Пирс чиркнул спичкой. Вспыхнули желтые и голубоватые языки
пламени.
Этот огонь не был ярко-оранжевым, как в ту ночь. Но от этого
он не стал менее свирепым и страшным. Пламя быстро распространялось, и Джез,
стоявшая шагах в десяти от него, уже ощущала жар. А девочка находилась еще
ближе.
Но она не произнесла ни слова, не попыталась перепрыгнуть
через пламя, когда оно было еще небольшим. Через несколько минут огонь
разгорелся достаточно сильно, и Иона уже не смогла бы не обжечься.
«Давай же, – думала Джез, хотя и понимала, что ребенок
не может ее слышать. – Давай! Сделай это, Иона! Погаси огонь».
Но Иона лишь смотрела на пламя.
Она стояла абсолютно спокойно, лишь ладони ее сжались в
кулачки. Маленькая одинокая фигурка. Вокруг головы девчушки заходящее
послеполуденное солнце образовало зыбкий красноватый ореол, а горячий ветер
теребил ее рубашку с розовыми оборочками. Она просто глядела на огонь, но в ее
взгляде не было агрессии: похоже, она и не собиралась сражаться с ним.
«Проклятье! Что-то здесь не так», – подумала Джез,
чувствуя, как ее ногти впиваются в ладони.
– Знаешь, я что-то беспокоюсь, – тихо прозвучал
голос Пирса прямо у нее за спиной. – Кое-что мне не нравится.
Джез бросила на него короткий взгляд. Пирс обычно был
немногословен, он всегда казался самым циничным из всей команды, если,
разумеется, не считать Моргеда, с которым вряд ли кто-то мог сравниться. Джез
была поражена. Неужели Пирс, никогда не проявлявший жалости, оказался сейчас
самым чувствительным?
– Мне не нравится этот огонь. Сверху нас, конечно,
никто не увидит, но дым… слишком много дыма. Что, если кто-нибудь из жильцов
надумает сунуться сюда?
Джез чуть не ударила его.
«Нет, это не мой дом, – подумала она и ощутила, как та
ее часть, что тосковала, испытывая к этим людям любовь и понимание, вдруг
сникла. – Они мне чужие. Я с ними ничем не связана. И Пирс не стоит даже
моей затрещины».
Джез повернулась к нему спиной и снова взглянула на Иону.
Она даже пропустила мимо ушей, как Моргед приказал Пирсу заткнуться, заметив, что
другим жильцам до этого и дела нет. Все ее внимание сосредоточилось сейчас на
ребенке.
«Давай же, девочка!» – снова подумала она.
И тут же произнесла вслух:
– Давай, Иона! Погаси огонь. Ты можешь это! Просто
сделай так, как тогда!
Она пыталась поймать взгляд девочки, но Иона смотрела на
пламя. Видно было, как она напряжена, и казалось, что ее маленькое тело
начинает дрожать.
– Да, давай! – резко потребовал Моргед. –
Давай, покончи с этим!
Рэйвен подалась вперед, ее длинные волосы разметал порыв
ветра.
– Ты помнишь, что делала той ночью? – закричала
она. – Подумай!
Иона взглянула на нее и впервые с того момента, как
оказалась за полосой огня, заговорила:
– Я ничего не делала!
Ее голос, прежде такой сдержанный, сейчас звучал почти
истерически.
Огонь уже сильно разгорелся, и пламя ревело, как ураган,
выбрасывая в воздух куски горящего мусора. Один из них упал у ног Ионы, и она
отступила назад.
«Ее нужно испугать, – сказала себе Джез. – Это
основное условие всей проверки. Если она не испугается, то никогда не обретет
свою Силу. Речь идет о спасении мира. Мы же не развлекаемся, мучая этого
ребенка… Но все же нельзя так издеваться над ней!»
Эта мысль возникла у нее в самой глубине души. Джез
приходилось сталкиваться со множеством Ужасных вещей – как вампиру и как
охотнику на вампиров, – но внезапно она поняла, что больше не в состоянии
видеть это.
«Это надо остановить!»
Джез взглянула на Моргеда. Он стоял, весь напрягшись,
скрестив на груди руки, не отрывая от Ионы взгляда своих зеленых глаз, будто
пытаясь заставить ее сделать то, что он хотел. Рядом с ним застыли Рэйвен и
Вэл. Лицо Рэйвен скрывали упавшие на него волосы; Вэл хмурился, уперев свои
огромные руки в бока. В нескольких шагах позади них стояла Тисл.
– Пора кончать с этим, – произнесла Джез.
Моргед резко обернулся к ней:
– Нет. Мы слишком далеко зашли. Глупо начинать все
сначала. Разве для нее это будет лучше?
– Я сказала: пора прекратить. Ты можешь погасить огонь?
Или ты вообще не думал, что это придется делать?
Пока они препирались, вперед выскочила Тисл. Она двинулась
прямо к огню, глядя на Иону.
– Тебе лучше поторопиться! – выкрикнула
она. – Или сейчас сгоришь!
Ее задиристый, ребячливый тон отвлек внимание Джез, но
Моргед продолжал:
– Она может погасить его в любую минуту. Просто ее
нужно как следует напугать…
– Моргед, она и так уже напугана до смерти! Посмотри на
нее!
Моргед оглянулся.
Иона прижала кулачки к груди и, приоткрыв рот, учащенно
дышала, похожая на маленького загнанного зверька. Любой другой ребенок на ее
месте сейчас кричал бы и плакал, но она молчала. И видно было, как ее тельце
сотрясается от дрожи.
– Если она ничего не сделает сейчас, то не сделает
никогда, – решительно сказала Джез Моргеду. – С самого начала это
было дурацкой затеей. Так что довольно!
Она увидела, как изменились его зеленые глаза: вспыхнувший в
них было гнев внезапно погас, а взгляд потемнел. Это означало поражение… Джез
поняла: Моргед готов сдаться.
Но прежде чем он успел что-нибудь ответить, Тисл рванулась
вперед и пронзительно завизжала:
– Ты умрешь!! Ты сгоришь прямо сейчас!
И она начала швырять кусками горящего мусора в Иону.
Все, что последовало за этим, произошло в считанные
мгновения.
Летевшие в Иону горящие обломки распадались, выбрасывая
снопы огненных искр. Девочка в ужасе открыла рот, глядя, как они кружатся у ее
ног. Рэйвен закричала на Тисл, но та еще больше разошлась.
Следующий сноп искр угодил прямо в Иону. Джез увидела, как
та вскинула руки, чтобы защитить лицо, а потом взмахнула ими, когда ей на рукав
упал кусок какой-то горящей тряпки. На рукаве девочки вспыхнул крошечный язычок
пламени. Джез видела, как Иона в безумном отчаянии оглядывается вокруг в
поисках спасения.
Моргед схватил Тисл за воротник, пытаясь оттащить ее от
огня. Но та продолжала брыкаться. Искры разлетались повсюду, и Джез уже
чувствовала жар на своих щеках.
Глаза Ионы вдруг стали огромными, пустыми и совершенно
неподвижными, и Джез поняла, что она приняла какое-то решение.
Но оказалось, совсем не то, какого они ждали от нее…
Она собиралась прыгнуть вниз.
Джез увидела, как девочка повернулась к краю крыши, и в этот
же миг поняла, что остановить ее не успеет.
