– А может сотрудник Института расписаться за ампулу,
якобы для работы, и вынести ее с собой?
– Может, – улыбнулся техник. – Но всегда есть
риск, что попадешься под внеплановую проверку. Ядовитые вещества выдаются не
ученым, а техникам и лаборантам, которые проходят соответствующий инструктаж и
имеют сейфы, где и должны держать эти вещества. За ампулу отвечает тот, кто за
нее расписался. И он должен ее сдать обратно после того, как использует цианид.
Вот, – он открыл другой журнал, – списание ампул. Комиссионно и с
подписями. Из двадцати семи выданных обратно вернулись двадцать три, четыре
находятся у лаборантов.
– Мы можем сейчас это проверить? – спросила она с
надеждой.
– Пожалуйста, – пожал плечами техник. –
Пойдемте.
За полчаса они обошли четыре лаборатории, за которыми
числились четыре невозвращенные ампулы с цианидом. Все четыре оказались на
месте. Совпадало все: и номера, и подписи, и даже бумага в клеточку, наклеенная
на ампулу.
Судя по всему, ампула, обнаруженная рядом с мертвым
Галактионовым, была не из Института. Тогда откуда же?
Настя взялась за листки по учету кадров, заполненные теми,
кого она подозревала. Попробуем подойти к поискам источников цианида с другой
стороны.
4
Он смотрел в спину Каменской, выходящей из лаборатории, и
пытался унять сердцебиение. Он так и знал, что доберутся до Галактионова. Иначе
с чего бы они вдруг начали проверять возможности утечки цианида? Но как же они
догадались, что между Галактионовым и Институтом есть связь? Как? Где он
допустил ошибку?
Спокойно, сказал он себе, не паникуй. Убийство Галактионова
не раскрыто, стало быть, милиция продолжает искать, откуда вынесли синильную
кислоту, которой его отравили. Вот они и ищут. Где используют кислоту, там и
ищут. Потом куда-нибудь на кожевенную фабрику пойдут, потом по фотоателье
пробегутся. Спокойно, все нормально. По делу Войтовича главный – тот майор,
Коротков, кажется, а девчонка у него на подхвате, все сидит в уголке, молчит,
вниз ходит гостей встречать. Может, практикантка какая-нибудь. Молоденькая
совсем. А по Галактионову ей поручили проверять все учреждения, где применяется
цианид. Вот и все. Чем милиция от научного учреждения отличается? Да ничем,
только погонами. У нас по одной теме ты можешь быть руководителем авторского
коллектива, по другой – научным консультантом, а по пяти другим –
соисполнителем. Каждый научный работник участвует не меньше чем в пяти темах.
Так же и оперативники: по одному делу ты – шестерка, по другому – тебе что-то
поручают, какой-нибудь самостоятельный кусочек дают, но все равно каждый сыщик
работает одновременно по нескольким делам. Вот так, и не надо паниковать.
Но он все-таки молодец, он оказался предусмотрительным и, с
одной стороны, выбрал для убийства Галактионова цианид, к которому у них в
Институте любой имеет доступ, и если уж подозревать, так весь Институт скопом,
а с другой стороны, не стал брать яд у себя на работе. Вот на такой именно
случай и не стал. Он вообще его не брал. Нигде. Ай да молодец!
5
Еще два дня ушли на то, чтобы проверить членов семьи,
родственников и друзей пятерых подозреваемых. У Насти голова шла кругом, а
Коротков просто с ног сбился.
Заколдованное дело какое-то, никак не удается снять
подозрение ни с одного из пятерых, чтобы хоть немного ограничить круг
разрабатываемых. О том, чтобы вычленить из пятерки единственного
подозреваемого, она уже перестала мечтать после того, как не удались фокусы ни
с ходатайством, ни с Шитовой. Теперь к нему придется подбираться долго и
осторожно, кропотливо анализируя всю получаемую информацию и постепенно отсекая
тех, с кого подозрение снимается.
Как назло, возможность достать цианид через друзей или
родственников оказалась у всех пятерых. Ну почему такое случается именно с теми
уголовными делами, по которым она работает, – с досадой думала Настя,
глядя на лежащие перед ней листки с записями.
У директора Института Николая Николаевича Альхименко жена
работала главным инженером огромной обувной фабрики.
У ученого секретаря Института Вячеслава Егоровича Гусева муж
его родной сестры был ювелиром и использовал цианид для золотого напыления.
У заведующего лабораторией Павла Николаевича Бороздина
племянница работала лаборанткой в геолого-разведочном институте.
У ведущего научного сотрудника Геннадия Ивановича Лысакова
дочь была замужем за фотографом.
И наконец, у научного сотрудника Валерия Иосифовича
Харламова был сосед, с которым они иногда ездили на рыбалку и который работал в
текстильной промышленности и имел массу знакомых на текстильных фабриках.
Еще день ушел на то, чтобы объехать все пять учреждений и
сличить маркировку на ампуле из квартиры Шитовой и ампулах, которые находятся в
этих учреждениях. Ничего. Во всех пяти местах ампулированный цианид получали не
с того химико-фармацевтического завода, с которого «прибыл» яд, убивший
Галактионова.
Но Настя не унывала. Возможностей для различных проверок
оставалось еще много, а неудачи делали ее злее и прибавляли сил.
– Опять прокол, – весело сообщила она
Короткову. – Ну и преступничек нам попался, одно удовольствие работать.
Знаешь, если мы с тобой все-таки раскроем это убийство, я начну себя уважать.
Честное слово.
– Господи! – схватился за голову Коротков. –
Хоть бы ты уже скорее замуж вышла. Тебе скоро тридцать пять исполнится…
– Не скоро, – поправила его Настя, – только
через четыре месяца. Я по знаку Зодиака Близнец, июньская.
– Ну все равно, пусть тридцать четыре, тоже, между прочим,
немало. Ты должна мужу рубашки стирать, мясо жарить и детей растить, и уважать
себя именно за это, а не за то, что сумеешь припереть к стенке очередного
подонка.
– Юра, милый, меня поздно перевоспитывать, пойми. Ты
сам сказал, что мне скоро тридцать пять исполнится. Какая есть – такая есть,
что ж теперь поделать. А рубашки стирать и мясо жарить я все равно не буду,
хоть ты тресни у меня на глазах от праведного негодования. Не буду, и все.
– Интересно, а кто будет это делать за тебя?
– Чистяков. Пусть зарабатывает свои бешеные гонорары в
долларах и покупает какую-нибудь феерическую бытовую технику, а ужинать водит
меня в рестораны. Я не для того замуж выхожу, чтобы заниматься хозяйством.
– Тяжело с тобой, Аська, – вздохнул
Коротков. – Чего дальше делать будем?
– Пойдем с обратной стороны. Нас не пустили через
парадный вход – полезем через черный. Запросим химфармзавод о тех предприятиях,
кому он поставляет цианид. И будем на этих предприятиях искать следы, которые
приведут нас к одному из пятерых ученых мужей.
– Замучаемся, – с сомнением покачал головой Юра.
– Не-а, – она весело помотала головой. – Мне
сейчас в голову пришла одна шальная мысль…
