Через минуту Дуг Селби отметил страницу, отодвинул книгу на
край стола и, подняв глаза, сказал с улыбкой:
— Привет, Сильвия!
— Привет!
— Что нового?
— Дуг, я хочу кое-что выяснить.
— Боюсь, ты не туда пришла, Сильвия. В этом кабинете
новостей не больше, чем оптимизма у потерпевшего поражение политика, когда он
рассуждает о будущем своей страны.
— Я не за новостями, Дуг. Мне нужно кое-что уточнить.
— Что же именно?
— Прошлой ночью поезд сшиб какого-то бродягу, и когда я
осматривала тело — так, обычный осмотр, — то заметила, что кончики его пальцев
в чернилах. И теперь я хочу знать, зачем коронер брал у него отпечатки пальцев.
— А ты не спрашивала самого следователя? — поинтересовался
Селби.
— Конечно нет, — ответила она.
— Почему? — спросил Селби, и при этом глаза его насмешливо
блеснули. — Разве ты не в ладах с Гарри Перкинсом?
— Нет, конечно, мы ладим, но он один из тех беспристрастных,
сидящих между двумя стульями типов, которые считают, что нужно быть
дружественным как с «Блейд», так и с «Кларион». Если он пытается скрыть что-то,
но узнает, что я иду по следу, то расскажет мне все, что знает, а затем, как
только я выйду за дверь, позвонит в «Блейд» и выдаст им ту же самую информацию.
Селби засмеялся:
— Значит, ты рассчитываешь, что я дам нужную информацию
тебе, а «Блейд» пусть выуживает новости сама?
— Совершенно верно, — сказала она. — Ты ведь любишь своих
друзей и ненавидишь врагов.
— Нет, — возразил он, — мои враги ненавидят меня.
— По существу, это одно и то же, но ты уклоняешься от
ответа. Так почему Гарри Перкинс взял отпечатки пальцев у бродяги, которого
прошлой ночью сбил поезд?
— Потому что я поручил ему сделать это, — ответил Селби.
— Ага, сюжет усложняется! — Она вытащила из сумочки
несколько сложенных листков бумаги, схватила черный карандаш и приготовилась
записывать.
— Нет никакого сюжета, — сказал Селби, — и ничего не
усложняется. Обычная рутина, Сильвия. Я просил коронера брать отпечатки у всех
умерших, чье местожительство неизвестно, учитывая, что в отношении их может
вестись расследование.
— Но почему, Дуг?
— Потому что очень часто люди, которые находятся в розыске,
начинают странствовать по дорогам, как бродяги. Иногда за ними числится
какое-нибудь уголовное дело, иногда — довольно серьезные преступления. Беря
отпечатки пальцев, мы помогаем ФБР закрывать их досье, если выясняется, что
умерший скрывался от правосудия. Итак, ты видишь, никакого интересного сюжета.
Самая обычная работа.
Она бросила на него иронический взгляд:
— Самая обычная работа, да… И никакого сюжета?
Ну, господин прокурор, не спешите с выводами, пока не
прочтете «Кларион» завтра утром. Вы найдете там небольшую приятную статейку о
методах работы, которые ввел новый окружной прокурор. Вы узнаете, что благодаря
ему Мэдисон-Сити становится вполне современным городом в применении уголовного права.
И вы будете удивлены, как много пользы приносят подобные вещи. Люди гордятся
своим городом. Им нравится чувствовать себя современными, даже если это
деревенская община. Теперь, когда вы избраны на этот пост, не забывайте, что вы
должны быть на виду у людей. Короче говоря, господин прокурор, я боюсь, у вас
нет нюха на новости!
Селби засмеялся и сказал:
— Ну, не приписывай исключительно мне эту честь. Вспомни
шерифа Рекса Брэндона.
— Это была его идея? — спросила Сильвия.
— Нет, идея был моя, но он так же, как и я, нуждается в
гласности, и ему принадлежит заслуга в организации отдела дактилоскопии. Округ
не мог себе позволить нанимать эксперта со стороны, поэтому Брэндон взял
молодого Терри и дал ему для изучения соответствующие книги. Боб Терри сам научился
снимать отпечатки, делать фотографии и прекрасно поставил дело.
Амореттт Стэндиш, секретарь Селби, открыла дверь.
— Здесь Гарри Перкинс. Он спрашивает, нельзя ли с вами
поговорить.
— Пригласите его.
И когда коронер вошел, Селби сказал:
— Привет, Гарри, в чем дело? Что-нибудь личное?
Если так, то Сильвия может подождать несколько минут в
приемной.
Перкинс отрицательно помотал головой.
— Нет, я просто зашел в контору шерифа, чтобы оставить
отпечатки пальцев, которые мы взяли у человека, сбитого поездом прошлой ночью.
— При нем были какие-нибудь документы? — спросил Селби,
бросив многозначительный взгляд на Сильвию Мартин.
— Да, бумажник во внутреннем кармане. В нем три
однодолларовые купюры и одна из тех карточек в целлулоидной оболочке… «В случае
несчастья прошу уведомить…» и так далее. У него брат в Финиксе, штат Аризона…
Что-то есть в этом непонятное, Дуг. Покойный был бродягой, но его брат,
по-видимому, важная шишка. У него, похоже, куча денег. Я хотел убедиться, что
бродяга — его брат, и послал телеграмму. Получив ее, он позвонил мне и попросил
описать погибшего. Я описал, он сказал: да, все правильно, это его брат. И
казалось, не особенно огорчился. Он хочет, чтобы тело кремировали и пепел
отослали ему в Финикс воздушным экспрессом. Я сказал, что нам нужно провести
следствие, он попросил провести его как можно скорее. Я зашел узнать, захочешь
ли ты запросить телеграфом Вашингтон об этих отпечатках, прежде чем я начну
следствие.
— Ну, это необязательно, — сказал Селби. — У погибшего были
еще какие-нибудь деньги, кроме трех долларов?
— Пятнадцать центов, и все. Хорошо, что у него нашлась эта
карточка. Теперь можно не тратить деньги округа на похороны. Ну пока, Дуг.
— Ты отдал отпечатки Бобу Терри? — спросил Селби, когда
Перкинс направился к двери.
— Нет, Терри повез какого-то арестованного в тюрьму
Сан-Квентин. Я оставил их у Рекса Брэндона.
— Ты уверен, что его сбил поезд? — еще раз уточнил Селби.
— Абсолютно. Один бок у него прямо вдавлен, много сломанных
костей и, я думаю, трещина черепа. Доктор Трумэн скажет точнее. Он собирается
вскрывать его сегодня днем. Тогда я проведу следствие сегодня же вечером. Брат,
по-видимому, богат, значит, перепадет немного деньжат и мне. Я не хотел
назначать время следствия, не посоветовавшись с тобой.
— Ладно, — согласился Селби.
— Дай мне знать, если что-нибудь обнаружится при вскрытии.
Когда коронер ушел, Селби усмехнулся, глядя на Сильвию Мартин.
