— Вполне уверена, и если у этого человека была грушевидная
черная родинка под левой лопаткой, то я абсолютно уверена.
Селби не мог сдержать волнения, когда сказал:
— Это должно изменить ход дела, мисс Эйерс… Это… это много
значит для меня.
— Для меня это тоже много значит…
Селби положил снимки обратно в портфель, посмотрел на нее, а
затем медленно и задумчиво произнес:
— Клянусь Богом, вы правы.
— Спасибо, — сказала Кармен.
В течение нескольких секунд Селби, нахмурившись, в
молчаливой задумчивости смотрел на ковер.
— Послушайте, — заговорил он наконец, — я попытаюсь оставить
вас в стороне. Думаю, мне это удастся.
— Еще раз спасибо.
Селби продолжил:
— Его вдова задержана как важный свидетель. При ней ребенок.
Она, конечно, знает о родинке. Я мог бы поставить ее на свидетельское место и
прямо задать вопрос. Но если она станет отрицать, что у него была такая
родинка, я окажусь в ужасном положении. Я не могу подвергать сомнению ее
показания, потому что она — мой собственный свидетель. Я ставлю себя под удар с
точки зрения закона. И у меня нет никого, кто поставил бы под сомнение ее
свидетельство. Но теперь, если бы я мог воспользоваться вашими показаниями, я
бы откровенно сказал ей, что у меня есть свидетель, которого я пока не вызываю,
но, если она солжет относительно такого важного пункта, ее обвинят в
клятвопреступлении. Я думаю, этого будет достаточно для установления личности
убитого.
— И тогда мне не придется идти на свидетельское место?
— В этом случае — нет, — подтвердил Селби.
Кармен обратилась к Сильвии:
— Но вы представляете газету, мисс Мартин?
— Газета не скандальный листок. У меня нет слов, чтобы
выразить, как много вы сделали для нас, в особенности для мистера Селби. Можете
рассчитывать на меня. Я не пророню ни слова, если только вас не вызовут в
качестве свидетеля, и, держу пари, если Дуг Селби говорит, что без крайней
нужды не вызовет вас на свидетельское место, то он перевернет небо и землю,
чтобы так и случилось, — сказала Сильвия уверенно.
Секунду или около того Кармен Эйерс задумчиво созерцала
стакан, который держала в руке, потом, облегченно вздохнув, медленно
заговорила:
— Я очень переживала из-за Эллисона Брауна. Естественно, я не
подозревала, что он Джон Берк, и не знала, что он женат. В конторе
действительно было такое правило, что мы ни в коем случае не должны были
встречаться с нашими клиентами. Эллисон Браун поймал меня днем в одну из
суббот, когда я была в очень подавленном настроении. Не знаю, было ли это
намеренно или он просто обедал в том же ресторане, где бывала и я по субботам.
Я думаю, что он следил за мной. Как бы то ни было, мы познакомились. Он был
остроумен, весел, сказал, что ему хотелось бы как-то убить субботний день, и
предложил поехать на пляж.
Было чертовски жарко. Из пустыни дул восточный ветер. Делать
мне было нечего и идти некуда. Я всегда возмущалась этим правилом нашей
конторы. Ведь я отдавала ей все свои силы, и какое она имела право
распоряжаться моей личной жизнью?
Во всяком случае, мы отправились на пляж. Не помню, тогда же
или чуть позже я заметила, что его машина зарегистрирована на имя Джона Берка в
Лас-Алидасе. Помню, что спросила его об этом. Он сказал, что Берк — его свояк,
но попросил меня не говорить об этом в конторе. Естественно, я и не говорила.
Эллисон был очень энергичным — то есть я имею в виду, что он
ускорял события. Не успела я оглянуться, как мы стали часто встречаться: обеды,
шоу, танцы. Он, казалось, увлекался все больше и больше и, наконец, признался
мне, что женат, но его жена имеет предварительное решение о разводе, которое
вступит в силу приблизительно через три месяца; что хочет жениться на мне, как
только будет получено окончательное постановление. Я не сказала сразу «да», потому
что не была уверена, что до такой степени увлечена им. Я сказала, что подумаю.
Очевидно, у него было достаточно денег, чтобы содержать меня. Он сказал, что мы
проведем медовый месяц в Европе, а когда вернемся, он займется делами. Сказал,
что развод сломал его, он на время оставил крупные дела и просто убивал время,
занимаясь мелкими сделками. Он говорил, что потерял веру в женщин, но я все
изменила… О, почему так бывает, что женщина, которая старается быть честной и
относиться к жизни серьезно, встречает подобных людей, тогда как другая
женщина, которая ищет только выгоду, легко встречает порядочного человека и
выходит за него замуж?..
— Вы когда-нибудь спрашивали о его делах, его вкладах или о
его знакомствах? — спросил Селби.
— Нет. То есть я задала несколько вопросов, когда мы только
познакомились. Он сказал, что когданибудькогда-нибудь расскажет мне всю свою
историю, но что это слишком неприятная тема, чтобы поднимать ее прямо сейчас.
Он сказал, что его свояк, Джон Берк, большая шишка, что он где-то в Мексике и
что он оставил ему свою машину.
— Вы не поняли, Джон Берк — брат его жены или муж сестры? —
спросил Селби.
— Брат его жены. Он сказал, что Джон Берк — хороший парень,
что он знает, насколько испорчена его сестра, и что вся ее семья сочувствовала
ему при разводе.
— Когда прекратились ваши отношения? — спросила Сильвия
Матин.
— Когда меня уволили, — с горечью сказала Кармен Эйерс. —
Альфред Милтерн заметил нас на пляже, и на следующий же день я вылетела. Вот
тогда-то я и видела Эллисона Брауна… в последний раз. ТогдатоТогда-то и поняла,
что ему от меня было нужно — только информация о том, что происходит в конторе,
ну и просто разнообразие… А потом случилось одно из тех событий, которые
заставляют нас верить в чудеса. Я встретила прекрасного молодого человека, у
которого нет больших денег, но есть хорошая работа, есть честолюбие и есть сила
воли, я… он еще не сделал мне предложения, но, я думаю, собирается сделать. И
никакого медового месяца в Европе. Я буду продолжать работать — вот почему он
еще не просил меня выйти замуж, хотя раз или два намекнул на это. Он не хочет,
чтобы его жена работала… Но в этом мире не всегда получаешь то, что хочешь. Он
надеялся на повышение, но… это не осуществилось. Я думаю, на днях он решит
поговорить со мной откровенно. Он ужасно гордый. Ну а когда он поговорит со
мной, то увидит, что я совсем не против того, чтобы продолжать работать.
Это самая разумная вещь.
— Вам не трудно будет найти другую работу? — спросила
Сильвия Мартин.
— Найду в течение трех дней, — улыбнулась Кармен Эйерс. — Я
уже давно поняла, что если я собираюсь зарабатывать себе на жизнь, то должна
быть компетентной. Есть много девушек, которые куда энергичнее, чем я, но
большинство из них не могут найти работы.
Я же никогда не была безработной больше месяца. А положение
мое таково. У меня больная мать, которую я поддерживаю. Она живет на севере. И
постоянно читает газеты, просто обожает их. У меня есть друг, гордый и тонко
чувствующий человек. И вот вы вытаскиваете меня на свидетельскую скамью в
Мэдисон-Сити, задаете вопросы об Энсенаде, выясняется что-то о предстоящей
помолвке — и все это звучит черт знает как.
