– Пять?
– По-моему, пять. Да, кажется, пять. Хотя, может быть,
их было и шесть.
– Но почему?
– Из всех школ нас исключали, – призналась Tea.
– За что?
– Из-за Блейз, – объяснила Tea. – Она
вытворяла… она жестоко играла смертными, парнями. И это всегда кончалось тем,
что нас с ней выгоняли, обеих, потому что я всегда была настолько глупа, что
брала на себя часть ее вины.
– Это не глупость. Это преданность, – тихо сказала
Дэни и положила руку на колено Tea.
Tea глубоко тронуло такое непосредственное проявление
понимания и доброты.
– В общем, в этом году мы жили в Нью-Гемпшире у дяди
Галена и Блейз снова отличилась. На этот раз она выбрала в жертвы капитана
школьной футбольной команды. Его звали Ренди Марик.
– И что же с ним случилось? – спросила Дэни.
– Он поджег школу ради Блейз.
Дэни издала звук, похожий на хихиканье, но тут же смущенно
закашлялась, стараясь подавить довольный смешок.
– Извини. Конечно, в этом нет ничего смешного. Как это
он ради нее поджег школу?
Tea устало привалилась к перилам.
– Блейз нравится лишать парней воли, сводить их с ума.
В доказательство любви она заставляет их делать то, что они никогда не сделали
бы в нормальном состоянии, – ответила она. – А главное, она не
успокаивается до тех пор, пока совершенно не унизит и не растопчет избранную
жертву. Ты бы видела Ренди. Он совсем свихнулся. Думаю, он уже никогда не
оправится.
Улыбка сбежала с лица Дэни.
– Какая сила… Как у самой Афродиты, – с
восхищением промолвила она.
«Это правда, – подумала Tea. – Великая богиня
любви умела превращать любовь в опасное оружие, с которым весь мир можно
поставить на колени»!
– Как-нибудь я расскажу тебе, что она сделала с другими
ребятами. В некотором смысле Ренди даже повезло. – Tea вздохнула. – Короче
говоря, мы переехали к бабушке, потому что родственников, согласных взять нас к
себе, больше не осталось. Все решили, что если бабушка с нами не справится, то
не справится больше никто.
– Но это же здорово! – воскликнула Дэни. – Я
имею в виду, жить со Старшей Ведьмой. Моя мама настояла, чтобы мы переехали
сюда, именно потому, что хотела у нее учиться.
Tea кивнула:
– Да, многие приезжают, чтобы перенять у нее мастерство
или купить амулеты. У нее каждый год бывает по два ученика. Но с ней нелегко
ладить.
– Так значит, Старшая Ведьма собирается приструнить
Блейз?
– Не думаю, что хоть кто-то способен на это. То, что
делает Блейз, исходит из самого ее естества. Она как кошка, которая играет с
мышью. Но если мы снова влипнем в неприятную историю, бабушка отправит нас к
тете Урсуле.
– В «Женский монастырь»?
– Да.
– Тогда лучше быть паиньками.
– В том-то и дело. Дэни, а что это за школа? Сможет ли
Блейз здесь продержаться, как ты думаешь?
– Ну… – задумчиво протянула Дэни. – Я же
говорила тебе, что здесь есть две ведьмы из Полуночного Круга. Может быть, ты
их знаешь? Это Вивьен Морриган и Селена Лакна.
У Tea похолодели руки. Она видела Вивьен и Селену на летнем
Шабаше. Обе были в черных мантиях, как и полагается молодым ведьмам из
Полуночного Круга. Эти две девушки и Блейз – смертельно опасное сочетание,
просто гремучая смесь.
– Если хочешь, я объясню им, что Блейз нужно держать
под контролем, – предложила Дэни. – Или, если хочешь, можешь сама с
ними поговорить. Они сейчас в буфете. Обычно мы собираемся там за ленчем.
– Не знаю, – колебалась Tea. Вряд ли можно было
рассчитывать на помощь этих двоих, но попытаться стоило. – Хотя почему бы
и нет?
Но, не дойдя до буфета, Tea остановилась как вкопанная перед
большим плакатом на стене школы. На оранжево-черном фоне была изображена
страшная морщинистая старуха в черном балахоне и остроконечной шляпе, из-под
которой выбивались растрепанные седые лохмы. В самом низу было написано: «31
октября. Хэллоуин – День всех святых».
– Когда же наконец люди поймут, что ведьмы не носят
остроконечные шляпы? – возмутилась Tea.
Дэни усмехнулась. На ее лице появилось нехорошее выражение.
– Знаешь, может быть, твоя сестра не так уж и виновата,
что обращается с ними подобным образом.
Tea настороженно посмотрела на Дэни.
– Люди – очень злые существа, – продолжала
она. – Может быть, это предрассудок, но они сами полны
предрассудков. – Она наклонилась поближе к Tea. – Они относятся с
предубеждением даже к цвету кожи. – Дэни вытянула руку. Ее
темно-коричневая кожа резко контрастировала со светлым загаром Tea. – Они
считают, что мы с тобой – представительницы двух разных рас, причем одна раса
лучше другой.
Tea нечего было возразить.
– Да, но две ошибки не причина… – начала было она.
– Зато за три – накажи-ка дурачину! – выпалила
Дэни, договаривая до конца старую заповедь всех ведьм.
Она рассмеялась и потащила Tea за собой к буфету:
– Они должны быть где-то здесь. Ой, нет, только не это!
«Да уж, действительно, только этого нам и не
хватало», – подумала Tea.
Вивьен и Селена сидели за столиком в углу. Рядом с ними
примостилась Блейз.
– Мне следовало предвидеть, что она найдет их
первой, – пробормотала Tea.
Наклонившись друг к другу, девушки оживленно разговаривали.
В воздухе витало гадкое предчувствие грядущих неприятностей. У Tea засосало под
ложечкой.
Заметив Tea и Дэни, Блейз махнула им рукой и, когда они
подошли к столику, спросила Tea:
– Где ты была? Познакомься.
Девушки обменялись приветствиями и всей компанией расселись
за столиком.
Огненно-рыжая Вивьен казалась высокой, даже сидя за столом.
Ее лицо с подвижной мимикой излучало энергию. Селена, платиновая блондинка с
сонными голубыми глазами, восседала за столиком школьного буфета с царственной
грацией разнежившейся на солнце пантеры.
«Что же мне теперь делать? – подумала Tea. –
Попросить их образумить мою кузину? Бесполезно».
Похоже, Вивьен и Селена уже попали под влияние Блейз и
смотрели на нее как зачарованные.
Даже Дэни взирала на нее с благоговением. Блейз умела
манипулировать окружающими.
– Мы тут болтали о мальчиках, – сказала Селена,
попивая чай со льдом.
У Tea упало сердце.
– Об игрушках, – поправила подругу Вивьен.
«Неудивительно, – подумала Tea, – что Блейз так
торжествует. Эти две подружки одного с ней поля ягоды».
