— Он пошел наверх, — сказала она громче, чем следовало. — Бог знает, как он собирался нас вызволить, но это уже ваши проблемы. Одни действия, никаких мыслей.
Я знал, что времени не остается, и изо всех сил уперся ногой в подоконник. Доска отвалилась, и я упал на спину в высокую мокрую траву.
Тут же вскочив, я бросился к окну.
— Тайлер, — позвал я. — Иди…
Но его не было.
Вернулся к Кэрол. Он не поверил ни единому моему слову и только ждал момента, чтобы удрать от незнакомца к любимой маме.
Я выругался, понимая, что возвращаться в дом не имеет смысла, поэтому двинулся вдоль стены к парадной двери. Дойдя до угла, я опустился на колени и высунул голову.
Перед дверью был припаркован небольшой белый пикап. Рядом с ним стоял человек. Я пригляделся и понял, что знаю его. Брайан Джексон, механик, который чинил машину женщины из салона на Келли-стрит.
Еще я увидел, что в руке у него пистолет, и почти в тот же момент он заметил меня.
Он закричал. Я повернулся и побежал, высоко поднимая ноги, чтобы трава не замедляла бег. Поначалу я бежал вдоль дома, но потом понял, что стоит попытаться добраться до леса.
Он тем временем продолжал кричать. Я не знал, сколько человек вошло в дом и есть ли у них оружие. Последнее казалось вполне вероятным и означало, что другого выбора у меня нет — только бежать дальше под дождем.
Секунд тридцать спустя я добрался до деревьев, до того места, где начиналась тропка. За три года она почти заросла, ноги мои цеплялись за папоротник и кусты кизила. Но я мчался по этому призраку тропинки, не оглядываясь. Это только замедляло бы бег.
Пробежав пятьдесят ярдов, я увидел покосившуюся лачугу и, оставив тропинку, направился туда. Я обогнул лачугу, сердце у меня колотилось. Когда мы жили здесь, я подумывал восстановить это сооружение, сделать новую крышу и использовать под кабинет, мастерскую или летний домик. Но, как и большинству моих планов на будущее, этому не суждено было сбыться. Теперь я обрадовался руинам, завернул за угол и выглянул оттуда.
Человек из пикапа бежал вниз по склону, держа перед собой пистолет. Я увидел фигуру еще одного человека — она отделилась от дома и последовала за первой. Было слишком далеко, к тому же темнело, и я не разглядел, кто это. Я все еще не понимал, что может иметь против меня механик и как он сделался частью этого — неясно чего. Какая разница? Я видел человека с пистолетом, он бежал за мной, и это делало его моим противником.
Прогремел выстрел.
Я не знал, кто стрелял — механик или тот, другой, но стрелявший явно имел представление о том, где я нахожусь. Через долю секунды после резкого хлопка в листве футах в десяти от меня просвистела пуля.
Кто-то кричал — мне или про меня, я не разобрал.
Я повернулся и посмотрел в лес. Я видел, что он тянется миля за милей в сгущающуюся темноту, уходя в горы. Если я направлюсь туда, меня там ничто не ждет. Ни домов, ни дорог, ни просек, одни деревья и скалы.
Если я поднимусь на склон, то смогу вернуться на подъездную дорожку, петлей огибающую дом. Вдруг у меня первым получится добежать до их машины? Но я сомневался, что они оставили ключи в зажигании или что мне удастся завести ее, прежде чем они доберутся до меня. Если за мной гонятся двое, то, скорее всего, еще как минимум двое находятся в доме. Безо всякого оружия мои шансы против четверых равны нулю. Мне не хотелось бросать Кэрол, но единственный разумный план сейчас состоял в том, чтобы смотаться отсюда куда подальше.
Значит — вниз по склону, срезать угол и выскочить на дорогу. До следующего ряда деревьев было всего пятьдесят ярдов по лугу, и еще ярдов сто предстояло пробежать вдоль забора. Если я смогу ненадолго направить этих двоих по ложному следу, то, надеюсь, мне удастся успеть.
Они теперь находились у опушки леса, неторопливо шли на расстоянии футов десяти друг от друга. Я пригнулся и бросился прочь от руин хижины к деревьям в надежде, что смогу скрыться в их тени. Вроде бы это сработало, потому что больше выстрелов не последовало. Я еще немного увеличил расстояние между нами, а потом резко изменил направление движения, метнувшись в сторону озера. Я прибавил скорости, пока до конца леса не осталось ярдов двадцать.
Озеро было длинным и серым, тяжелые капли падали в воду. Даже при таком свете меня наверняка видно на этом фоне. Значит, я должен действовать быстро. Других путей нет.
Тех двоих я больше не видел. Они были где-то в лесу. Я слышал, как один зовет другого, и таким образом получил представление о том, насколько далеко они от меня. Похоже, они считали, что я углубляюсь в лес.
Я дал им еще минуту — пусть уйдут подальше — и выбежал из укрытия.
Нога у меня поскользнулась, когда я взял резкий старт, и мне не удалось набрать скорость так быстро, как хотелось. Трава была высокая и сырая, но я бежал не пригибаясь, решив, что быстрота важнее осторожности. Преодолев половину пути, я услышал крик сзади, но продолжил бежать в том же темпе.
Я находился в десяти ярдах от деревьев, когда вдалеке раздался хлопок и меня словно кто-то толкнул в бок сзади. Я потерял равновесие, свалился в кусты и ударился о дерево.
Я попытался подняться на ноги, но мне удалось только встать на четвереньки. Жжение в боку говорило, что это был не толчок. Значит, я должен продолжать двигаться, и как можно быстрее. Сзади раздавались озлобленные крики.
Я встал во весь рост и побежал. Я точно знал, куда направляюсь, потому что бегал по этой тропинке трусцой, в футболке вроде той, что теперь лежала в конверте. Конверт я, кстати, потерял, когда меня схватили на парковке перед банком. Я поднялся по склону, и мне снова пришлось выйти на простреливаемое пространство под проливной дождь — оставалось преодолеть последнюю часть пути.
Никто больше не стрелял, я добежал до ограды и перемахнул через нее, застонав от боли в боку.
Я приземлился по другую сторону более или менее на ноги и только теперь оглянулся. Один из двоих был у озера. Второго я не видел, но не стал дожидаться, когда он появится. Я не мог добраться до города пешком, и в голову мне пришла только одна альтернатива.
Я два раза глубоко вздохнул и бросился бежать вверх по грунтовке.
Глава 41
Я увидел, что в доме горит свет. Это не обязательно означало, что там кто-то есть, но все три машины стояли у сарая, а я, промокший до нитки, с болью в боку, был полон решимости испытать судьбу.
Я дохромал до двери и позвонил, вглядываясь внутрь сквозь витражное стекло. В прихожей царил полумрак, но минуту-другую спустя я увидел, как там зажегся свет и появилась чья-то фигура.
Дверь открылась. Когда Коллинз понял, кто перед ним, он попытался тут же захлопнуть дверь.
— Нет, — сказал я и вошел внутрь.
— Вы не имеете права, — возмутился он шепотом. — Это моя соб…
