За завтраком Ирина то и дело поглядывала на Калерию, снова игравшую роль чопорной экономки, и веселого, ничего не подозревавшего Вадима. Не выдержав, Ирина прыснула, а муж озабоченно спросил:
– Ириша, все ли в порядке? Ты какая-то… Какая-то слишком веселая сегодня!
– Я вспомнила несколько старых анекдотов! – заявила она и обратилась к Людочке, которая на этот раз не была такой апатичной и заторможенной. Сказалось действие таблетки, блокировавшей действие тяжелых медикаментов, которыми Калерия пичкала ребенка.
Но ведь перемена в поведении Людочки рано или поздно бросится Калерии в глаза и вызовет массу вопросов! Да и потчевать ребенка таблетками, предназначенными купировать эффект медикаментов, было опасно. Одно дело – она, взрослая женщина, а другое – трехлетняя девочка.
После еды Ирина играла с Людочкой, а потом эстафету переняла Тамара. Ведь в ее обязанности входило развивать у девочки логическое мышление и беседовать с ней по-английски.
Во второй половине дня Тамара, улучив момент, шепнула Ирине:
– Сегодня ночью мы совершим вылазку в пределах вашего поселка. Я вам кое-что покажу!
Ирина с нетерпением ждала наступления вечера. Наконец она затворилась в своей комнате и залилась хохотом – «муж» только что объявил, что собирается пойти освежиться и принять душ. Калерия Афанасьевна тотчас засуетилась и, прихватив мобильный, ринулась в кухню.
В начале одиннадцатого Ирина погасила свет и ждала, когда к ней заглянет Тамара. Время шло, а Тамара не появлялась. Ирина смежила веки – и вдруг почувствовала, как кто-то теребит ее за плечо.
Открыв глаза, она заметила Тамару, облаченную во все черное, которая поднесла к губам указательный палец, мол, не надо издавать звуков. И указала на дверь, за которой и исчезла.
Ирина взглянула на часы – они показывали двадцать минут третьего. Она быстро оделась и вышла в коридор. Тамара ждала ее там.
Они осторожно спустились по лестнице, причем Ирина занервничала, когда одна из ступенек еле слышно скрипнула. Миновав анфиладу комнат, они вышли в холл и остановились перед входной дверью.
Она просто так не открывалась, а каждую ночь запиралась при помощи особого электронного замка – причем делал это даже не Вадим, а Калерия Афанасьевна. Ирина заметила зеленый огонек, мерцавший в металлической коробке, вмонтированной в стену. Она знала, что если попытаться открыть дверь, не введя многозначный пароль, то раздастся сигнал тревоги. Причем было все равно, с какой стороны ее открывали – снаружи или изнутри.
Тамара же вставила в прорезь прибора нечто, похожее на пластиковую карточку, и на дисплее с невероятной скоростью стали мелькать зеленые цифры. Постепенно они замерли, выстроившись в число «530881».
Едва оно высветилось, раздался легкий щелчок. Рука Тамары, облаченная в перчатку, легла на дверную ручку, и Ирина заметила, как дверь пошла в сторону. В лицо ей ударил прохладный осенний воздух, и она увидела клочок неба, на котором сияли звезды.
Ирина вдруг поняла, что вот уже несколько дней не покидала этот особняк, ставший для нее против воли тюрьмой. Она вышла вслед за Тамарой из дома, и дверь мягко захлопнулась за ними. Ирина в ужасе уставилась на нее, а Тамара произнесла негромко, однако вполне четко:
– Не волнуйтесь, назад мы попадем очень легко. У меня имеется универсальный электронный ключ, то есть попросту говоря – электронная отмычка, а код мы только что узнали.
Она направилась прочь от дома, на улицу. Ирина поспешила за ней и сказала:
– Но мы ведь еще не убегаем? Потому что без Людочки я никуда не пойду!
Осмотревшись по сторонам, что, впрочем, было излишне – улица была абсолютно пустынна, Тамара произнесла:
– Нет, сейчас мы бежать не сможем. Но подготовка ведется. И я хочу продемонстрировать, как это завтра произойдет. Потому что тянуть нельзя – они пригласили ваших так называемых родственников, значит, форсируют события.
Что это значило, Ирина не знала, но спрашивать не стала. Она пошла вслед за Тамарой по улице, и они оказались около одного из соседних особняков – огромного, импозантного, чем-то напоминавшего венецианский палаццо, что, однако, смотрелось под Москвой весьма нелепо.
Ирина заметила два дорогих автомобиля, припаркованных около входа, а потом увидела, как Тамара направилась к двери и вставила карточку в электронный замок.
– Что вы делаете! – воскликнула Ирина, бросаясь к ней, но было поздно – на экране уже высветились шесть цифр, и дверь открылась. Тамара прошла в холл, а Ирина замерла на пороге.
То, что они вторглись на чужую виллу, было само по себе далеко не благородным поступком, однако более всего она опасалась, что хозяева или прислуга, обнаружив в доме незнакомок, поднимут тревогу. И тогда все пропало!
Внезапно ей пришла в голову ужасная мысль: а что, если у соседей имеется собака или даже несколько? Ведь они точно выдадут их с головой!
Но в доме царила кладбищенская тишина. Неудивительно, ведь было половина третьего ночи. Наверняка все спали. Только что они делают в чужом особняке и, главное, с какой целью они туда проникли?
Они миновали залитую синим светом кухню, прошли через огромный зал, также освещенный, и Тамара направилась к лестнице. Ирина схватила ее за рукав и прошептала:
– Вы с ума сошли! А если наше присутствие заметят?
Может, Тамара этого и добивалась, в этом и состоял ее план – их заметят, сдадут на руки полиции, и таким незамысловатым образом они смогут покинуть территорию охраняемой деревни для нуворишей? Только план был весьма глупый. Ирина не верила, что Калерия и Вадим, а также те, на кого они работали, позволят полиции увезти ее.
Вместо ответа Тамара задрала голову и вдруг издала пронзительный вопль. Причем он был такой громкий и леденящий душу, что Ирина на несколько секунд даже оглохла. А когда пришла в себя, бросилась к входной двери. Гувернантка помутилась рассудком, иного объяснения у нее не было. Надо было вернуться в особняк, пока встревоженные воплями посреди ночи жители виллы не появились на лестнице.
– Не спешите! – заявила Тамара громко. – Вы разве не поняли, что все эти дома – такая же часть спектакля, как и обитатели вашего особняка? Тут никто не живет!
Ирина развернулась и посмотрела на Тамару. А ведь такая мысль приходила ей в голову. Однако она была настолько невероятной, что Ирина отмела подобную возможность.
– Но ведь у входа стоят автомобили… – сказала она, а Тамара отмахнулась:
– Стоят, ну и что? Их сюда пригнали, а потом бросили. На них никто не ездит!
Ирина не сдавалась:
– Но я сама видела соседей! И, кажется, в этом особняке тоже кто-то живет. Как же зовут этого банкира и его молодую супругу…
Она наморщила лоб, а Тамара сказала:
– Какая разница, на кого записан особняк! Все принадлежит одному крупному российскому холдингу. Потому что, повторюсь, все это – декорации. И те, кого вы видели, такие же актеры, как и ваш благоверный, и его матушка, и Калерия. Только эти личности – статисты, они требовались для создания подходящего антуража. Чтобы вы не подумали, что живете на кладбище. Они появились на пару минут, помахали вам, разыграли бытовые сценки и смотали удочки. А ваши тюремщики остались и морочат вам голову двадцать четыре часа в сутки…
