– Интересно ты рассуждаешь. А как же правильно?
– А правильно – это как у компьютера. Ты когда-нибудь играл
с компьютером в преферанс?
– Приходилось, – хмыкнул Андрей.
– Тогда ты должен помнить, что, если на одних руках, к
примеру, семерка, десятка и туз, машина очень долго думает, какую карту снести.
Человек просто помнит, что семерка меньше, туз – больше, и бросает карту не
задумываясь, а машина, прежде чем сделать ход, каждый раз просчитывает
расстояние от семерки до десятки и дальше до туза и только после этого делает
ход. Она не может запомнить, что семерка всегда меньше десятки, она эту истину
открывает каждый раз заново. Кстати, я это всегда учитываю, когда играю. По
тому, сколько времени машина думает, можно примерно определить, какие карты на
руках у противника. Если сброс карты идет сразу, значит, она в данной масти
либо вообще единственная, либо там лежат две подряд, например, семерка с
восьмеркой или дама с королем. Если долго думает, значит, либо карт много, либо
между ними расстояние большое. Так и мы с тобой: в каждом преступлении мы
должны все истины открывать заново, а не оценивать степень вероятности каждой
из них. Другое дело, что планировать работу мы начинаем с проверки наиболее
вероятных версий, но держать в голове мы должны все, даже самые невероятные.
К Настиному дому они подъехали около десяти вечера.
– Может, на завтра перенесем? – осторожно предложил
Чернышев. – Поздно уже, неудобно.
– Почему неудобно? – удивилась она. – Нормально.
Пошли, не выдумывай.
Войдя в квартиру, Настя первым делом кинулась на кухню
ставить чайник на огонь. Ей никак не удавалось нормально работать без чашки
крепкого кофе.
– Извини, у меня еды никакой нет, могу предложить только
бутерброд с сыром. Будешь?
– Буду. Аська, скорей бы ты уже замуж вышла, что ли. У тебя
холодильник – как у старого холостяка.
– Думаешь, я после свадьбы готовить начну? – засмеялась
она. – Не обольщайся. Мне скоро тридцать пять, меня уже не переделать.
– Как же ты своего Чистякова кормить собираешься?
– А он сам себя прокормит. И меня заодно.
Она включила компьютер и разложила перед собой записи,
которые Чернышев сделал, работая по четырем убийствам.
– Начнем с места преступления. Говори точные координаты.
На мониторе появилась карта Московской области, на которую
Настя аккуратно нанесла четыре точки, обозначающие места, где были найдены
четыре трупа с огнестрельными ранениями в затылок. Все точки находились на
разном расстоянии от центра Москвы, самая ближняя – в сорока километрах, самая
дальняя – в ста десяти.
– Пока ничего не видно, – задумчиво прокомментировала
она. – Единственное, что можно сказать: все эти точки находятся примерно в
одинаковом удалении от Хорошевского района. Об этом имеет смысл подумать, если
исходить из того, что все дело в преступнике. Может быть, он живет где-то в
этом районе. Знаешь, люди очень подвержены привычкам. Если человек выбирает из
двух-трех маршрутов в первый раз какой-то один и на этом маршруте с ним не
происходит ничего плохого, в девяти случаях из десяти он остальные маршруты и
пробовать не станет. Убийца в первый раз завез свою жертву на расстояние
примерно в семьдесят километров. Убедившись, что все прошло благополучно и его
в течение недели не поймали, он автоматически начинает считать семьдесят
километров оптимальным безопасным расстоянием. Ближе – рискованно, дальше – нет
необходимости. Ведь такое может быть?
– Может, – согласился Андрей. – Только не очень
похоже, что убийца специально увозил будущую жертву за семьдесят километров от
города. Родственники погибших в трех случаях из четырех знают, куда и зачем
ехали эти люди. Студент – на дачу к родителям, коммерсант – на завод,
выпускающий телевизоры, это в Талдомском районе, из двоих неработающих один
ехал к друзьям.
– А четвертый?
– Вот четвертый совершенно непонятно зачем отправился за
город. Те, кто его знает, говорят, что никогда не слышали от него ни о каких
знакомых, живущих в районе Истры. Чего он туда потащился? На свою голову…
Настя стала быстро записывать в компьютер информацию о
четырех убийствах. Некоторое время в комнате стояла тишина, нарушаемая только
мягким пощелкиванием клавиш и звонкими сигналами, которые издавала машина,
когда набиралось незнакомое ей слово.
– Попробуй поискать в Хорошевском районе какого-нибудь
сумасшедшего, – посоветовала Настя. – Планомерный отстрел молодых
мужчин сильно смахивает на нарушения психики. Ведь у нас все потерпевшие –
молодые, верно?
– Верно, от девятнадцати до двадцати пяти.
– И все – по выходным дням?
– Все.
– Черт знает что… – устало вздохнула она. – Ну, будем
пробовать.
– Аська, сегодня уже четверг. А вдруг в понедельник опять? Я
с ума сойду, ей-богу. На тебя вся надежда.
– Не надо взваливать на меня ответственность, Андрюша. Ты
сам прекрасно знаешь, что больная психика ведет к случайному отбору жертв, а
при случайном отборе преступления никогда сразу не раскрываются. Приготовься к
тому, что тебе придется пережить еще не одно убийство, пока ты этого психа
поймаешь. Если вообще поймаешь.
– Да тьфу на тебя! – взвился Чернышев. – Что ты
такое говоришь?! Я и так сон потерял.
– Что ж делать, миленький, – Настя сочувственно
погладила его по плечу. – Работа такая. Розы бывают раз в десять лет, зато
дерьма – навалом и каждый день.
5
Проводив Чернышева, Настя быстро скинула джинсы и свитер и
залезла под горячий душ. У нее были не очень хорошие сосуды, и от этого всегда
мерзли руки и ноги. Она не могла заснуть, не согревшись предварительно в
горячей воде.
Стоя в ванне и прислушиваясь к тому, как упругие струи воды
шуршат, попадая на пластик купальной шапочки, она приводила в порядок
полученную за день информацию. Слова Юры Короткова, произнесенные им в
понедельник, оказались пророческими. Убийство в Совинцентре, похоже, доставит
им немало головной боли. Мало того, вчера совершено убийство работника милиции,
приехавшего из Уральска-18, Вячеслава Агаева. Все бы ничего, да беда в том, что
Агаев обслуживал предприятия, входящие в систему Министерства среднего
машиностроения. Того самого министерства, в котором так долго работал Юрий
Ефимович Тарасов. И такое милое сочетание Анастасии Каменской почему-то
совершенно не нравилось.
Глава 4
1
Когда полковника Мукиенко вызвал к себе генерал, Артур
Эльдарович приготовился к худшему. В том, что Платонов провел его, как
мальчишку, и смылся в неизвестном направлении, полковник винил только себя,
поэтому, идя по покрытому мягкой ковровой дорожкой коридору к кабинету генерала
Заточного, даже не пытался придумать оправдания своей оплошности, а просто
мужественно нес повинную голову.
