Книга Ведьма Черного озера, страница 42. Автор книги Андрей Воронин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ведьма Черного озера»

Cтраница 42

— Две тысячи? — изумилась княгиня. — Да ты отъявленный вор! Такого, пожалуй, удержишь в кулаке... Кулак-то, небось, не казенный! А две тысячи — тоже деньги, особливо при моих теперешних достатках. А?... Про это ты не думал?

— Думал, — сказал Савелий. — Да ведь меня, ваше сиятельство, коли и повесят, так не сразу, а сперва допросят. А уж я, матушка, молчать не стану. Мне терять нечего, на мне и без Бухвостова графа много чего числится. Два-то раза не повесят, правда ведь? А уж один-то мне и так обеспечен. Так что, ваше сиятельство, ежели что, я на тот свет, и вы — вслед. Посему ссориться и пугать друг друга нам незачем. Две тысячи... Да разве это деньги! Ведь мы с вами, княгиня, миллионное дело затеяли!

Неожиданно для себя самой княгиня улыбнулась. Ей вдруг очень кстати вспомнились слова пана Кшиштофа, который предрекал ей, помимо всего прочего, будущность королевы преступного мира. О, он много чего предрекал, этот черноусый слизняк! И, увы, многие его предсказания уже сбылись, а другие обещали сбыться в ближайшее время.

«Что ж, — подумала княгиня, — видно, так тому и быть. Видно, на этом свете не миновать быть либо злодеем, либо жертвой. Жертвой она уже побыла. А уж коли приходится злодействовать, так чего мелочиться? Только что, сию минуту, какой-то висельник нанес ей тягчайшее оскорбление, поставив ее, княгиню, на одну доску с собою, а у нее даже внутри ничего не дрогнуло. Они, видите ли, затеяли миллионное дело! Они! Хорош союзничек! Поглядим, — решила княгиня Аграфена Антоновна. — До поры любой союзник хорош, а там — поглядим».

— Ладно, — сказала она, — быть посему. Следи за ним, узнай, чего он хочет, и доложи мне. Ссориться нам с тобою и впрямь не резон. Так вот, на будущее, чтобы не ссориться, запомни: знай свое место! Не перебивать! — прикрикнула она, заметив, что Савелий открыл рот. — Молчать, когда я говорю! Не знаю, кем ты был раньше, но теперь ты — государев преступник, висельник, каторжная морда, и не смей со мной, княгиней Зеленской, равняться!

Подумав секунду, Савелий медленно поднялся из кресла, встал перед княгиней и отвесил ей глубокий, в пояс, почтительный поклон. Лицо его при этом сохраняло серьезное выражение — как раз такое, какое хотела видеть на этом лице Аграфена Антоновна.

— Ступай, — сказала княгиня, весьма довольная собой, и мановением руки указала лакею на дверь.

Савелий, не переставая кланяться, пятясь задом, вышел в коридор и закрыл за собою дверь. Откуда-то доносились голоса и немелодичное бряканье дурно настроенных клавикордов — очевидно, кто-то из княжон пытался музицировать, а остальные две комментировали эти потуги в присущей им язвительной манере. Лакей княгини Зеленской, за голову которого была обещана награда в две тысячи рублей, распахнул окно в коридоре, стал на подоконник и бесшумно выпрыгнул в сад. Здесь он обернулся и, презрительно улыбнувшись, процедил сквозь зубы:

— Слушаю-с, ваше сиятельство... Старая безмозглая индюшка!

Лакей этот, если не обращать внимания на его одежду, был как две капли воды похож на поручика Ахтырского гусарского полка Юсупова — того самого Юсупова, который минувшей ночью столь опрометчиво проиграл пану Кшиштофу Огинскому двести пятьдесят тысяч рублей.

* * *

— А я повторяю, любезный, — хмуря тонкие брови, говорила княжна Мария Андреевна, — что ты — обыкновенный вор. Вернее, вор необыкновенный. Я тебя плетьми велю побить!

— Как угодно вашему сиятельству, — бормотал приказчик, комкая в ладонях шапку и пряча от княжны вороватые глаза. — Плетьми так плетьми, нам не привыкать. А только не возьму я в толк, за что ваше сиятельство на меня гневается. Я перед вами, аки перед Господом, чист...

— Чист, говоришь? — Княжна вынула из рукава и начала не спеша разворачивать какую-то бумажку. Приказчик исподлобья тайком наблюдал за этой процедурой, не забывая обиженно шмыгать предательски алевшим носом и горестно шевелить косматой бородой. — Значит, чист... Ну а это что такое?

Она ткнула бумагу едва ли не в самую бороду приказчика. Приказчик втянул голову в плечи, развел руками и заныл:

— Не могу знать, ваше сиятельство. Буковки тут какие-то, а мы люди простые, грамоте не обучены...

— Воровать зато обучены, — перебила его княжна. — Как же ты грамоты не знаешь, когда здесь твоя подпись стоит? Ты что же, любезный, думал, что я тебе на слово поверю, будто ты этот лес за тысячу купил, когда он и пятисот не стоит? Не великоват ли барыш? У меня карман глубокий, да на всех вас, плутов, никакого кармана не хватит. По миру меня пустить решил? Вот она, купчая, тобою подписанная, а в ней черным по белому сказано, что лес сей куплен тобою у управляющего графини Хвостовой за четыреста пятьдесят целковых. Смотри! Подпись не твоя разве?

— Как не моя, — уступил приказчик, — известно, моя. Да только я, ваше сиятельство, окромя этой подписи, ни единой буковки не знаю. Только ее, проклятую, рисовать и научился, а что там в вашей бумаге написано, я знать не знаю и ведать не ведаю. Уж они напишут... Небось, управляющий-то разницу себе в карман положил, а я, выходит, ответ держать должен?

Они стояли на просторном заднем дворе вязмитиновской усадьбы. Почти все пространство двора и часть подъездной аллеи были заняты крестьянскими подводами, на которых свежо белели, распространяя густой аромат канифоли, штабеля досок и брусьев. Лошади устало мотали головами и звенели уздечками, отгоняя мух. Бородатые возчики с кажущимся равнодушием наблюдали за разносом, который устроила приказчику княжна, лишь изредка позволяя себе ухмыльнуться в бороду.

— Ну вот что, любезный, — сказала княжна, сворачивая купчую по старым сгибам и убирая ее обратно в рукав. — Ты меня утомил. Недосуг мне с тобою препираться. Не пороть же тебя, в самом деле!

— То-то, что не пороть, — пробормотал приказчик. — Пороть-то и не за что!

— Заворачивай-ка ты оглобли, — будто не слыша его, продолжала княжна. — Вези свой лес куда хочешь, поступай с ним как знаешь. Хоть с кашей его ешь, мне безразлично. Задаток вернешь моему управляющему. Прощай, любезный.

— Да как же?! — возопил приказчик таким голосом, будто его грабили средь бела дня. — Как же, ваше сиятельство? Куда ж мне столько леса?! Не губите! Детей моих пожалейте!

Он бухнулся на колени и так истово воткнулся лбом в землю, словно хотел посмотреть, что находится под нею. Княжна отступила на шаг, спасая подол, в который норовил вцепиться приказчик, и брезгливо поморщилась. Мужики-возчики ухмылялись уже в открытую, и было видно, что они получают истинное наслаждение от происходившей сцены.

— Ступай, ступай, — сказала Мария Андреевна. — Обирать себя я не позволю даже ради твоих детей, которых у тебя, кстати, нет.

— Помилуйте, ваше сиятельство, — взмолился приказчик, поняв наконец, что дело не выгорело: хрупкая семнадцатилетняя барышня на поверку оказалась тверже стали, и с устным счетом у нее, как выяснилось, был полнейший порядок. — Помилуйте, матушка, бес попутал!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация