– Мужики здоровые, – оценил Славик. – Прячутся от
кого-то, что ли?
– Что ли, что ли, – злобно передразнил его блондин. –
Может, не прячутся, а стерегут кого-нибудь. Или засаду устроили и поджидают.
– Кого поджидают? – обеспокоился Славик. – Нас, что ли?
– Тьфу, придурок. Ты хоть слово можешь сказать без
этого твоего «что ли»?
– Да пошел ты, – равнодушно бросил бывший автогонщик. –
Чего дальше делать будем?
– Надо дяде Коле позвонить, пусть распорядится, –
ответил блондин, поправляя под просторной курткой короткоствольный автомат. – И
пожрать бы неплохо. Все равно мы старика упустили, так что спешить некуда. Свой
пистон от дяди Коли получить всегда успеем.
– Это точно, – отозвался Славик. – Вставит он нам по
самое некуда.
Они добрались до платформы, дошли до поселка и нашли почту,
с которой можно было позвонить в Москву.
Дядя Коля был крайне недоволен, но время на разнос терять не
стал.
То, что упустили старикашку, – плохо. Но зато нашли каких-то
его людей, это уже хорошо. Что там Арсен говорил про мокрые штаны и потную
ручонку?
Пусть теперь узнает, что Коля Фистин обиды помнит. И не
просто помнит, но и платит за них. Конечно, Николай хотел поквитаться с вредным
и опасным стариком, но не это было сейчас главным.
Главное – напугать Арсена, дать ему понять, что в руках у
дяди Коли серьезная сила, что не так прост и глуп Фистин, как казалось сначала.
Главное – подчинить себе плешивого сморчка и заставить
выполнить контракт с хозяином. Спасти хозяина и укрепить свое положение – вот
первоочередная задача.
– Возвращайтесь в город, возьмите машину и еще двух
человек, поезжайте в лагерь и наведите там порядок. Грязь не оставляйте,
приберите за собой и выбросьте в лесу, под сугробы, – распорядился он.
Все-таки фантазия у Фистина была бедновата, убить человека и
выбросить труп в лесу было максимальной высотой ее полета.
Наталья Евгеньевна Дахно в очередной раз капала в мензурку
валокордин, не забывая вовремя всхлипывать, и хладнокровно думала о том, что
выпускать гостя из квартиры нельзя. Ей нужно немедленно связаться с Арсеном, но
пока она одна, без мужа и сына, сделать это невозможно. Придется тянуть время,
пока кто-то из них не придет домой. К сожалению, ситуация может затянуться на
неопределенно долгий срок. Муж уехал за город, туда, где Арсен держит дочь Ларцева,
и может приехать еще не скоро.
Сын вообще неизвестно когда вернется, может, через минуту, а
может, среди ночи.
Она чувствовала, что спектакль удался и несчастный отец ей
поверил. У нее было необыкновенное чутье, она ощущала запах агрессивности и недоверия,
как животное, и это позволяло ей безошибочно оценивать ситуацию и точно
определять ту грань, за которой начинался опасный риск, но до которой еще можно
играть. Это качество особенно ценил в ней Арсен, неоднократно повторявший:
– Когда Бог раздавал чувство меры и способность к
разумному риску, вы, наверное, стояли в очереди первой. А благодаря охоте к вам
пришли умение чувствовать опасность и выдержка. Поэтому вашему чутью я доверяю
абсолютно.
Наталья Евгеньевна и в самом деле была родом из Сибири, родилась
в заповеднике в семье егеря, тут она Ларцева не обманула. Поступила в
мединститут в Москве, окончила его ленинской стипендиаткой, занималась
стендовой стрельбой, выступая за команду своего института и неизменно выигрывая
все соревнования, потом были интернатура, ординатура, диссертация, назначение
на работу в поликлинику КГБ. Замуж она вышла за своего сокурсника, который
столь блестящей карьеры не сделал, работал анестезиологом-наркологом в одной из
городских больниц. Наталья, будучи офицером КГБ, зарабатывала куда больше мужа,
поставив тем самым его в зависимое положение, усугублявшееся его собственной
слабостью и ее недюжинной моральной силой. Одно было плохо – не было детей.
Наталья Евгеньевна, пользуясь широкими связями в медицинском мире, прошла все
мыслимые и немыслимые курсы лечения, но ничего не помогало. Не оставляя надежды
на рождение собственного ребенка, супруги Дахно предприняли попытку усыновить
кого-нибудь, но в этом им было отказано из-за несоответствующих жилищных
условий: они жили в однокомнатной квартире вместе с престарелым отцом мужа, и
хотя стояли в очереди на получение квартиры, но очередь эта дойдет до них лет
через десять, не раньше.
Беда обрушилась на Наталью Евгеньевну в одночасье. Накануне,
после завершения очередного, мучительно болезненного курса лечения, ей был
вынесен окончательный приговор: детей у нее никогда не будет. Такие формы
бесплодия не излечиваются нигде во всем мире, и все дальнейшие попытки будут
только подрывать ее здоровье, но результата не принесут.
Она проплакала всю ночь, утром наглоталась транквилизаторов
и поплелась на работу. Голова раскалывалась, болело сердце, то и дело
подступали слезы, жизнь казалась потерявшей всякий смысл. А тут генерал,
заместитель начальника одного из управлений, с красной испитой рожей, запахом
похмелья и командирским басом. В боку у него, видите ли, болит. Ничего, поболит
и перестанет, раздраженно подумала хирург Дахно, выписывая генералу лекарство
от почечной колики и назначая ему прийти на прием через три дня.
Через три дня генерал явился, несколько побледневший, но все
с тем же стойким запахом алкоголя. И умер. Прямо в кабинете у хирурга Дахно.
Оказалось, что у генерала был аппендицит, плавно перешедший в перитонит, с
которым он и проходил все четыре дня, заглушая непереносимую боль старым
испытанным народным средством. Заключение врачебной комиссии гласило, что
симптомы аппендицита были налицо на момент первого обращения больного к доктору
Дахно, но последняя не провела необходимых исследований и назначила
неправильное лечение, проявив тем самым преступную халатность, повлекшую смерть
больного. Перспектива лишения свободы замаячила совсем близко, Наталья
Евгеньевна уже чувствовала на своем лице ее дыхание. И тут возник Арсен.
– Я могу вам помочь, Наталья Евгеньевна, – ласково говорил
он, – ведь вы хороший человек, прекрасный врач, просто судьба подставила вам
подножку, о которую вы споткнулись. В тюрьму должны идти настоящие преступники,
отпетые сволочи, а не приличные люди, с которыми случилась беда. Вы со мной
согласны?
Дахно молча кивала и утирала слезы.
– Сегодня я помогу вам, а завтра вы поможете мне,
договорились? – продолжал между тем Арсен. – Мы с вами вместе будем выручать из
беды хороших, достойных людей. Если вы станете моей соратницей, у вас будет
хорошая квартира, и я помогу вам с усыновлением. У вас будет не лишь бы
какой-нибудь ребенок, с неизвестно какими генами алкоголизированных родителей,
а самый лучший, самый здоровый, самый способный, самый талантливый, какого
только можно найти. Правда, это будет не младенец, а подросток, но ведь мы с
вами должны быть уверены в его здоровье, психике и интеллекте, а с маленькими
детьми можно ошибиться. Кроме того, вы получите возможность заниматься своей
любимой охотой. Ну как, вы согласны?
