Но я все равно помнил, что моя флешка до сих пор находится у нее дома, и от этого воспоминания в животе каждый раз сжималось, будто кто-то тыкал меня раскаленной вилкой. Однако я все равно отодвинул в сторону все эти мысли и помолился за Стефани.
Понятия не имею, кому отправилась моя молитва.
Наконец парень за стойкой кивнул мне. Я подошел к лифту и поехал на четвертый этаж. Постучал в дверь квартиры Томпсонов, и ее тут же открыл сам Тони, словно поджидал меня. Возможно, мне показалось, потому что я судил всех по тому, как чувствовал себя сам, но сегодня тот выглядел как-то старее. Старее, напряженнее, и морщинки вокруг глаз засели глубже. Сами же глаза были какие-то плоские, и, несмотря на проворство, с каким тот открыл дверь, он как-то не спешил приглашать меня в дом. У него за спиной я увидел Мари; та сидела на большом белом диване, сложив руки на груди.
В конце концов Тони отошел в сторону. Подаренная мною бутылка вина стояла на кофейном столике и была закупорена. Тони не стал садиться и не предложил мне.
— Так что же происходит, Билл?
Мари обращалась непосредственно ко мне всего пару раз за все годы. И каждый раз это вселяло в меня неуверенность. Она получила бы первый приз среди тех, кто научился ценить фигуру превыше лица, и выражение на последнем было надменным и безжалостным. Подобное лицо, даже будучи юным, наверное, внушало окружающим удивление, а не радость: кости крупные и асимметричные, словно созданные для того, чтобы выдерживать удары, а не привлекать. С другой стороны, я видел, как эта шестидесятилетняя женщина запросто разгромила Каррен на теннисном корте на глазах у небольшой толпы, а я нисколько не сомневаюсь, что Каррен играла в полную силу.
— Я купил две таких бутылки, — начал я. — Кое-кто забрал мою и выпил половину. Теперь этот кое-кто в больнице — и едва жив. Я не знаю, есть ли тут какая-то связь. Но все возможно.
— Тони сказал, ты купил это вино через Интернет?
— Да. Я слышал, как он упоминал о нем, и подумал: было бы неплохо найти для него такое.
— Чтобы снискать наше расположение.
Насмешку в ее голосе можно было прямо-таки пощупать. Попробовать на вкус. Можно было погладить, как собачку.
— Да.
— Как именно ты его нашел?
— Я уже рассказывал Тони. Зашел на винный форум в Сети. Поместил объявление.
— Ты указал свой обычный электронный адрес?
— Естественно. А что?
Мари с Тони переглянулись.
— Так вот откуда, — сказала она.
Тони кивнул, как мне показалось, с облегчением.
— Значит, совсем не обязательно, что кто-то целился в нас. Простая случайность. Стечение обстоятельств.
— Да. Хотя… — Она немного подумала, затем, нахмурившись, обернулась ко мне. — Что именно ты написал в объявлении? Ты упоминал, что ищешь вино в подарок?
— Написал, что хочу оказать кое-кому услугу, поэтому готов ждать и заплатить хорошую цену.
Та глубоко затянулась сигаретой, глядя на меня сквозь дым. Глаза у нее были такого же цвета.
— Это… уже не так хорошо. Ну же, Тони, перед кем еще Билл хотел выслужиться?
— Что происходит? — спросил я. — Не могли бы вы просто объяснить?
Никто из них не ответил. Оба как будто погрузились в глубокие размышления, глядя в разные окна. Спустя минуту Мари вдруг задала вопрос, который явно не казался ей важным:
— Кто выпил вино?
— Стефани, — ответил я. — Моя…
— Жена, — завершила Мари. — Я знаю. Хорошенькая девочка.
Что-то странное случилось с ее лицом, и она поджала губы.
— Какого черта? — возмутился я.
— Прошу прощения?
— Нет, в самом деле, — сказал я. — Я говорю вам, что моя жена в больнице, а вы кусаете губы, чтобы не засмеяться?
— Лучше она, чем я, тебе так не кажется?
Я уставился на нее, вспомнив, что Хейзел Уилкинс сказала тогда за кофе, который мы пили с ней вечность назад: «Эгоцентричная. И опасно эгоцентричная».
Тони понял, насколько я разозлен.
— Билл… мне жаль, что это случилось с твоей женой. Ты знаешь, что было в вине?
— Наверняка — нет, — ответил я. — В больнице говорили о кишечной палочке. Бутылка сейчас в лаборатории.
— Как это он сумел раздобыть кишечную палочку? — удивился Тони, но обращался явно не ко мне.
Мари покачала головой. Она уже не казалась такой самодовольной. Чему лично я был рад.
— Может быть, это не он? — сказала она. — Он мог поручить кому-нибудь из помощников.
— Разве те не сказали бы нам?
— Нет. Это ведь его помощники, а не наши. И всегда были его. Вот потому-то я и говорю…
— Кто? — спросил я, доведенный до исступления тем, что они ведут себя так, словно меня здесь нет. — О ком, черт возьми, вы говорите?
Телефон на кофейном столике зазвонил — звук был неожиданный, пронзительный и грубый. Томпсоны посмотрели на аппарат. Тот продолжал названивать. Наконец, выждав шесть звонков, Мари наклонилась вперед и взяла трубку. Послушала.
— Хорошо, — сказала она. — Спасибо.
Выражение ее лица изменилось удивительным образом. Она посмотрела на мужа, внезапно сделавшись лет на восемь старше.
— Избавься от него.
Тони взял меня за руку и подвел к двери. Он держал меня крепко и больно.
— Послушайте, — сказал я, но в следующий миг уже стоял в коридоре. Дверь за мной закрылась.
Я не сразу отошел. Мгновенье спустя я услышал приглушенный голос Мари:
— Хейзел пропала.
Выходя обратно на солнышко, я увидел Большого Уолтера, который замер посреди стоянки. В руке он держал бейсболку. И выглядел как-то непривычно.
— Ты в порядке?
Он поднял на меня глаза.
— Не знаю, — сказал он. — Слышали, миссис Уилкинс пропала?
— Только что узнал. Но ведь она могла куда-то уехать, правда?
Уолтер покачал головой.
— Я только что из ее квартиры. Мелда меня впустила. Я много раз бывал у миссис Уилкинс, починял разное. Самый, мать его, аккуратный дом, какой мне доводилось видеть. А теперь там все перевернуто, будто кто-то что-то искал и разъярился из-за того, что не нашел. Одежда разодрана, мебель перевернута, все поломано.
— Ясно, — сказал я, отходя. — Надеюсь, скоро все разъяснится.
Фраза прозвучала неубедительно. Мне было наплевать. Я направился к машине. С делами здесь покончено, надо ехать. Только я не знал куда. Может, вернуться в больницу?
Отпирая машину, я услышал шаги, обернулся и увидел, что ко мне быстро приближается какой-то мужчина. Он показался мне знакомым, и я понял, что видел его накануне и еще подумал тогда, не ищет ли тот квартиру.
