– А это, конечно, твоя жена, а, Шульгин? – Не дожидаясь ответа, генерал подошел ко мне и протянул руку. Машинально я коснулась его ладони. Она оказалась сухой и очень горячей. Как пляжный песок.
– Товарищ Шульгина, – с хитрой улыбкой, открывавшей маленькие серые зубы, произнес генерал, – у нас разговор с вашим мужем. Так что мы пройдем в кабинет. Давай, Родион, шевелись.
– Только это не моя жена, – настороженно сказал Родион Потапович, – моя жена наверху, с ребенком. А это – моя ассистентка, компаньонка, моя правая рука. Мария Якимова. Вы о ней, кажется, упоминали в телефонном разговоре, товарищ генерал.
Темные буравчики генеральских глаз впились в меня с кровососущим пиявочным эффектом. Откровенно говоря, я никогда не любила, когда меня так разглядывают. Особенно когда я одета по-домашнему: в шортах куда выше колена, в босоножках и легкомысленной желтой майке, которую босс шутя называл «клинической униформой». С Родионом Потаповичем мы столь плотно контактировали по работе, что я его и за мужчину-то почти не считала (в хорошем смысле этого слова). А вот в присутствии этого серого генерала я почувствовала себя неловко.
– Значит, я ошибся, – наконец сказал посетитель, – это и есть ваша Мария. Я ее представлял по-другому. На манер тех снайперш, что были в наемниках у чеченцев еще в первую войну. Этакая белобрысая монументальная дама с бицепсами и трицепсами, бегающая стометровку за одиннадцать минут и попадающая из «оптики» в спичечный коробок с пятисот метров. В общем, такая бой-баба.
– Я вас разочаровала, товарищ генерал? – почти не скрывая вызова, спросила я. – Мне нужно потолстеть и форсировать стрелковую и беговую подготовку, не говоря уже о наращивании мускулатуры?
– Отставить такое говорить, – полушутливо отозвался он. – Напротив, приятно видеть, что и красивых женщин в России можно приставить к делу, а не только пускать по подиуму и по панели.
Надо сказать, что и эта фраза была далека от того, чтобы счесть ее комплиментом. К счастью, Родион Потапович наконец-то соблаговолил вмешаться и прекратить эти, с позволения сказать, неуставные разговорчики.
– Товарищ генерал, и вы, Мария… давайте перейдем непосредственно к делу, – строго сказал он. – Пройдемте в кабинет.
В кабинете генерал оглядел интерьер, цокнул языком, последовательно ткнул пальцем в клавиатуру ноутбука на столе Родиона, в лазерный принтер и в модем, потом взвесил на руке массивную бронзовую пепельницу в виде головы царицы Нефертити, привезенную одним из знакомых босса из Каира, и, наконец, резюмировал общее впечатление от увиденного:
– Неплохо устроился, товарищ Шульгин. Компьютеры, кондиционеры… диван вон какой славный. Кожаный, надо полагать?
– Кожаный, – сухо подтвердил босс.
Генерал шустро уселся на расхваленный им диван и повернулся ко мне:
– Вы, стало быть, Мария Якимова. У вас более оптимистичное лицо, чем на фото в досье. («Ах, он еще и мое досье изучал, генеральская душа!») Ну что же, будем знакомы. Моя фамилия Азарх. Генерал Азарх. Не трудитесь копаться в памяти, вы никогда не слышали моей фамилии. Я же все-таки не бывший председатель КГБ Крючков. Или Юрий Владимирович Андропов. Я генерал ФСБ Азарх, – еще раз, наверное, для лучшего закрепления материала в моей голове повторил он. – Впрочем, о моей ведомственной принадлежности вам, думаю, сказал товарищ Шульгин. Он и сам вышел из недр нашей конторы. Кузница кадров неплохая. Да. Так вот, товарищи, дело вырисовалось досточно скверное. Речь идет о…
– Простите, товарищ генерал, – мягко прервал его Родион Потапович, – прежде чем вы сообщите нам о сути проблемы, если это вообще, конечно, потребуется… так вот, прежде я хотел бы сказать вам о своих сомнениях. По телефону вы сказали: разберемся на месте. Теперь я хотел бы говорить напрямую. Дело в том, товарищ генерал, что сейчас чрезвычайно неудачное время для моего задействования куда бы то ни было. То же касается и Марии.
– А в чем, собственно, дело? – спросил Азарх. Его глаза-буравчики сверлили босса не хуже новенькой бормашины.
– Дело в том, что я не… – Родион проглотил досаду. Он не привык ни перед кем оправдываться. – Дело в том, что в данный момент я нетрудоспособен. Мы переутомлены. Слишком много работы, нам нужен отдых.
Генерал улыбнулся. Улыбки я от него, признаться, в этом месте разговора не ожидала.
– И как же вы хотите отдохнуть, Шульгин?
– К примеру, махнуть в Испанию.
– Недурно. Погода, коррида, херес, солнышко. Это ты неплохо придумал, Родион Потапович. И на чем?..
– Простите?..
– И на чем, говорю, добираться туда думаешь?
– Самолетом.
– Или, скажем, на круизном теплоходе, – предположил генерал Азарх.
– Ну, или так.
– Тогда я не вижу никаких проблем, почему бы вам не взяться за это дело, совместить приятное с очень полезным. Для державы полезным.
– Простите?
Генерал Азарх коротко хохотнул и раскатил свой фундаментальный бас:
– Да просто я и сам хотел предложить вам один такой круиз!
Мы с Родионом переглянулись. На мгновение у меня мелькнула шальная мысль, что Федеральная служба безопасности начинает сокращение в своих рядах, и те, кто ставится под чистку, перепрофилируются по роду деятельности и начинают образовывать свои частные конторки, но уже не имеющие отношения к особенностям национальной безопасности, если заимствовать словочетание «особенности национальной…» из известной серии фильмов. Один сокращенный генерал, допустим, занялся торговлей и открыл бутик «От КГБ», где торгует шпионскими аксессуарами и амуницией, переделанными для нужд общества. Второй сокращенный генерал открыл эксклюзивный мебельный салон «Диссидент», третий подался в укротители диких животных: внушение и подавление с помощью секретного инструктажа. Генерал же Азарх, последний среди представленных якобы сокращенцев, организовал свой туристический бизнес и теперь с успехом прокатывает туры. Один из которых он и приехал нам предложить.
Вся эта несусветная ахинея промелькнула в моей голове за считанные доли секунды, а потом я призвала себя к порядку и осторожно спросила:
– Товарищ генерал, простите… но какое отношение круизные туры имеют к вашей, так сказать… деятельности?
– В данном случае – самое прямое, – сказал генерал. – Для простоты отношений скажу: можете считать меня частным лицом. Предположите, что я представляю не государственную структуру, а частную компанию. То есть я ничем не выделяюсь из ряда традиционных клиентов вашего агентства. Я знаю, что на этом диванчике сиживало много важных персон, на фоне которых я худ и бледен…
Я подумала, что худоба и бледность генерала Азарха вызывают у меня куда больше озабоченности и тревоги, нежели самые крупные габариты иных наших посетителей. Да и Родион, кажется, насупился. Видно было, что направление разговора его не устраивало.
– Итак, я излагаю? – спросил генерал.
