— Джейми, я понимаю…
Джеймс улыбнулся ей в ответ. Он был весь мокрый, грязный и
казался очень усталым. Но выражение его лица свидетельствовало о том, что Поппи
не обманула его ожиданий.
— Не вини Фила, — с неодобрением сказал он. —
На самом деле он прекрасно справляется с трудностями. Я никогда не
откровенничал со смертными, но думаю, большинство из них просто испугались бы и
убежали, чтобы никогда не возвращаться. Он, по крайней мере, пытается
справиться с обстоятельствами.
Поппи кивнула и сменила тему. Джеймс устал, и это значило,
что им обоим пора отправляться спать. Она взяла сумку со своими вещами и
направилась в ванную.
Поппи была совершенно потрясена, увидев в зеркале свое
отражение. Так вот как выглядит Поппи-вампир. Она стала гораздо красивее и
отметила это не без удовольствия. Веснушки на носу исчезли, кожа приобрела
матовый оттенок. Зеленые глаза сверкали, как драгоценные камни. Волосы лежали
тяжелыми локонами и отливали металлическим блеском. «Теперь я уже не похожа на
эльфа, сидящего на краю чашки, — подумала Поппи. — Теперь я выгляжу
необузданной, опасной и оригинальной. Как топ-модель. Как рок-звезда. Как
Джеймс».
Поппи наклонилась к зеркалу, чтобы получше рассмотреть свои
зубы, и коснулась клыков, заставляя их увеличиться. Но вдруг она отпрянула от
своего отражения.
Глаза! Сначала она даже не поняла. Боже, неудивительно, что
Фил так перепугался. Как только ее клыки выросли, глаза стали
серебристо-зелеными, светящимися, как у кошки.
Ее захлестнул ужас. Поппи вынуждена была ухватиться за
раковину, чтобы не упасть.
«Я не хочу этого, не хочу…
Ты должна справиться с этим, дорогая. Теперь ты охотник.
Теперь твои глаза становятся серебристыми, когда ты чувствуешь запах крови. Ты
должна с этим смириться, другого выхода нет. Так что придется привыкать».
Постепенно ее дыхание замедлилось: в ней происходила
какая-то метаморфоза. Она смирилась. Она приняла себя такой, какая она есть.
Исчез комок в горле. Поппи больше не чувствовала сонливости и слабости, как
тогда, на кладбище, она могла здраво судить о сложившейся ситуации и принимать
свою новую жизнь со всеми ее испытаниями.
«Мне не нужно бежать к Джеймсу за утешением, — внезапно
сообразила девушка. — Мне не нужны его утешения. Я справлюсь сама.
Наверное, так бывает, когда переживешь самое худшее, что может быть на свете».
Она потеряла свою семью, свою прежнюю жизнь, свое беззаботное детство, но
обрела себя. И это самое главное. Она сняла белое платье и надела футболку и
велосипедные брюки. Поппи вышла к Джеймсу с высоко поднятой головой.
Он лежал на огромной кровати в спальне, прикрыв рукой глаза.
На нем по-прежнему была грязная одежда. При появлении Поппи он приподнялся.
— Я лягу на диване, — сказал он.
— Не выдумывай, — спокойно возразила Поппи и
опустилась на кровать рядом с ним. — Ты смертельно устал, а я чувствую
себя в безопасности рядом с тобой.
Не убирая руки от глаз, Джеймс ухмыльнулся.
— Потому что я смертельно устал?
— Потому что я всегда чувствую себя в безопасности
рядом с тобой.
В этом она была уверена. Даже когда она была смертной и ее
кровь, возможно, была для него огромным соблазном, даже тогда она была с ним в
полной безопасности.
Поппи смотрела на Джеймса. Он лежал совсем близко, его
каштановые волосы спутались, тело было совершенно расслаблено, он даже не
развязал шнурки кроссовок, на которых красовались налипшие комья земли.
— Я забыла тебе кое-что сказать, — прошептала
она. — Я только сейчас вспомнила, что забыла тебе сказать, когда…
засыпала. Я тебя люблю.
Джеймс сел на кровати.
— Ты просто забыла произнести это вслух.
Поппи почувствовала, как ее губы невольно растягиваются в
улыбке. Забавно, похоже, это единственная по-настоящему хорошая вещь, которая
случилась с ней в результате ее перерождения. Они с Джеймсом стали
действительно близки друг другу. Их отношения изменились, но в них осталось все
то, что она так ценила раньше. Чувство товарищества, взаимопонимание. Теперь к
этому прибавилась и радость нового узнавания друг друга.
Теперь ей были доступны глубины его души, о которых раньше
она не имела никакого представления. Смертным недоступно такое полное
взаимопроникновение. Они не способны заглянуть в мысли партнера. Сколько бы они
ни говорили, они не способны узнать о нем даже такой мелочи, как одинаково ли с
ними он воспринимает цвета спектра. А Джеймс и она… Даже если им и не суждено
больше слиться друг с другом как двум каплям воды, она все равно может
коснуться его сознания.
Опершись на плечо, она робко наклонилась над ним. В прежней
жизни они так ни разу и не поцеловались. А теперь ей было достаточно просто
сидеть рядом с ним, слышать его дыхание и чувствовать тепло его тела. А радость
от прикосновения его руки, обнимавшей ее за плечи, была просто непереносима. В
то же время его объятие несло ей ощущение надежности и умиротворения.
Это было похоже на песню, одну из тех сладких, берущих за
душу песен, от которых мурашки бегут по телу.
Джеймс сжал ее руку, поднес к губам и поцеловал запястье.
Я уже говорил тебе: любят не за внешность или что-то еще.
Любовь — это когда другой человек поет песню, которую можешь понять только ты.
Сердце Поппи стучало так, что было больно в груди, и она
сказала:
— Мы всегда пели одну песню, даже в детстве.
— В Царстве Ночи существует представление о духовных
супругах. Говорят, что у каждого есть лишь один партнер, одна-единственная
родственная душа. Это человек, который идеально тебе подходит, и именно он
должен стать твоей судьбой. Беда в том, что почти никто не находит духовного
супруга просто потому, что людей часто разделяют огромные расстояния. Так что
большинство проходит по жизни, так и не обретя свою половинку.
— Думаю, это так и есть. Я всегда знала, что ты — моя
половинка.
— Не всегда.
— Ну да. С пяти лет. Я помню.
— И я всегда знал, что ты мне идеально подходишь, хотя
все говорило мне, что ситуация безнадежна. — Он кашлянул и добавил: —
Поэтому я и встречался с Микаэлой и другими девчонками. Они мне были
безразличны, но я мог быть близок с ними, не нарушая Закона.
— Я знаю, — сказала Поппи. — То есть я хочу
сказать, что подозревала об этом где-то в глубине души… Джеймс, кем я теперь
стала?
О многом она догадывалась, она чувствовала, как изменилось
все ее естество. Но Поппи хотела знать больше, и Джеймс понимал почему: она
вступила в новую жизнь и хотела знать о ней все.
— Ну что ж… — Он облокотился на спинку кровати,
откинув голову, чтобы лучше видеть Поппи, которая положила голову ему на
грудь. — Ты очень похожа на меня. Преобразованные вампиры не старятся, и у
них нет семьи, в остальном же они похожи на всех остальных вампиров. Что еще…
Ты уже знаешь, что мы видим и слышим лучше смертных, ты собаку съела в
телепатии.
