Его крови было на полу башни не намного меньше, чем крови зуллы. И всё-таки он доковылял до одного из тренировочных мечей, подхватил его. Рукоять его имела накладку из моржового клыка, которая сразу стала скользкой от пота и крови. В тренировке это было даже неплохо, учило более точной постановке пальцев и ладони во время ударов, а вот сейчас… К тому же и клинок вдруг сделался очень тяжёлым — чтобы его поднять, Трол захрипел от натуги. И всё-таки поднял, повернулся к зулле и рассмотрел её сквозь затягивающий сознание кровавый туман.
И тогда ему стало ясно, что биться он не может, зато по ступеням сюда, наверх, бегут чьи-то быстрые, свежие ноги. Должно быть, это топали стражники, наконец они услышали, что тут что-то происходит. Трол облизнул пересохшие губы и шагнул к зулле.
— Ухожу, — прохрипела она и вдруг изменила направление, чтобы идти к окну.
Она и в самом деле могла улететь. А потом вернулась бы, когда снова будет здорова. В планы Трола это не входило. Он прошептал:
— Не пущу.
И пошёл к ней, намереваясь удержать её хотя бы немного, пару минут… Хотя нет, две минуты для такого поединка — огромный промежуток времени, целая эпоха. Он покрепче подхватил меч, попытался поднять его повыше… И вдруг уронил на пол. Он глухо зазвенел, покатался с боку на бок по круглой гарде и затих у ног Трола.
А зулла подняла лапу, чтобы перелезть через подоконник, уже раскрыла одно крыло, другое… И вдруг рухнула на спину, подняв странную смесь из крошечных капель своей крови и пыли. Она была ещё жива, когда Трол подошёл к ней. Но у неё уже стали дёргаться губы… Вернее, это была не судорога, она пыталась что-то сказать.
Трол кивнул, давая понять, что понимает.
— Я… слушаю, зулла, — произнёс он и проглотил комок боли, вдруг поднявшийся из груди после этих слов.
— Зулла Бага-Ро. Ты спрашивал, как зовут… Бага-Ро. Только не чучело — похорони.
Глаза зуллы, которыми она пыталась рассмотреть Трола, закатились и упёрлись в крышу башни. А потом помутнели, и из них ушла жизнь.
Трол дошёл до своей кровати и тут обнаружил, что она превратилась в груду щепок и разорванного тряпья, а он этого и не заметил. Он доковылял до стены, сел на пол, опёрся об неё спиной, подумал, что хорошо бы перевязаться или добраться до меча, чтобы сопротивляться, если к нему в башню поднимаются не вполне друзья и если они попытаются добить его…
Но так ничего и не сделал. Потому что ни перевязаться, ни дотянуться до меча был неспособен, как не мог бы больше сопротивляться. К счастью, это были друзья, и они не хотели добить его. Они собирались спасти его, собирались вернуть его к жизни. Но это он понял уже из колодца беспамятства, в который медленно падал всё глубже и глубже, пока совсем не перестал ощущать этот мир.
Глава 19
Трол открыл глаза. Над ним нависал низкий потолок. Он чувствовал себя почти хорошо, даже ничего не болело. Ну почти ничего. Но его смущала слабость. И уныние. Он вдруг перестал радоваться жизни, не мог торжествовать, хотя выжил после второго удара, который нанесла Империя, стремясь избавиться от него.
С нестойкостью, свойственной слабым и раненым, он стал думать, что теперь, чтобы отразить следующую атаку, ему следует прятаться, ведь ему придётся выигрывать время, много времени, может быть, больше месяца, чтобы поправиться. Но он был уверен, что столько времени ему не дадут. Что-нибудь ещё придумают… Потом он уснул. А когда проснулся, то первое время очень отчётливо помнил свой сон. В этом сне он ощущал себя кем-то другим — сильным, закалённым, неунывающим, нацеленным на победу и побеждающим всегда, в каждом бою или поединке… Насколько Трол помнил историю, таким человеком был только Лотар Желтоголовый. Но ощущать себя Лотаром было кощунственно, хотя его так и назвала… Да, его так назвала Такна, имперский офицер по специальным заданиям. Плохо, когда в голову приходят такие глупые мысли, решил Трол и попробовал осмотреться.
Он определённо находился в подземелье, потому что тут ощущался тот же стерильный, разрежённый биополевой фон, который он прекрасно помнил по пещере, где его замуровал Учитель. Он устал и снова поспал немного, но на этот раз чувствуя радость, потому что понимал — таким образом он быстрее выздоравливает.
Когда он проснулся следующий раз, на небольшом столике рядом с топчаном, где он лежал, стояла миска с наваристой ухой, петрушкой и драгоценным перцем. Уха так пахла, что у Трола потекли слюнки, он сумел высвободить одну руку, дотянулся до миски и принялся пить из неё, прямо через край, как пьют воду. Это было блаженство, он прямо чувствовал, как силы, растворённые в супе, переливаются в его измождённое тело. А потом дверь тихонько скрипнула, и между косяком и створкой показалось чьё-то суровое, не очень даже любопытное лицо. Это был, кажется, один из рыцарей Арбогаста. Трол помнил его, вот только имя не мог к нему подобрать. А может быть, их и не представляли.
Потом дверь закрылась, но уже через четверть часа она распахнулась вновь, и теперь её придерживал один из мажордомов короля, он низко кланялся. Трол нахмурился, он ждал в лучшем случае Ибраила, Переса или Приама, на короля он не рассчитывал. Но появился именно Малах в сопровождении каких-то вельмож и принца Колы.
Трол попытался подняться, но король жестковато положил руку ему на плечо.
— Лежи, мальчик, сегодня тебе не следует заботиться о субординации, — и он покосился на придворных.
— Я не ожидал, — слабым голосом проговорил Трол. — Если бы меня предупредили…
— Я всё равно не позволил бы тебе вставать, — пророкотал король. Под этими сводами его голос звучал почти так же звучно, как у Арбогаста. Он помолчал, потом задал вопрос, ради которого, кажется, пришёл сюда. — Как тебе это удалось? Одному, без помощи стражников?
Он не закончил вопрос, не мог придумать слова. Трол с трудом, но всё-таки разлепил губы:
— Я дрался, государь. Использовал всё, чему меня учили. Скорее всего, это заслуга моего Учителя, он неплохо справился со своим делом.
— Думаю, ты всё-таки слишком скромен. — Король оглянулся на свиту, на миг стало видно, что он жалеет, что пришёл сюда со всеми этими людьми, ему хотелось поговорить с Тролом о подробностях, но в присутствии свитских это было… затруднительно. — Хорошо, у нас ещё будет время, и ты всё расскажешь. — Он покачал головой, не спуская с Трола внимательных и удивлённых глаз. — Ума не приложу, как тебе, такому… мальчишке, удалось? Мне сказали, это что-то особенное, и называлось… зулла.
Трол кивнул. Он чуть приподнялся и сел, опёршись на подушку плечами.
— Я прикажу сделать из неё самый устрашающий экземпляр для моей кунсткамеры, а из внутренностей наделать амулетов… Разумеется, тебе, как её фактическому владельцу, будет выплачена некоторая сумма. Ты продашь мне её, мастер Трол?
— Государь, — попросил Трол, решившись, — не нужно мне платить за эту победу, я спасал свою жизнь. Я прошу другую награду. — Он подумал ещё раз и твёрдо, насколько мог, произнёс: — Я прошу вас похоронить зуллу Бага-Ро пусть на неосвящённой земле, но с соблюдением воинских формальностей. И установить небольшой камень с её именем.
