Около одиннадцати мы сели в машину и отправились обратно через Верразано — один из самых длинных висячих мостов в мире. Туман сгустился еще больше, линия горизонта совсем исчезла, и огромная башня на другом конце моста превратилась в смутное пятно.
— Хочешь выпить? — спросил Мерсер.
Я кивнула.
— Майк сейчас в баре «У Луми».
Мерсер назвал один из моих любимых ресторанов, расположенный рядом с моим домом: теплый и уютный, с отличной кухней и маленьким камином, где хозяйка сама разводила огонь.
— Ты ему сказал?
— Ты ведь знаешь, как он ненавидит сюрпризы, Алекс. Но ему будет интересно послушать твою историю.
Пока мы ехали к Верхнему Ист-Сайду, я подробно рассказала Мерсеру обо всем, что произошло. Он остановил машину у пожарного гидранта перед рестораном.
Когда мы вошли, Луми беседовала с Майком.
— Господи помилуй! — воскликнул Майк, вскочив с места и осенив себя крестным знамением, словно увидел вампира. — Вы что, ребята, уже празднуете Хэллоуин?
Луми поцеловала меня в обе щеки, отвела в свой кабинет и предложила чистый свитер, расческу и губную помаду. Потом ушла, закрыв за собой дверь, чтобы я могла привести себя в порядок.
— Ты вся дрожишь, Алекс, — сказала Луми, когда я вернулась в зал. — Хочешь что-нибудь поесть?
Я протянула руки к огню.
— На улице ужасно сыро. Нет, пока не хочу. Может быть, позже, когда оттаю.
— А я не откажусь от телячьей ножки, — сказал Майк. — И салата из артишоков. Что ты будешь, Мерсер?
— Вики уже покормила меня дома. Ешьте сами.
Луми отправилась на кухню передать наш заказ, и мы приступили к разговору.
— Ну, и как он выглядел?
— Не знаю.
— Ты его видела?
— В лицо? Нет.
— Он черный, белый или…
— Не могу сказать.
— Только не говори, что ты дальтоник, — сказал Майк. — Ненавижу таких свидетелей.
Мерсер рассмеялся.
— Она его не разглядела.
— А руки?
— Он был в перчатках.
— Я дал тебе зонт. Почему ты сразу его не стукнула?
— Мне сначала казалось, что это просто пьяный, который случайно оказался рядом. Или хотел попросить у меня денег.
— Надо было как следует прицелиться, воткнуть ему зонтик в задницу, нажать кнопку и пустить летать, как Мэри Поппинс. Это страшное оружие.
— Расскажи ему про одежду и ботинки, — напомнил Мерсер.
— Увидев их, я сразу поняла, что он не бродяга. На нем были выглаженные форменные брюки из темно-синего габардина. И ботинки, как у полицейских.
— Думаешь, коп?
— Или пожарный. Или представитель любой другой организации, где положено носить форму. Не считая девочек-скаутов.
— Вспомни, может, ты кому-то недавно перешла дорогу? Ты ведь наша гордость, Куп.
— Сейчас я чувствую себя скорее гордостью Армии Спасения. В последнее время я завела всего одно дело на охранника из женской исправительной тюрьмы. Он обрюхатил заключенную в Бэйвью.
— Назови его имя, и мы им займемся.
— Жертва утверждает, что там действуют пятеро охранников, не меньше. Они по очереди заступают на дежурство, распределяют между собой новых заключенных и требуют с них плату за покровительство.
Мерсеру пришла в голову другая мысль.
— А у миссис Гаттс нет родственников в полиции?
Я пожала плечами.
— Откуда я знаю?
— Надо выяснить.
— Вокруг тебя полно воздушных шариков, Куп, и некоторые из них начинены взрывчаткой.
— У меня идея, — сказала я. — Если в эту среду Триппинг действительно заявит о признании вины, я отправлюсь на Виньярд и пересижу там шторм. Пылающий камин, ужин с лобстером…
— И с Джейком? — поинтересовался Майк.
— Или без Джейка. Вы все приглашены.
— Неужели ты полетишь в такую погоду?
Майк ненавидел самолеты.
— Если пилоты согласятся, полечу. А если не согласятся, останусь. Мне надо посмотреть, как там дела. Сторож уехал на свадьбу к брату, и я хочу убедиться, что с домом все в порядке. Подумайте, ребята. Почему не начать новый сезон с загородной вечеринки?
Шторм меня не беспокоил: я знала, что смогу отдохнуть там в любую погоду.
— Обсудите это между собой, — предложил Майк и принялся за телятину.
— Во-первых, — начал Мерсер, — мы должны выяснить, не связано ли твое приключение с Пэйдж Воллис…
— Или с Куини, — вставил Майк.
— Или еще с кем-нибудь из длинной череды моих обаятельных мерзавцев. У меня масса поклонников.
— Ты не заметила того парня в церкви, на панихиде?
— Нет. Я увидела его только на улице. Вернее, могу только сказать, что не видела никого в такой одежде.
Майк взял маленькую вилку и принялся орудовать в мозговой косточке.
— Может, он проследил за тобой от здания суда.
— Она бы его заметила.
— Кто, Куп? Она шла дождливым вечером под огромным зонтом для гольфа и ничего не видела дальше метра от себя. Если он следил за ней с Центр-стрит, это объясняет его форменные брюки и то, что он знал, где ее ждать, — сказал Майк.
Я откусила хрустящий хлебец и запила его виски. Луми принесла небольшую порцию ризотто, и я с жадностью набросилась на него.
— Знаете, что я собираюсь сделать завтра? Попрошу Батталью отправить в ЦРУ запрос по ЗСИ.
— Терпеть не могу, когда она начинает шевелить мозгами, Мерсер. — Майк перестал есть и понюхал воздух. — Чувствуешь этот запах перегоревших проводов, когда от ее головы во все стороны летят искры? Это портит удовольствие от еды. О чем, черт возьми, ты говоришь?
— ЗСИ — закон о свободе информации. Должна быть какая-то связь между всеми этими людьми, работавшими в ЦРУ и на Ближнем Востоке. Мы попросим материалы на Виктора Воллиса и Гарри Стрэйта. Кто знает? Вдруг у них есть что-нибудь и на Маккуин Рэнсом.
— Я почему-то думаю, что Дж. Эдгар держал ее досье дома. Наверно, он был без ума от ее шикарных костюмов, атласных платьев, гаремных трусиков и перчаток до локтя, — ввернул Майк.
— Не забывай про короля Фарука, — напомнила я Мерсеру. — Правительство наверняка собирало о нем какие-то сведения. Это поможет нам найти связь между двумя убийствами.
— Что еще общего в этих случаях? — спросил Мерсер.
— Порнография. Фарук ее коллекционировал, а Куини хранила у себя. Старинное оружие, — продолжала я. — Его собирал Фарук. И Эндрю Триппинг. Редкие монеты. О них говорили Спайк Логан и Грэм Хойт.
