– Не нужно, Александр Евгеньевич, – мягко сказала
Лариса, положив ладонь поверх его руки, лежащей на столе. – Я ведь
предупреждала, что отношусь к своей деятельности очень серьезно. Я не блефую.
Никогда. И если я говорю, что мы стоим друг друга, значит, у меня есть для
этого основания. А об уровне моего профессионализма вы можете судить по эпизоду
с Рудником.
Павлов резко высвободил руку.
– Как я вас найду?
– Я вам позвоню через неделю.
– А если я приму решение раньше?
– Хорошо, я позвоню через три дня. Я могу звонить
каждый день, если хотите. Только не устраивайте детский сад, своего телефона я
вам все равно не дам. И не надрывайтесь в поисках телефонного аппарата с
определителем номера, я буду звонить вам из автомата.
Лариса говорила по-прежнему мягко, голос ее был низким и
вкрадчивым, а улыбка – нежной и теплой. Но у Павлова было такое чувство, что
его держат за горло ледяной железной рукой.
* * *
И потянулась неделя, самая, наверное, трудная в жизни Насти
Каменской. Живя в чужой квартире и не имея возможности вести привычный образ
жизни, она маялась от съедавшей ее тревоги и неуверенности, умирая от страха,
выходя на улицу. Они с Гордеевым разыгрывали комбинацию, результатом которой
должно стать появление на свет убийцы возле Ларисы Лебедевой или ее квартиры. С
места убийства Филатовой эксперт Зубов изъял кое-какие следы, которые ничего не
давали для поиска убийцы, но позволили бы его идентифицировать. Иными словами,
поймай они этого «заказника», при помощи изъятых Зубовым следов можно было
точно сказать, этот ли человек был в квартире Филатовой, когда она погибла.
Несмотря на задержание Димы Захарова прямо у трупа Филатовой, Зубов, человек
хмурый, неразговорчивый и невероятно упрямый, не поддающийся ни внушению, ни
уговорам, отреагировал на теплый чайник единственно правильным образом: если
убитую здесь ждали, надо попытаться найти следы этого ожидания. Форточки в
квартире были распахнуты настежь, но времени прошло очень мало с того момента,
как убийца покинул квартиру. Зубов опытным взглядом окинул комнаты, многолетняя
практика подсказала ему, что если что и есть, то скорее всего – запах,
микрочастицы кожи и волосы, оставшиеся в верхней части спинки кресла, на мягкой
ворсистой ткани. Эти микрочастицы не принадлежали ни Ирине, ни ее отцу. Найти
преступника среди многомиллионного населения страны по таким следам невозможно,
но если бы появился конкретный подозреваемый… Вот этого самого подозреваемого и
приманивал Гордеев на «живца»-Лебедеву.
Расчет был на то, что Павлов вынужден будет воспользоваться
услугами того же человека, который убил Филатову. Для того чтобы расчет
оправдался, необходимо было сконструировать ряд условий: Павлов должен
по-настоящему испугаться Ларису Лебедеву, но при этом он не должен обращаться
ни к кому с просьбой дать ему выход на платного исполнителя. Он должен
воспользоваться той связью, которая у него уже есть. Судя по тому, что Павлов
смог прибегнуть к услугам «заказника» самого высокого класса, в числе его
близких знакомых есть представитель (а может, и не один) преступной элиты,
который и дал ему эту связь. Либо это и есть тот человек, которого Александр
Евгеньевич так панически боится, что вынужден был убирать Филатову, либо нет.
Шансы – пятьдесят на пятьдесят. Если это разные люди, то надежды на то, что Павлов
обратится к тому же убийце, почти нет. Он просто попросит другую связь, это
было бы во всех отношениях грамотно. Но если это все-таки один и тот же
человек, то Павлов должен побояться просить его о помощи, иначе пришлось бы
признаваться в каких-то своих грехах. В этом случае вполне реальна возможность
выявить убийцу Филатовой. Либо пан, либо пропал.
В такой постановке задача предстала перед сотрудниками
отдела по борьбе с тяжкими преступлениями против личности. Но сам
Колобок-Гордеев собирался вести игру гораздо более тонкую и хитрую. Для этого
ему пришлось воспользоваться Настей, с которой с момента выхода ее из ресторана
«Таджикистан» общаться можно было только по телефону.
– Анастасия, я тебе кое-что продиктую, только ты ничего
не записывай. Хирург, Бурят, Галл, Итальянец, Карден, Блэк. Запомнила? Вот тебе
развлечение, чтобы мозги не застаивались. Примерь каждую кличку к возможному
убийце Филатовой.
– Ладно, – растерянно сказала Настя. – Я
попробую.
Она с раздражением посмотрела на свое отражение в зеркале.
Образ Лебедевой был ей противен до оскомины. От толстого слоя грима, да еще в
такую жару, у Насти испортилась кожа, покрывшись пятнами и прыщами. Она боялась
пользоваться снотворным, чтобы не потерять ночью реакцию и ясность мышления, но
от бессонницы болела голова и одолевала слабость. Затихшая, казалось, на
мертвой точке ситуация могла взорваться в любой момент, поэтому даже в квартире
Настя обязана была быть Лебедевой и каждое утро подолгу сидеть перед зеркалом,
завивая крашеные волосы и рисуя лицо. Даже на ночь часть грима нужно было
оставлять, на случай, если придется открывать дверь какому-нибудь «визитеру».
По поводу этих случайностей Настя пыталась поговорить с Гордеевым, но так
ничего и не добилась. Ей казалось, что куда проще было бы «подсунуть» Павлову
ее адрес и спокойно ждать, когда появится «заказник». Однако Гордеев упорно
делал из Лебедевой человека-невидимку, а вернее – неуловимку, женщину без имени
и адреса. Если их план срабатывает, это доставит Павлову или нанятому им убийце
дополнительные хлопоты по установлению если не личности шантажистки, то, по
крайней мере, ее местожительства. А это означает, что каждую минуту в дверь
может позвонить «слесарь», «столяр» или «юноша, который ищет Катю. Здесь не
живет? Извините». Это вовсе не обязательно будет убийца, это может быть кто
угодно, кому заплатили за то, чтобы он выяснил, в какой квартире живет
длинноногая красотка с рыже-каштановыми волосами и карими глазами. Конечно, это
причиняло Насте множество неудобств, заставляя ее двадцать четыре часа в сутки
жить в образе Лебедевой, но, позлившись на Колобка полдня, она оценила его
замысел, вернее – другую задачу, которую он пытался таким образом решить.
Получив от начальника шесть кличек, она несколько минут
побродила бесцельно по квартире, потом принялась за обустройство рабочего
места. Чистый стол на кухне, крепкий кофе, сигареты, шесть листов бумаги, на
каждом – ничего не значащий для постороннего взгляда заголовок. Настя
отхлебнула кофе, прикрыла глаза. Хирург… Карден… Любит модно одеваться? Или сам
художник-модельер? Бурят… По месту рождения? По внешности? Блэк. Ничего в
голову не приходит. Набор звуков или в переводе с какого-нибудь языка имеет
смысловую нагрузку? Итальянец… Похож на известного киноактера? Изучал
итальянский язык? Темпераментный брюнет, но не кавказского типа?
Настя методично повторяла про себя непонятные слова-клички,
снимая слой за слоем возможные объяснения и привязки, начиная с самых
поверхностных и кончая абсолютно алогичными, не имеющими никакого смысла. В
какой-то момент она почувствовала знакомый холодок в желудке, но не успела
заметить, в ответ на какую мысль он возник. Через несколько минут все
повторилось, и опять Настя не успела зафиксировать мысль, не мысль даже, а
мимолетное движение на уровне подсознания. Она начала раздражаться. Чужая
квартира, этот вынужденный переезд нарушили ей все планы. Побаливает спина, но
нет привычного уютного Лешки, который знает, как ей помочь. Она не высыпается,
нервничает, она плохо себя чувствует – и вот результат. Она не в состоянии
решить аналитическую задачу. То есть дело, конечно, не в том, что она не может
ее решить, на свете множество задач, решить которые Настя Каменская не в
состоянии. Дело в том, что решение есть, она в этом уверена, она это чувствует
по знакомым спазмам в животе, но впервые в жизни ей не удается «вытащить» это
решение на уровень сознания и сформулировать его. Видимо, она и в самом деле не
годится для оперативной работы, если в условиях физического дискомфорта у нее в
буквальном смысле слова отказывают мозги. Не зря за ее спиной коллеги
насмехаются и злятся. Наверное, сидя в спокойном кабинете, каждый сумел бы
работать, как Каменская. А вот когда ей пришлось впервые поработать так, как
все оперативники, оказалось, что она ничего не может. Все бессмысленно. Все
зря. Она провалит всю операцию. Сколько усилий затрачено впустую…
