Как ни противно было наблюдать за комши, когда они пожирали трупы своих же павших, их техническая смекалка, их умение работать вызывали уважение.
А потом Ростик, Изыльметьев и Мириам стали свидетелями удивительного явления, когда пауки тронулись к первой, лежащей на севере реке. Эти самые деревянные конструкции, и кожаные лодочки, и просто куски деревьев они несли в несколько убыстренном режиме. Точнее те, кто их нес, передавал свой груз вперед. Получалось, что все плавсредства ползли по живой колонне пауков гораздо быстрее, чем двигались сами комши. Если за день каждый рядовой боец проходил чуть больше пятидесяти километров, то средства форсирования рек оказались впереди уже к концу второго дня. Такая организация всей колонны в целом, умение действовать сообща поневоле заставляли искать в этих бесчисленных рядах каких-то командиров, офицеров, которые и руководили такими сложными действиями, но как Ростик ни приглядывался к морю хитиновых спин, ничего почувствовать не сумел.
На берегу реки пауки устроили что-то вроде лагеря или пункта сбора, куда плавсредства и были доставлены. Изыльметьев неожиданно разнервничался.
– Где же наши? – он оглядывал пространство во все стороны, пытаясь найти хоть какой-нибудь признак антигравов с бомбами, но безуспешно.
Рост тоже попробовал осознать, где находятся летающие лодки, груженные отравляющими бомбами, и тоже без результата. Только и почувствовал, что где-то на востоке, в стороне Водного мира кружат три или четыре летателя, чуть впереди, на условном севере определил какое-то совсем уж пустое пространство, словно там вакуум лежал, и конечно, на него снова навалился звук, означающий, что за ним подсматривают из подвала алюминиевого завода.
– Что же, им никто не сообщил, что тут бомбить их лучше всего? – не выдержал Серый к концу этого дня.
– Возможно, они ждут, пока эта орда переправится через реку, и тогда… Да, тогда получится, что они окажутся между реками, словно бы в ловушке, – предположил Ростик.
– А не может так оказаться, что они просто не знают?
– Нет, тут есть летатели, следовательно, в комнате под заводом и в Боловске знают все, что тут творится. Мы тоже не просто так болтаемся тут, они с нами связываются, поэтому… Да, думаю, пауков хотят запереть между реками.
И когда он окончил эту свою высокомудрую речь, выяснилось, что ни Мириам, ни Изыльметьев толком о способности подглядывать из комнатки за всеми людьми не знают. Пришлось им рассказывать, тем более что у Ростика это вышло неплохо, он почему-то разговорился и, путая слова на едином и русском, поведал историю открытия экрана.
Тогда Изыльметьев немного успокоился, но не до конца. Все-то ему нужно было выяснить, все представить, словно в этой войне можно было что-то планировать.
– Что же ты сразу не сказал, что мы служим им глазами, – чуть ли не возмутилась Мириам, она за последние дни незаметно стала весьма толково продвигаться в понимании русского, некоторые фразы ей можно было уже не переводить. К тому же оказалось, что блуждание над пауками в междулесье ее тоже злило.
– Поймите, тут вполне достаточно было бы летателей, – пояснил Ростик. – Мы тут не для этого.
– А для чего? – сразу же вцепился в него Изыльметьев.
И, как прежде, Ростик не сумел ему ответить. Что заставило его напарников изрядно приуныть, и было от чего… Другие воевали, сражались, у них была серьезная боевая работа, они наносили урон врагу, рисковали наконец, а тут…
А Рост, проснувшись этой ночью под беззвездным полдневным ночным небом, лежал и думал о том, что Мириам, как ни смешно, оказалась вполне интеллигентной девушкой. И почему-то даже понял, почему она раньше так плохо понимала русский язык… По той причине, что в этом не было нужды, речи, которые вели люди в ее присутствии, не содержали сложных смыслов, вот она и не испытывала желания вникать в эти разговоры. И лишь когда речь пошла о более тонких вещах, у нее возник стимул понимать русский язык, осознавать то, о чем говорят люди… Все-таки странно было, почему Ростик не увидел этой способности в пурпурных раньше. Или увидел, только не придал значения?
Нужно будет у них побольше интеллигентов отыскать, может, тогда контакт между двумя расами получится качественным, решил он, засыпая, хотя подозревал, что на следующий день вполне может забыть об этой своей идее.
Утром, перед вылетом, Изыльметьев довольно долго бродил в корме, подсчитывая оставшиеся припасы. Рост даже прикрикнул на него, и, как позже выяснилось, зря.
Они вылетели, и то, что увидели, их буквально ошеломило. Пауки, как бы это ни казалось невероятным, выстроили от леса до реки, у которой, как Росту показалось, они устроили место сбора, живую цепь. И по ней передавали все новые куски древесины и новые охапки прутьев, чем-то похожие на снопы, и разбрасывали все это вдоль всей реки, иногда на довольно большом расстоянии.
– Что они делают? – не поняла Мириам, с которой Ростик в тот момент сидел на рычагах.
– Готовятся к тому, что мы попробуем их снова атаковать химическими бомбами, ведь они с ними уже сталкивались, и делают запасы, чтобы снова не штурмовать лес, – высказался Ростик мрачно.
Когда Мириам ушла к котлу и на ее место сел Изыльметьев, разговор получился более содержательным.
– Хорошо бы, они ошиблись и захватили меньше древесины, чем им потребуется для форсирования пяти рек.
– Считать они, без сомнения, умеют, – отозвался Ростик. – Существа, которые так организованы, настолько толково трудятся сообща, в такой ерунде, как подсчеты, не ошибаются. К сожалению.
– Но они же не знают наших ресурсов… Ну, то есть не подозревают, сколько бомб Бабурин заготовил, – предположил Изыльметьев.
– Тем более заложатся с запасом. Значит, реки они форсируют с гарантией, на простенькой ловушке, оказавшись запертыми между ними, не попадутся.
– Да, – согласился Серый, – будут форсировать водные преграды, как многоступенчатая ракета – один рывок, второй, третий… Значит, все-таки прорвутся.
– Для них эти полторы сотни километров, между лесом и первой рекой, – не обращаясь к нему напрямую, вслух размышлял Рост, – все равно что у нас пригороды Боловска. Они умеют работать на больших пространствах, учитывать невероятные по нашим меркам расстояния… Одна надежда, что провозятся с этим до холодов, и тогда… наши успеют подготовиться. – Помолчал. – И рек тут не пять, мы, когда выходили из междулесья, еще на одну нарвались, хотя, возможно, это был просто параллельный поток одной из рек, если бы мы спустились ниже по течению, их было бы пять все-таки. Но они-то не дураки, будут форсировать реки там, где нет лишних потоков.
Так и оказалось. Ближе к условному полудню того же дня пауки начали переправу. Тут уж Изыльметьев не выдержал. Он резковато пикировал на некоторые из лодок из кожи и расстреливал их, пытаясь не столько пауков убивать, сколько лодки корежить. А Рост бросил его за рычагами одного и из орудийной башенки тоже палил, так что даже щеку слегка прижег. Несколько раз им удавалось топить лодки на стремнине, и ни один паук в них, которые отстреливались, как бешеные, до другого берега не добрался.
