– Пошли, – скомандовал водитель.
Переодевшись, Светлана вышла из раздевалки и направилась к
«лошадиному» типу, который стоял возле бассейна с видеокамерой в руках. Больше
никого в зале не было, и Светлану это почему-то успокоило. Она подозревала, что
на «смотринах» под видом сотрудников фирмы будут торчать всякие проходимцы,
любители поглазеть на красивых девиц (возможно даже, не бесплатно), да еще
раздетых. То, что человек с камерой был один, убедило ее больше, чем самые
веские рекомендации.
– Что я должна делать?
– Ничего особенного. Резвитесь, плещитесь, плавайте.
Постарайтесь быть привлекательной. Покажите заказчику лучшее, что в вас есть. А
я буду снимать. Давайте! – Он легко подтолкнул ее к воде.
Сначала она чувствовала себя неуютно, не знала, куда девать
руки и ноги, не могла придумать, как «показать себя». Потом вспомнила про
отдельный дом с прислугой и постаралась представить, что плавает в собственном
бассейне просто для удовольствия. Движения стали размягченными, плавными, она
даже несколько раз нырнула, зная, как красиво смотрятся в голубой воде длинные
каштановые волосы.
– Достаточно! – крикнул мужчина с камерой. –
Спасибо. Можете одеваться.
Выйдя в сопровождении водителя, терпеливо дожидавшегося ее у
раздевалки, на крыльцо, Светлана увидела, что рядом с их машиной уже стоит
другая. Следующая кандидатка на турецкий престол ждала своей очереди.
* * *
В комнатке на третьем этаже четверо мужчин внимательно
наблюдали за происходящим в бассейне. Когда появилась Светлана Коломиец, Юрий
Федорович Марцев решительно сказал:
– Она! Сходство потрясающее.
Он достал из кармана фотографию матери и еще раз взглянул
сначала на нее, потом на девушку в бассейне.
– Вне всякого сомнения, она. Грим нужен минимальный.
Рост, цвет волос, черты лица – все подходит.
– Прекрасно, – отозвался русоволосый темноглазый
мужчина, – с вами вопрос решен. Вас проводить?
Марцев молча кивнул.
Третьим человеком в этой «смотровой» был старик в прекрасно
сшитом дорогом костюме. Ему пока никто не понравился, но он был здесь не в
первый раз и знал, что нимфеток приводят в самую последнюю очередь. Глядишь,
заказчик выберет себе кого постарше, из тех, кого показывают вначале. Это даже
лучше, потому что возиться с малолетками – дело слишком рискованное. Всегда
надо стараться по возможности этого избегать. К нему самому это правило не
относится, он-то точно знает, чего хочет, его такими хитростями с толку не
собьешь. Ему, Ассанову, уже семьдесят шесть, и на девочку старше тринадцати он
не согласен. Лучше еще моложе. Что ж, подождем.
Четвертый, Зарип, поглядывал в окошко просто для проформы.
Он знал, что ни одна из этих девиц его не устроит. Ему нужна только та, которую
он видел днем. И он ее получит. Чего бы ему это ни стоило.
* * *
Сегодня Настя поработала как следует, даже норму
перевыполнила. Проводя в жизнь принятое утром решение, перед обедом целых
пятнадцать минут красилась и расчесывала волосы, чтобы лучше лежали. Эффект
терапии был ощутим, она даже испытала некоторое удовольствие, выбирая одежду
для посещения столовой.
После обеда отправилась на прогулку. Тут же к ней подлез
какой-то малорослый хмырь и начал приставать с разговорами. Настя добросовестно
пыталась заставить себя включиться в беседу, но через десять минут ей стало так
откровенно скучно, что она нарушила данное себе утром слово быть мягкой и пушистой.
– Извините, вы не могли бы оставить меня одну? –
сказала она, сворачивая в боковую аллею.
Малорослый, однако, оказался настырным. Он плелся возле
Насти и вполголоса нес какую-то чепуху, не требуя от нее ответных реплик. И
вдруг нахально взял ее под руку.
Настя остановилась и уже приготовилась сказать какую-то
грубость, но парень ее опередил:
– Хотите, я дам вам пятьдесят тысяч? – спросил он
совершенно серьезно.
– Хочу, давайте, – не менее серьезно ответила
Настя.
– Ну, не за просто так, – засмеялся парень.
– Тогда не хочу.
Настя повернулась и быстро пошла по своему маршруту, но ее
настойчивый спутник снова оказался рядом.
– Вам это ничего не будет стоить. Я погуляю вместе с
вами, вы мне расскажете, как провели время в санатории, какие у вас процедуры,
какие еще кретины, кроме меня, пытаются за вами ухаживать, потом мы пойдем к
вам в номер, вы займетесь своими делами, а я тихонечко посижу в уголочке с
книжкой. Вы меня даже замечать не будете. Я посижу у вас часов до десяти и
уйду. И все.
– А пятьдесят тысяч? – насмешливо спросила Настя.
Ей стало интересно.
– Завтра с утра. Если позволите зайти к вам попозже
вечером, деньги принесу сегодня.
– Слушайте, юноша, если у вас есть лишние пятьдесят
тысяч, вызовите мастера. У вас крыша течет.
Настя снова решительно зашагала по аллее. Парень отстал.
Часы Настя еще утром забрала у массажиста, поэтому сегодня
даже на ужин пришла вовремя. Сейчас, увидев, что время близится к одиннадцати,
решила, что работу можно на сегодня закончить. Сложив исписанные листы в папку
и закрыв словари, она вышла на балкон покурить.
Октябрь выдался холодным почти по-зимнему. Голые деревья
ждали снега, им, не укрытым листвой, было зябко и одиноко. Насте показалось,
что она в душе такая же холодная, как эти деревья. Вся ее сегодняшняя терапия –
не более чем елочные украшения на замерзших обнаженных ветках. Так же нелепо и
неправдоподобно. Поиграла – и хватит.
Докурив, Настя продолжала бездумно стоять в тишине. Легкий
морозец наконец добрался до нее, и, передернув плечами, она вышла из
оцепенения. А у Регины-то Аркадьевны, похоже, гости. До Настиного слуха
донеслось:
– …нельзя так работать, это явная халтура. Зрительный
ряд – рваный, психологический настрой из-за этого сбивается. Звуковое решение
никак не связано со зрительным. Это нарушает гармонию, ослабляет восприятие, не
продуцирует ассоциативные связи. Ты просто-напросто угробил прекрасную музыку…
Голос старухи звучал требовательно и раздраженно, чего Настя
никак не ожидала. Ей стало неловко, она вернулась в комнату и закрыла за собой
балконную дверь. Вешая куртку в шкаф, услышала стук. На пороге появилась
соседка.
– Что-нибудь случилось? – встревоженно спросила
Настя, памятуя о том, что сказала ей старуха при знакомстве.
– Да, Настенька! – Соседка сияла. – Вот я
давеча ворчала, брюзжала… А ведь не забывают старуху! Приехал мой ученик, один
из немногих, радующих меня и по сей день. Пойдемте, я вас познакомлю. Не все же
вам на машинке стучать.
Глядя на радостно возбужденную старуху, Настя не нашла в
себе сил отказать ей. Понятное дело, хочет похвастаться преуспевшим в жизни
учеником. Какие еще радости могут быть у одинокой пожилой женщины?
