– Я готов ответить на любые вопросы, товарищ полковник. Как
я могу доказать вам, что не брал никаких денег у фирмы «Артэкс»? Ну как мне вам
это доказать?
– А очень просто. Принесите мне все документы, которые вам
удалось раздобыть за восемь месяцев работы. Я хочу видеть реальный результат
ваших трудов. Или вашего оплаченного безделья. Это уж как получится. И не
забудьте принести документы, которые вам привез из Уральска Агаев.
«Это уж хрен тебе, – зло подумал Дмитрий. – Славка
Агаев привез с собой две папки. В одной были материалы по списанным
металлсодержащим приборам, в другой – по золотосодержащим отходам производства.
Документы по отходам я у него забрал и не собираюсь никому показывать даже под
угрозой расстрела. А документы по приборам остались у Агаева. Сейчас он,
наверное, уже прилетел в свой Уральск. Рейс у него был сегодня рано утром, и
погода вроде хорошая, задержек с вылетом быть не должно. Интересно, откуда Мукиенко
знает про мою встречу с Агаевым? Конечно, мы обменивались телетайпограммами,
никакого секрета из совместной работы не делали, но полковник никогда не
проявлял видимого интереса к моей работе по Уральску».
– Я не брал у Агаева документы, я только их просмотрел и
вернул ему.
– Вы, конечно, рассчитываете на то, что ваши слова никто не
сможет опровергнуть, – почему-то грустно произнес Мукиенко.
– Мои слова может подтвердить Агаев. Зачем же их
опровергать?
– Прекратите, Платонов! – вдруг Мукиенко перешел на
крик. – Вы прекрасно знаете, что Агаев не подтвердит ваши слова.
– Почему? – Дмитрий по-прежнему не чувствовал ничего,
кроме раздражения и усталости. Предощущение беды никак не могло прорваться
сквозь тяжелый, будто налитый свинцом, туман, окутавший его мозг. Ни разу в
жизни Платонов не переживал так остро и тяжело горечь утраты, хотя похоронил
многих, и родных, и друзей.
– Потому что Агаев найден убитым через час после того, как
вас с ним видели вместе. И не надо мне рассказывать, что вы этого не знали.
Дмитрий Николаевич, я не люблю делать поспешные выводы, но и затягивать решение
вопросов не в моих правилах. В вашем распоряжении десять минут. Либо за эти
десять минут вы представите мне доказательства того, что вы не убивали Агаева и
не брали за это деньги у фирмы «Артэкс», либо через десять минут вас выведут
отсюда в наручниках. Вы меня слышите, Платонов? Платонов!..
Дмитрий привалился к стене и схватился рукой за левую
сторону груди.
– Не может быть, – хрипло прошептал он. – Я вам не
верю.
– Напрасно, Дмитрий Николаевич. И не надо мне тут изображать
сердечный приступ. В вашем распоряжении десять минут.
– Конечно, конечно, – забормотал Платонов, стараясь
пересилить разливающуюся по левой стороне тела боль. – Я сейчас принесу
вам все документы, они у меня в сейфе. Я сейчас, сейчас…
Неловко повернувшись, он выскользнул из кабинета. Десять
минут. Немного, если учесть размеры здания Министерства внутренних дел.
Он зашел к себе в кабинет и мысленно возблагодарил судьбу за
то, что его соседа по комнате в этот момент не было. Через полторы минуты,
сунув под язык таблетку валидола, он запер дверь и, стараясь не бежать,
направился к лестнице. Лифтом он решил не пользоваться. Выскочив на улицу через
бюро пропусков, он тут же нырнул в метро и быстро побежал по эскалатору вниз.
Когда истекли отведенные ему для оправдания десять минут, Платонов садился в
поезд, идущий в сторону Конькова. Его светлые «Жигули» так и остались стоять у
здания министерства.
3
«Хорошо, что Мукиенко не знает про Тарасова, – думал
Платонов, стоя в углу качающегося вагона метро и тупо вглядываясь в мелькающую
перед глазами черноту. – Но я-то знаю. И я не могу закрыть на это глаза.
Три дня назад убит Юрий Ефимович, вчера – Славка. И этот денежный перевод.
Круто меня обложили. Но кто? Кто? Господи, как Славку-то жалко! Такой парень
хороший… Как же он не уберегся? У него ведь оружие было, я точно знаю, сам
видел, когда он куртку расстегнул. И Валентину сюда же приплели. Когда они
успели проверку-то устроить? Вчера, что ли? Дурак я, надо было вчера домой
ехать после работы, а не к Алене, тогда бы я уже вчера знал про деньги от
«Артэкса» и сегодня не выглядел бы так плохо в кабинете у Мукиенко. И еще одно
плохо: кто-то вычислил Тарасова».
Он вышел из метро на станции «Беляево», купил в кассе жетон
для телефона и позвонил жене.
– Валя, у меня неприятности, – сказал он сразу же, как
только она сняла трубку. Это означало, что разговор будет предельно сжатым,
времени мало, и нужно постараться свести к минимуму ахи и охи.
– Представь себе, у меня тоже, – сухо ответила
Валентина, которая не любила, когда Платонов не ночевал дома, даже если причина
для этого была более чем уважительная.
– Что случилось?
– Сегодня с утра приходили твои дружки из Управления по
борьбе с организованной преступностью и обнаружили на наших счетах какие-то
непонятно откуда взявшиеся деньги. Всю душу вынули.
– Много денег?
– Двести пятьдесят.
– Чего? – не понял Платонов.
– Тысяч долларов, чего же еще, – сердито вздохнула
Валентина. – Может, ты знаешь, откуда они взялись?
– Знаю. Поэтому и ухожу в подполье. Валя, у меня цейтнот,
давай я скажу все коротко. Кто-то хочет меня прижать в углу, и крепко. Эти
деньги – один из способов свернуть мне шею, обвинить во взятке. Я исчезаю. Если
спросят, где я, честно отвечай, что я тебе позвонил и сказал, что уезжаю срочно
в командировку. Куда – не знаешь. Я очень торопился, а ты не спросила. Или нет,
давай так сделаем: ты сейчас включи автоответчик, я тебе позвоню и все скажу
как надо. Тогда к тебе вопросов не будет, мол, как же ты не спросила, что
случилось, да куда я еду, да почему такая спешка. Тебя вообще дома не было,
когда я звонил. Ладно?
– Хорошо. Что еще?
– Давай договоримся о встрече. Принеси мне деньги. Как можно
больше. Я не представляю, сколько времени буду в бегах, поэтому возьми все, что
есть. Зубную щетку, пасту, мыло, полотенце, бритву, белье, носки и пару
сорочек. Возьми мой «дипломат» в шкафу, сложи все в него.
– Хорошо, я поняла. Когда и где?
– Переход с «Новокузнецкой» на «Третьяковскую», первая
лестница. Выходи из дома через пятнадцать минут, будет семнадцать тридцать.
Примерно в пять-семь минут седьмого приедешь на «Новокузнецкую», постарайся не
опаздывать. Стой у первого вагона и смотри на часы. Как только загорится
«восемнадцать десять», начинай движение. Поднимаешься наверх по первой
лестнице, я буду идти во встречном потоке. Поняла?
– Поняла, Митя. Я все сделаю, ты не волнуйся. Сейчас я
включу автоответчик, ровно в половине шестого выйду из дома, в десять минут
седьмого пойду на переход с «Новокузнецкой» на «Третьяковскую». Не бойся, я
ничего не перепутаю. Ну, все? Ты ничего не забыл?
