Ему давали толстые папки с подшитыми в них протоколами за
октябрь, и Евгений тщательно выписывал все данные о водителях, остановленных на
посту в тот день. Он не искал кого-то конкретного, потому что понимал, что за
рулем мог быть и сам «арендатор», и кто угодно другой. Более того, Морозов был
абсолютно уверен, что если уж этот человек приехал в Яхрому на машине, то с ним
непременно должен был быть один из тех «качков», которые на следующий день
поселились в Озерках вместе с Ереминой.
А как же иначе? Жители поселка видели новых жильцов, но ни
один из свидетелей не припомнил, чтобы они спрашивали дорогу к дому Костюкова.
Это означало, что дорогу-то они уже знали. Стало быть, за
день до этого, заплатив за дом и получив ключи, «арендатор» должен был поехать
в Озерки, найти тот дом и показать своему попутчику, чтобы назавтра странная
компания не светилась на весь поселок бесконечными расспросами.
Был у Морозова еще один вопрос: почему же в субботу, 23
октября, «арендатор» сумел найти дом Костюкова, не задав, судя по всему, ни
одного вопроса жителям Озерков? Компанию, приехавшую в воскресенье, кое-кто
увидел и запомнил, а вот двоих мужчин (или все-таки одного? Нет, пожалуй,
двоих) на машине, приехавших в субботу и искавших дом дяди Паши, не заметил
никто. Это было странным, и объяснения у Евгения этому факту не нашлось. Но все
равно он был убежден, что в той машине, которую он искал, должно было быть, как
минимум, два человека. Если, конечно, вообще была такая машина. Но мысль о том,
что они могли воспользоваться электричкой, Морозов гнал от себя, ибо мысль эта
лишала его всяких перспектив на успех.
В одном из отделений ГАИ его спросили:
– Кого ищешь-то, капитан? Может, мы его знаем?
– Кабы я сам знал, – тяжело вздохнул Морозов. – Так,
проверяю на всякий случай, вдруг повезет.
– И имени не знаешь?
– Нет.
– А марку машины?
– Тоже нет. Может, они и проезжали здесь, но их ни разу
не остановили.
– Да-а, парень, – покачал головой пожилой сержант ГАИ,
– тебе не позавидуешь. Ты знаешь чего сделай? Поспрашивай вокруг Икши. У них в
конце октября ЧП было, двое малолеток из колонии сбежали, так они целую неделю
все до единой машины шерстили, пока ребят тех не поймали. Твой клиент куда
ехал-то?
– В Яхрому.
– Ну, стало быть, мимо Икши ему никак не проехать. Если
он как раз в ту неделю попал, кода проверки шли, его обязательно должны были
остановить и все данные зарегистрировать.
В Икшу Морозов летел как на крыльях. Да, здесь его ждала
удача. Из расположенной в Икше колонии для несовершеннолетних преступников как
раз накануне, 22 октября, в пятницу, сбежали двое подростков. Впрочем,
подростками их можно было назвать весьма условно: обоим уже исполнилось по 18
лет, и они ждали этапа, чтобы отправиться досиживать свои немалые сроки в
колонии для взрослых. Оба беглеца шли по одному делу – вооруженный разбой и
убийство, в зоне для малолеток отбыли чуть меньше года, и теперь им предстояло
провести оставшиеся 9 лет в условиях куда более жестких и куда менее комфортных.
Побег, судя по всему, был организован кем-то «с воли». Парни считались
опасными, склонными к насилию, поэтому сразу же после обнаружения побега Икшу
взяли в плотное кольцо, через которое проскочить незамеченным было невозможно.
Было достоверно известно, что беглецы прячутся где-то в радиусе 10 километров,
и их успешно выловили, когда они на пятый или шестой день попытались выбраться
из городка…
Вечером того же дня перед Морозовым лежал невероятной длины
список водителей и их машин, проезжавших через Икшу в направлении Яхромы 23
октября. Надо было начинать отсев.
Костюков утверждает, что человек, пожелавший снять дом,
появился у него после обеда. Из списка, таким образом, сразу были исключены те,
кто проследовал в направлении Москва – Яхрома до 12 часов дня и после 6 вечера.
Затем были вычеркнуты грузовики-транзитники, затем машины, в которых ехали
семьи с детьми (при условии, разумеется, что среди них был только один
мужчина), затем настал черед машин, в которых ехал только один водитель, либо
по возрасту не похожий на «арендатора», либо женщина.
Евгений просидел над списком до поздней ночи, пока в нем не
осталось, наконец, 46 машин, в которых ехало в общей сложности 119 человек. 85
из них были жителями Москвы, и ими Морозов планировал заняться в первую
очередь. К моменту возвращения Каменской из Италии у капитана появился реальный
подозреваемый: некто Николай Фистин, руководитель молодежного спортивного клуба
«Варяг». Вместе с ним в машине следовал Александр Дьяков, москвич. Помня о том,
что свидетели, давая словесное описание спутников Ереминой в электричке и в
поселке, характеризовали их как спортивных молодых людей с накачанной
мускулатурой, Морозов понял, что здесь, пожалуй, «горячо». Попробовать, во
всяком случае, стоило. Если след окажется ложным, – что ж, в списке оставалось
еще 29 машин, будем работать дальше, решил он. На 19 декабря, понедельник, у
него была назначена важная встреча с человеком, который мог кое-что
порассказать о клубе «Варяг» и его руководителе. Поэтому когда накануне Каменская,
едва приехав домой из Шереметьева, собрала всю группу и попыталась впрячь
Евгения в очередное заумное мероприятие, он сделал все возможное, чтобы
уклониться от участия в этом, хотя бы в понедельник. Впрочем, эта пигалица с
Петровки оказалась на удивление уступчива, не давила на него и не командовала.
«Не можешь – так не можешь, – сказала она, пожав плечами. – Подключишься во
вторник».
Ко вторнику уверенность капитана Морозова в том, что Фистин
и Дьяков – те, кто ему нужен, несколько окрепла, хотя изрядная доля сомнений
все же оставалась. Он решил понаблюдать за клубом, и очень скоро обнаружил, что
Фистиным и Дьяковым интересуется не только он один. Наметанным профессиональным
глазом он сразу определил работу коллег. Выходило, что эта Каменская (как ни пытался,
он не мог придумать женского эквивалента слову «молокосос», дальше
«молокососки» его фантазия не шла, поэтому про себя Морозов называл ее либо
пигалицей, либо по фамилии), так вот, выходило, что Каменская все-таки
подобралась к клубу, только с какой-то другой стороны. Злости и разочарованию
капитана не было предела. Но, поразмышляв некоторое время, он вдруг сообразил,
что может гордиться собой: он один сумел получить тот же результат, что и
Каменская, у которой в подчинении была целая группа. Конечно, Евгений при этом
изрядно кривил душой, ведь он-то скрывал добытую информацию, в то время как все
остальные щедро делились с ним, так что на деле выходило, что у него было
весьма ощутимое преимущество. Но это не помешало ему воспрянуть духом и
испытать прямо-таки мальчишеский спортивный азарт. Раз силы равны, думал он, то
можно еще потягаться. Пусть мы в какой-то момент оказались в одной точке, но мы
пришли к этой точке разными путами, наши дороги и дальше разойдутся. Вот и
поглядим, кто свой маршрут пройдет быстрее!
Но долго соревноваться с Каменской Евгению Морозову не
удалось.
