Стэнли Форбс широко улыбался, фотографируя мою дочь под душем. На двух других снимках он выглядел просто сосредоточенным. На одном Юлия сняла топик от бикини и с деланным смущением прикрывала руками грудь. На втором она курила сигарету, выпуская дым прямо в лицо фотографу.
— Лиза, поди сюда на минутку!
Младшая дочь, лежа на кровати в нашей спальне, смотрела по DVD «Южный парк». Она было отмахнулась от меня, но потом увидела мое лицо. С пульта остановила картинку и встала с кровати.
— Чем вы вот тут занимались? — спросил я, один за другим показывая ей кадры у бассейна. Я изо всех сил старался не выказывать тревоги, но сердце в груди стучало громко и учащенно.
— Это Стэнли, — сказала Лиза.
— Да, я вижу. Но чем вы занимались? Чем занимался Стэнли?
— Фотографировал Юлию. Сказал ей, что она запросто может стать фотомоделью. Он, мол, снимет целую серию кадров, а потом предложит их в Америке. «Вог», так он вроде сказал. Меня он тоже фотографировал.
Я с шумом перевел дух.
— Что ты сказала, Лиза?
— Папа, а что такого? Чего ты так смотришь? Моих фото у него тоже целая серия. Он сказал, что модные журналы теперь все чаще хотят именно таких красивых молоденьких девочек. Эмманюель тоже так начинала. Сперва он сделал массу ее фотографий, а потом она стала знаменитой.
— Лиза, посмотри на меня. И не ври. Как он тебя фотографировал? Что за снимки делал?
— Папа, ну что ты в самом-то деле? Мы с Юлией общаемся со Стэнли в Фейсбуке. И последние фото ему послали. Он просил.
— Погоди. Последние фото? Какие последние фото?
— Из Америки. Он все время спрашивает, нет ли у нас новых фотографий, вот мы и послали ему отпускные снимки. Конечно, те, где есть мы. Главным образом, конечно, Юлия, ведь я большей частью снимала. Стэнли очень знаменитый, папа. Он говорит, нам надо набраться немного терпения, но скоро мы обе, пожалуй, можем стать фотомоделями. В Америке, папа. В Америке!
45
Я подождал. Но не слишком долго. Знал, что разница во времени с Калифорнией составляет девять часов. Стэнли еще тогда, на даче, дал мне свой телефон. Дескать, если окажусь в окрестностях Санта-Барбары, то должен непременно позвонить. Но потом случилась та история. И я решил, что и для Юлии, и для всех нас лучше с кинорежиссером не контактировать.
В пять часов дня по нидерландскому времени я набрал его номер. В Санта-Барбаре было восемь утра. Чтобы застать Стэнли Форбса врасплох, лучше всего вызвонить его из постели.
— Стэнли…
Он ответил сразу, и голос был отнюдь не заспанный, с сожалением констатировал я.
— Это Марк. Марк Шлоссер.
— Марк? Ты где? Давненько не видались! Ты в наших краях? Заедешь?
— Я знаю про фотографии, Стэнли. Про сделанные тобой фотографии моих дочерей.
Секунду-другую царило молчание. Чуть-чуть дольше обычных пауз, какими всегда сопровождается межконтинентальный разговор.
— Какая жалость, — сказал он. — Они хотели сделать вам сюрприз. Особенно Юлия.
Теперь секундой дольше молчал я.
— Марк? Ты слушаешь? Так вот, раз уж ты знаешь, загляни на мой сайт в Сети, я выложил там подборку. Из той серии, которую отснял у бассейна.
— Вообще-то я звоню по другой причине, Стэнли. Звоню, потому что хочу знать, где ты был в ночь праздника середины лета. После того как Ралф пытался ударить ту девчонку. Потом я тебя уже не видел. До тех пор, пока ты весьма поздно не вернулся на дачу. Ты ночью бродил по пляжу, Стэнли? Может, разыскивал одну из моделей?
С опозданием я сообразил, что слишком поторопился. Не надо было так прямо его обвинять. Надо было выманить его из укрытия. Стэнли Форбс — взрослый мужчина (мерзкий взрослый старикашка, мысленно сказал я), который фотографировал молоденьких девочек, суля им карьеру фотомоделей. Уже за это его хоть сейчас можно взять под стражу и на долгие годы упечь за решетку.
— Марк, я тебя умоляю! — воскликнул он. — Поверить не могу, что ты способен так обо мне подумать!
Я молчал. Ждал, пока он выговорится. Наверно, мне следовало записать этот разговор, мелькнуло в голове.
— Послушай, Марк. Я понимаю, случившееся с Юлией выбило тебя из колеи. Но сейчас все оборачивается к лучшему. Юлия и Лиза прислали мне свои последние фото. Из Америки. Я предложил их одному агентству. Там заинтересовались, а теперь, с новыми фотографиями, вообще в восторге. Среди снимков есть один-два… Полагаю, ты их видел. Юлия на террасе ресторана. Ее взгляд… На фото у бассейна еще чего-то недоставало. Но на этих снимках взгляд у нее… И на фото, сделанных у Большого каньона. Она смотрит… как бы это выразиться… словом, взгляд у нее другой, Марк. Несколько дней назад я послал Юлии мейл. Ей бы надо приехать сюда на новую фотосессию. Я мог бы провести съемку и в Нидерландах, но дело в освещении. Здесь свет не такой, в студии его воссоздать невозможно. По-моему, она не осмеливается спросить у вас. Боится, что вы не позволите. Но со мной она в хороших руках, Марк. И вы можете приехать с ней. Ты или Каролина. Или оба. Дом у меня большой. Не на берегу Тихого океана, но океан слышно. И бассейн есть. Кстати, почему вы не заехали этим летом? Вы же были совсем рядом, судя по фотографиям, присланным твоими дочерьми. Процессия в Санта-Барбаре? Мы с Эмманюель тоже там были.
Я хотел еще раз спросить Стэнли, где он был от полуночи до двух утра той ночью, но как-то сразу перестал в это верить. Стэнли говорил о фото у Большого каньона и на террасе мексиканского ресторана в Уильямсе. Он заметил то же, что и я.
— А Лиза? — услышал я собственный вопрос.
— О да, конечно, Лиза. Возьмите с собой и Лизу. Но между нами: ей надо подождать еще годик или больше. Тут дело другое. Она еще слишком мала. В другой раз, попросту говоря.
46
Одно за другим я рассматривал фото на сайте Стэнли. Фото моей старшей дочери. Всего их было десять. Красивые кадры. В первую очередь Юлия под душем, сдвинувшая темные очки в волосы: в мелких капельках над ее мокрыми волосами играла крохотная радуга.
Он выложил и другие снимки. Не только Юлии, но и других девушек. Десять моделей — так Стэнли назвал эту подборку. К примеру, девушка в джакузи, на воздухе в саду, на заднем плане пальмы и кактусы. На бортике джакузи стояли бутылка шампанского и два бокала. На воде плавали хлопья пены, лишь частью маскировавшие торс девушки. Она смотрела прямо в объектив. Фото явно могло быть сделано только из другого угла джакузи, где находился фотограф.
Эмманюель я узнал, когда всмотрелся еще раз. Более юная Эмманюель. Моложе, чем сейчас, во всяком случае. Максимум пятнадцатилетняя, решил я.
На сайте было размещено еще несколько фотосерий. Под названиями «Пустыни», «Закаты», «Вода» и «Путешествия». Я просмотрел кой-какие кадры с верблюдами и пирамидами, а потом — всю подборку с солнечными закатами. «Путешествия» были разбиты по местам и годам. Нашлась там и серия, озаглавленная по тому побережью, где мы провели на даче прошлогодний отпуск. Я пролистал несколько фото, которые видел раньше: тамошние монастыри и замки; Стэнли тогда показывал их нам на дисплее своего фотоаппарата. Эмманюель, позирующая на ограде или у статуи. Некоторые фото совсем новые: раки, скаты и креветки, выставленные на рыбном рынке; ракушки и медузы в песке; белая скатерть в хлебных крошках — и вдруг я сам. И не только я, мы все у роскошного стола в саду дачи — Ралф, Юдит, Каролина, Эмманюель, Алекс, Томас, мать Юдит, Юлия, Лиза и я; мы смотрели на фотографа и чокались бокалами.
