* * *
Если слова вдут впереди истинных чувств любви и сострадания
на парах сиюминутной агрессии, вас ждёт беда. Поэтому никогда не спешите со
словами и не доверяйте им решение столь важных вопросов. Прислушивайтесь к
своим истинным чувствам, к чему они вас побуждают? Это и имеет непреходящее
значение, истинную ценность. Остальное – блеф и выдумка.
Слова – это барьер, препятствие, а не путь. Если впереди
идут истинные чувства, то слова, следующие за ними, не испортят дело. Но если
впереди спешат слова, то может статься так, что эти чувства не придут вовсе.
Слова режут и рушат, только чувства способны на созидание.
Слову трудно придать истинное чувство доброты и радости. Вы и по себе знаете,
что ругательства на язык ложатся легче, чем признания в любви или слова
сострадания. Но сияния глаз и нежности объятий нам мало. И наша плата за язык –
одиночество.
Парадоксально, но основное средство нашей коммуникации –
язык – является одновременно и средством отчуждения, я убеждался в этом тысячи
раз и должен предупредить вас об этой ошибке. Доверять нужно только тому, что
имеет действительную ценность, а оно невыразимо в словах. Как выразишь в словах
любовь, чувство внутренней гармонии или ощущение безграничной радости от
общения с миром, тебя окружающим? Для этого нужны глаза, дыхание, движения,
танец, в конце концов! Средства выражения нашего ощущения истинных ценностей
сами по себе приносят радость.
Язык же, напротив, актуализирует то, что способно внести
смуту и породить агрессию. Он провоцирует спор, противостояние, недомолвки,
недопонимание. К словам цепляются, словами бросаются, словами ранят, ими
задевают и оскорбляют. Причём нас беспокоят не только, а подчас и не столько
слова, сколько интонации, оттенки, манера разговаривать. «Он со мной так
разговаривал!» или «он разговаривал с пренебрежением» – все это обычные
характеристики речи. Возможно, конечно, и искреннее, задушевное общение, но оно
всегда выстроено на основе очень глубоких, интимных отношений и чувств, они в
этом случае первичны, а слова лишь нечто дополнительное, как десерт.
Слова – лишь гнёзда, их значения – крылатые создания в полёте.
Руми
Язык – частая причина раздора. Но мы со странной
настойчивостью не замечаем этого, мы всегда пускаем в дело сначала слова, а
только потом взгляды, движения, улыбку и т. п. Язык напоминает своеобразный
заградительный щит, который призван уберечь наши нежные и ранимые души от
недоброжелателей. Но страдают от этого в первую очередь близкие нам люди, а
значит, и мы сами. А недоброжелателю это только в радость. Мы часто говорим: «Я
сказал это, не подумав», «я не это имел в виду», «я не думал тебя этим
обидеть». Но мы сказали и обидели. Язык виноват в этом – он не только неуклюж,
но он ещё и зол, резок, агрессивен и одинок. Мне часто говорят на это: «Я
сказал и этим выразил эмоцию! Так что язык тут ни при чем». Да, я соглашусь, но
какую эмоцию? Задумайтесь над этим. Если бы вы прежде, чем сказать, разобрались
в своих чувствах, то я готов поручиться, что в 99 случаях из 100 вы бы не стали
говорить вовсе!
На словах многого не передашь. Если вы поинтересуетесь у
своих знакомых, какой образ приходит им в голову, когда звучит слово «стол», то
удивитесь тому, насколько разнообразны будут их воображаемые столы. Один увидит
кухонный, другой – рабочий, третий – деревенский и т. д. И это простой стол. А
что происходит, когда человек говорит: «любовь», «ответственность»,
«неверность»? Если взглянуть на речь под таким углом, то можно усомниться в
том, понимаем ли мы вообще друг друга или это лишь иллюзия.
Есть и ещё один психологический фокус, связанный с языком.
Вы всегда интуитивно схватываете, понимаете свою мысль прежде, чем высказать, в
крайнем случае вы схватываете в процессе, но за шаг до словесной формулировки.
И тут снова место для возникновения иллюзий. Ведь вы поняли собственную мысль
до того, как сказали – откуда же вам знать, что вы сказали её понятно? Она вами
была понята прежде, чем вы её высказали, так что вы не можете проверить,
насколько она понятна для собеседника. Часто мы жалуемся на то, что нас не
понимают, но так ли мы полно и доступно сформулировали то, что хотели бы, чтобы
кто-то понял? И позволит ли язык сделать это? Может быть, следует искать защиты
у других богов?
* * *
Мы уже рассмотрели язык как средство оправдания
неадекватного поведения, а также как средство вытеснения истинных чувств.
Теперь рассмотрим язык как средство девальвации истинных чувств.
Это одна из наших самых больших трудностей; все мы так
рассудочны, что чувства у нас оказались парализованы. Только когда мы сильно
чувствуем, мы способны что-то сделать.
Джиджу Кришнамурти
Сейчас речь пойдёт о благодарности. Вы умеете благодарить?
Когда мы были маленькими, нам говорили: «Скажи дяденьке спасибо!», «Ты почему
не поблагодарил тётеньку за конфету?», «А где волшебное слово?» и т. д. Сначала
мы смущались, когда нам на это указывали, ведь все эти странные слова –
«спасибо» и «пожалуйста» – казались нам глупыми и неуместными. Даже собака
испытывает чувство благодарности, если вы даёте ей конфету, что уж говорить о
ребёнке! – он тем более. Так что требовать слова значит просить сделать
что-то ещё, кроме благодарности. Но обществу мало одного чувства, его не
застенографируешь, поэтому ему хочется именно услышать слова благодарности.
Против социума не пойдёшь, и потому мы малышами выдавливали из себя эти
словечки. Устная формализованная благодарность становится своеобразной платой за
поступок, почти разменной монетой. А какое у нас отношение к разменной монете?
Вот и отношение к благодарности становится таким же неприязненным. Я думаю, мы
не зря говорим: «заработать благодарность», и также не случайны наши «за что?»,
«не за что» и «не стоит благодарности» в ответ на признательность.
А знаете, почему мы в глубине души неприязненно относимся к
деньгам? Они делают нас зависимыми. Мы зависим от денег, как дворовая собака
зависит от длины поводка. По этой же самой причине и отношение к устной
благодарности приобретает для нашего подсознания оттенок неприязненности. Нас
заставили почувствовать зависимость от устной благодарности: «Скажи мне
„пожалуйста“, и я дам тебе конфетку». Ведь так нас учат этикету? А потом
«ласково» добавляют: «Ты не уйдёшь из-за стола, пока не скажешь „спасибо“».
Сколько было этих и подобных «милых» хитростей! С каким
энтузиазмом, с какой самоотверженностью применяли наши родители и воспитатели
эти стратегии для того, чтобы сделать своего ребёнка «культурным» и чтобы не
пришлось за него краснеть, наверное, последнее особенно их беспокоило. И именно
благодаря всем этим увёрткам теперь, когда мы произносим заветные «спасибо» и
«пожалуйста», мы подсознательно испытываем унижение (та или иная психологическая
реакция не всегда спрашивает нашего решения). Впрочем, то же самое испытывают и
те, к кому обращены эти наши «любезности». А когда я смотрю, как молоденькая
мама говорит своему трехлетнему ребёнку, тихонечко так, но сквозь зубы и сжимая
при этом кулаки: «Я же просила тебя сказать „спасибо“!» – я знаю, откуда эти
уши растут.
