Уортингтон вскочил и закричал:
— Шериф, вы не знаете, с кем говорите! Вы…
Шериф Брэндон спокойно поднялся, отодвинул кресло для
свидетелей, подошел к Уортингтону и остановился, глядя сверху вниз на жирного
краснолицего лидера Большого жюри.
— Не думайте, что я не знаю, с кем говорю. Я говорю с
марионеткой Сэма Роупера, со шпионом тех кругов, что стараются затруднить
работу новой некоррумпированной администрации всеми средствами, имеющимися в их
распоряжении. Вы созвали это Большое жюри, чтобы поставить нас на место. Сэм
Роупер завидует репутации Селби, стопроцентной раскрываемости убийств. Он
пытается получить наши скальпы, заставив Большое жюри свалить на нас что-нибудь
такое, с чем мы не смогли бы справиться. Ладно, действуйте, делайте все, что
вам угодно, но не думайте, что мы не знаем, кто вы есть и что вы делаете.
Он повернулся и зашагал к двери. Там он еще раз повернулся
на каблуках, сверкнул глазами на Уортингтона и повторил:
— Не думайте, что я не знаю, с кем говорю. Я знаю вас как
свои пять пальцев. — И, открыв рывком дверь, он вышел и громко захлопнул ее за
собой.
Уортингтон дважды судорожно глотнул и встряхнулся, как
петух, побежденный в драке и пытающийся привести в порядок свои перья. Он
поглядел на лица своих коллег, заседателей Большого жюри, затем вдруг выпучил
глаза на Дуга Селби:
— Мы пытаемся работать сообща с администрацией округа. Мы
выполняем свой долг, но, похоже, что вы, парни, недостаточно выросли, чтобы
вести дело, которое получило широкую неблагоприятную огласку в нашем обществе.
Мы стараемся помочь вам там, где вы потерпели неудачу из-за вашей неопытности.
Вот для чего мы здесь находимся.
Селби молчал.
— Ну, — бушевал Уортингтон, ободренный молчанием Селби, —
давайте начинайте и скажите что-нибудь наконец!
Селби заговорил:
— Я всегда помню, что имею дело не с частным лицом. Я
прокурор этого округа и говорю с председателем Большого жюри. Поэтому мне
непозволительно высказывать ничего лишнего, а если бы я и захотел что-то
сказать, уверен, мне было бы нечего добавить к словам шерифа. Он, кажется,
исчерпал данную тему.
Кто-то засмеялся.
Уортингтон покраснел и сказал:
— Хорошо, я вам кое-что напомню, господин окружной прокурор.
Вы имели двух очень важных свидетелей и позволили им ускользнуть, двух человек,
которые могли бы предстать перед Большим жюри и получить возможность
отчиститься от подозрений. Они бы или совсем запутались в своих показаниях и у
нас было бы над чем работать, или же предпочли бы молчать, боясь, что их
показания могут стать основой для их обвинения. А это как раз то, что
необходимо для доказательства их вины. Но только потому, что ваша подруга —
адвокат этой пары, и…
Тут Селби подошел ближе и взглянул Уортингтону в лицо:
— Как председатель Большого жюри вы выходите за рамки своих
полномочий, а как частное лицо говорите слишком, черт возьми, громко и слишком,
черт возьми, много!
Уортингтон сжался в кресле под холодным взглядом Селби.
Если шериф заставил его побагроветь от бессильной ярости, то
сдержанный гнев Селби, его холодное презрение поставили Уортингтона в такое
скверное положение, что он попытался укрыться под маской официального лица:
— Я полагаю, это все, что нам от вас нужно, мистер Селби.
Большое жюри намерено обсудить это дело. Лично я за то, чтобы привлечь к суду
Джеймса Лейси и Тельму Берк за убийство Джона Берка. Затем я предложил бы вам с
большим старанием, чем до сих пор, заняться расследованием смерти Оливера
Бинелла.
Селби спокойно ответил:
— Если вы собираетесь привлечь кого-либо к суду за убийство
Джона Берка, вы бы лучше сначала выяснили, во-первых, мертв ли Берк; во-вторых,
кто убил его, и, в-третьих, почему. Таковы вопросы, на которые придется
отвечать перед судом присяжных. Если же вашей целью является поставить в
нелепое положение шерифа и окружного прокурора, преждевременно передав это дело
в суд, то давайте действуйте.
— Боже ты мой! — воскликнул Уортингтон. — Что же вам надо?
Вы получили решительно все доказательства! Вам нужен свидетель, который видел
бы, как Берка пристукнули и сбросили в овраг?
Селби продолжал, не повышая голоса:
— Чтобы осудить кого-либо за убийство, мы должны найти мотив
и доказать предумышленность убийства. Причем доказать убедительно. Никакие
сомнения в этом деле недопустимы. Мы должны доказать состав преступления,
прежде чем предъявлять какие-либо доказательства, связывающие ответчика с
преступлением.
Уортингтон сказал:
— Мы хотим, чтобы это дело было успешно решено.
Мы хотим вам помочь. Мы считаем, что вы нуждаетесь в помощи.
И вот мое предложение. Я за то, чтобы назначить Сэма Роупера специальным
общественным обвинителем для оказания помощи Дугу Селби. У Роупера большой опыт
в расследовании таких дел, а у его преемника — нет. Роупер — профессионал,
тогда как Селби пока лишь любитель.
Несколько человек кивнули.
Селби усмехнулся:
— Ну вот, теперь тайное стало явным. Хорошо, тогда слушайте:
должность окружного прокурора — выборная. Пока я занимаю пост окружного
прокурора, я буду исполнять свои служебные обязанности так, как считаю нужным.
Я не желаю, чтобы какой-либо дискредитировавший себя на этом посту служащий
совал нос в мои дела. Вы облечены некоторой властью, но только некоторой. Если
вы хотите привлечь кого-либо к суду за убийство, привлекайте. Но если вы это
сделаете, за последствия будете отвечать сами. — Селби отвернулся от
Уортингтона и обратился к членам суда: — Мы ведем оба эти следствия. Есть масса
проблем, которые мы еще не смогли решить. Не думаю, что и вы сможете сейчас
найти решение. Лучше выждать, чем пойти по ложному следу. Я вполне понимаю,
Уортингтон не занял бы такую позицию, если бы не провел неофициальную агитацию
среди членов суда и не узнал бы их настроение. Я также осознаю, что и Роупер
серьезно поработал. Значительно легче стоять в стороне и критиковать, чем
заниматься делом. Если в какой-то момент я пойму, что не могу выполнять свои
обязанности на этом посту, я подам в отставку. Когда мне понадобится помощь, я
попрошу ее у того, кто действительно захочет мне помочь, а не у того, кто
использует эту просьбу, чтобы воткнуть мне в спину нож, в политическом смысле,
разумеется.
Два-три члена суда кивнули.
Один из них сказал Уортингтону:
— Вы должны согласиться, что он прав, господин председатель.
У Роупера большой опыт, но, если его допустить к расследованию, вряд ли он
будет помогать Селби.
Уортингтон ухмыльнулся.
— Поскольку Селби обещал подать в отставку, если не сможет
раскрыть дело, оставим Роупера вне игры.
