это не все, – жестко произнес Геннадий Ильич, – узнай, что
она делала в последние две недели. Поставь «наружников» к дому. Выясни дату
рождения ребенка и достань его фотографии.
И тут на голову Азамата обрушился целый шквал сюрпризов,
последним из которых был сам Подосинский, вернувшийся с Кипра раньше времени.
– Почему пустили Харитонова в квартиру? – спросил он с
порога.
– Мы подключились позже. Попытались убрать его, заложили
взрывчатку в машину. Но он каким-то образом обнаружил и вызвал своих людей. Там
еще до них вертелся МОССАД. В общем, полный финиш. Не хватало только ЦРУ и
Интерпола для коллекции.
– Тем более надо действовать очень быстро, – сказал Подосинский.
– Они мне нужны живые. Все трое. Майнхофф, женщина и ребенок. И чтобы никакого
шума.
Был засечен телефонный звонок Майнхоффа, по специальной
экспресс-технологии опознан голос, было также зафиксировано, что звонил он из
таксофона в нескольких кварталах от дома. Но перехватить по звонку не успели.
Планировалось сначала тихо убрать Харитонова из квартиры и
спокойно ждать Майнхоффа, который рано или поздно обязательно появится. Никто
не мог рассчитывать, что это произойдет прямо сегодня, сейчас. Из прослушанного
телефонного разговора следовало, что Алиса предупредила Карла о Харитонове, назвав
его Валерой. Правда, никто не понял, что она имела в виду, говоря про
тараканов, но это уже не важно. Главное, она предупредила: приходить ему сейчас
нельзя ни в коем случае. Лучше переждать. А он вот возьми и заявись именно
тогда, когда его не ждали.
– Безобразие какое, – подала голос Елена Петровна Терехова,
которая сидела тут же, прихлебывая остывший чай, – больной мальчик, с высокой
температурой, издерганная женщина и два бандита с пистолетами. Разве можно так
работать, Азамат Мирзоевич?
– Вы совершенно правы, Елена Петровна, так работать нельзя,
– кивнул Подосинский.
– Между прочим, это вы, Елена Петровна, придумали, чтобы она
оставила открытой входную дверь, – проворчал Азамат.
– Будто ваш Майнхофф и так не вошел бы? – хмыкнула Терехова.
– Не переношу, когда страдают дети. Терпеть этого не могу.
– Может, попытаться пустить группу захвата? – задумчиво
произнес Мирзоев.
Но Подосинский раздраженно махнул рукой. Стали опять слышны
какие-то звуки в квартире.
