— Ну, скажи же что-нибудь, Фрэнк.
— Я отдал управлению все, что имел, — сказал Фарман, и его голос дрогнул под напором эмоций.
— Тогда давай попытаемся спасти хоть что-нибудь, — предложил Винс. — Ты сделал много хорошего, Фрэнк. Верят тому, кому стоит верить. Не надо одним махом пускать все под откос.
Он рискнул, сделав шаг к Фарману и уводя его взгляд от двери.
— Не подходи, — предупредил Фрэнк.
— Я только хочу помочь тебе, — сказал Винс, говоря тише, чтобы Фарману пришлось напрягаться, чтобы расслышать его. — Давай закончим миром.
Тот покачал головой.
— Слишком поздно. Дело сделано. Ты ничего не знаешь.
— Чего я не знаю, Фрэнк? — спросил Винс. — Скажи. И я помогу, чем смогу.
— Слишком поздно, — повторил он, и его глаза наполнились слезами. — Ее нет.
— Я знаю, что твоя жена ушла. Мы можем найти ее, Фрэнк. Привезем ее сюда. Ты поговоришь с ней.
Фарман покачал головой.
— Слишком поздно.
Вот черт, подумал Винс. Она умерла. Риск, что ситуация совершенно выйдет из-под контроля, увеличился в сотни раз. Если он убил свою жену, то для него действительно не было пути назад. Он отправится в тюрьму. А тюрьма — не альтернатива для Фрэнка Фармана. Он предпочтет смерть.
Винс сделал глубокий вдох и выдохнул.
— Я понимаю, — тихо сказал он. — Я тебя понимаю, Фрэнк.
— Я не хотел, — прошептал Фарман, и ужасная душевная боль избороздила морщинами его лицо.
— Давай не будем все усугублять, — произнес Винс, делая еще один шаг в его направлении. — Отпусти его.
Винс не спускал глаз с Фармана; не успел он и моргнуть, как дверь позади него раскрылась.
В комнату, задержав дыхание, ворвался Мендес. Сделав три ловких прыжка, он оказался позади Фрэнка Фармана и приставил к его голове пистолет, едва тот успел вымолвить:
— Я не пойду в тюрьму.
— Брось оружие, Фрэнк, — сказал он. — Немедленно. Все кончено.
Три вещи произошли одновременно: Кэл Диксон упал как подкошенный, обрушившись на пол; Винс Леоне прокричал: «Нет»; а Фрэнк Фарман вложил дуло своего пистолета в рот и нажал курок.
Пуля прошла по верхней траектории через нёбо, сквозь средний мозг и вышла через заднюю часть черепа, на два дюйма правее центра, по касательной ранив щеку Мендеса, и в конце концов застряла в стене.
Фарман упал, словно мешок с костями, и завалился поперек ног Кэла Диксона с размозженным, словно пробитое яйцо, затылком.
Глава восемьдесят вторая
Если верить симпатичному репортеру из Лос-Анджелеса, конфликт в офисе шерифа подходил к завершению. Доносились звуки выстрелов. Группа захвата штурмовала здание.
Энн дрожала. Такая развязка предвещала, что конец истории будет счастливым не для всех. Она не успокоится до тех пор, пока не узнает, что Фрэнк Фарман так или иначе обезврежен и никто не пострадал. Что Винс не пострадал.
Не зная, чем заняться, она принесла в гостиную свою сумку и высыпала ее содержимое на пуфик. Она даже улыбнулась, когда выпал подарок Томми. Вот чего ей недоставало — приятного сюрприза.
Коробочка была маленькая, такая, в которых обычно дарили кольца. Томми, наверное, сам ее оборачивал. Энн открыла ее с такой осторожностью, будто внутри могло лежать яйцо Фаберже.
Там оказалась тоненькая золотая цепочка. Надо же, цепочка, подумала она озадаченно. Где десятилетний мальчик взял денег, чтобы купить своей учительнице цепочку? Подарок слишком экстравагантный — что ей теперь делать? Он обидится, если она вернет его.
Она опрокинула коробочку на ладонь и аккуратно расправила цепочку, подняв ее и распутав, словно золотую нить.
На цепочке висела золотая фигурка.
Фигурка женщины, победно вскинувшей руки.
Такая же, какая была у Карли Викерс на фото с плаката.
У Энн кровь застыла в жилах.
Сердце забилось так быстро, что она едва не упала в обморок. Ее руки дрожали, и маленькая фигурка заплясала, отражая блики света лампы.
Откуда Томми мог взять ее? Есть ли какая-то разумная причина, по которой он смог получить цепочку, которую получают женщины, прошедшие программу Томасовского центра и успешно вышедшие в жизнь?
В замешательстве она постаралась найти в происходящем какой-нибудь смысл. Нашел ли он его в чаще? У Лизы Уорвик могла быть такая же цепочка? Она могла упасть и затеряться в грязи среди листьев. Томми мог поднять ее, когда они с Вэнди сидели и ждали за желтой лентой — после нахождения трупа и до ее прибытия туда.
Это казалось малоправдоподобным, но ей хотелось верить. Поразительно, что готов выдумывать разум, лишь бы найти смысл в недостоверной информации, заполняя пробелы на свой манер.
Если Фрэнк Фарман убийца, как предполагают репортеры, может, цепочка была у Дэнниса, и каким-то образом она досталась от него Томми.
Ну да. Так Дэннис и отдаст что-то Томми. Это Дэннис скорее бы избил Томми и отнял у него цепочку. Невозможно придумать версию, по которой могло бы быть иначе.
Отец Вэнди много работал в центре. Может быть, цепочка каким-то образом попала в руки Вэнди, а она отдала ее Томми.
Питер Крейн тоже работал в центре.
Но цепочка полагалась только женщинам, прошедшим программу. Даже сама Джейн Томас не имеет такой.
Конечно, этому должно быть разумное объяснение. Незачем думать, будто здесь есть какая-то проблема… но она думала.
Энн взяла цепочку и стала ходить по комнате, зажав ее в кулаке, как будто эта цепочка могла с ней заговорить.
Придется спросить Томми. Или, может быть, показать его отцу? Должен же быть какой-то ответ.
Лучше раньше, чем позже, подумала она, когда зазвонил звонок и она открыла дверь Питеру Крейну.
Глава восемьдесят третья
— Шрам останется, — сказал Винс.
— Только один? — спросил Мендес.
— Конкретно этот женщинам понравится, — сказал он, указывая на красную линию, которая прорезала щеку детектива. — А что касается тех, которых не видно…
Он многозначительно пожал плечами и сел на каменную скамейку рядом с Мендесом, положив руки на бедра.
Они сидели на улице, и никто из них не обращал внимания на холодный ночной воздух. Пахло лавандой и розмарином с ноткой океана, протянувшегося за холмами на западе. Но не порохом и смертью.
Репортеры наконец отбыли, после того как Диксон отказал им в интервью и послал куда подальше. То, что произошло в стенах офиса шерифа, могло бы стать сенсацией, но еще это была семейная трагедия, которой хватило на одну ночь.
