Книга Шестерки умирают первыми, страница 28. Автор книги Александра Маринина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Шестерки умирают первыми»

Cтраница 28

– Потому что вчера утром я занял две камеры: двадцать седьмую и сто двадцать седьмую. Код у них одинаковый.

– А ты предусмотрительный, – одобрительно кивнула Кира. – Я бы не догадалась.

Похвала его почему-то обрадовала. «Неужели я хочу ей понравиться? Чудеса какие-то со мной творятся», – удивленно подумал Платонов. Он продолжал внимательно наблюдать за ней, отмечая грацию и одновременно экономность движений. Она не была суетливой, не делала лишних жестов, не размахивала руками и не металась бестолково по кухне. Даже когда она стояла неподвижно у плиты, помешивая что-то вкусно пахнущее в кастрюльке, спина и плечи ее были ровными, немного сутуловатыми, правда, но зато не перекошенными, как обычно бывает с людьми, которые «оседают» на правую или левую ногу, перенося на них центр тяжести.

– Кира, ты была замужем? – вдруг ни с того ни с сего спросил он.

Она обернулась и тепло улыбнулась Диме.

– Была, правда, совсем недолго. И давно. Я уже успела забыть…

3

Свекрови хватило трех месяцев, чтобы развести Киру со своим сыном. Женитьба была скоропалительной, и предотвратить свадьбу она не сумела, зато после бракосочетания развернула активную деятельность.

– На тебя ни одна шляпа не налезет, – высокомерно обещала она сыну.

– При чем тут шляпа?

– При том, что рога у тебя вырастут – опомниться не успеешь. Твоя жена слишком красива, чтобы ты мог надеяться на ее верность.

– Мама, как ты можешь, – возмущался Саша. – У Киры до меня никого не было, она не шлюха.

– Правильно, сынок, она не шлюха, – согласно кивала мать. – Но она ничего не умеет и ничего в жизни не сможет достичь сама. Образования у нее нет, природного ума тоже небогато, стало быть, она собирается прокладывать свой жизненный путь при помощи своего тела. Конечно, у нее до тебя никого не было, а как же иначе? Ведь она запланировала поймать золотую рыбку, а для этого крючок должен быть в девственном состоянии.

– Мама!

– Ну что «мама», что «мама», – сварливо передразнивала мать. – Она втерлась в приличную семью, а дальше знаешь, что будет? Она начнет спать с твоими друзьями, чтобы они помогли тебе устроить ее на хорошую работу в какую-нибудь фирму, потом будет спать со своим начальником, чтобы продвинуться по службе, а там, глядишь, дело дойдет и до твоих начальников, чтобы тебя побыстрее продвинуть. Своих-то мозгов у нее нет, чтобы чего-нибудь добиться, вот и будет тело эксплуатировать. Ей уже двадцать два года, почему же она до сих пор нигде не учится, образование не получает? Потому что ума не хватает и усидчивости. Она у тебя только и умеет, что трахаться.

Свекровь из своей точки зрения секрета не делала и мнение свое высказывала, не понижая голоса. Через три месяца терпение у Киры лопнуло, и после длинного и очень серьезного разговора с мужем, в ходе которого выяснилось, что Саша с матерью спорить не приучен и идти поперек ее воли не сумеет, молодая жена собрала вещи и вернулась к родителям.

Через полгода Кира поступила в институт на вечернее отделение, и в двадцать восемь лет получила диплом о высшем образовании по специальности «библиотечное дело». Для работы ей диплом был не особо нужен, она как начала в восемнадцать лет работать в библиотеке «Раритет», так и продолжала бы до самой пенсии, но уязвленное самолюбие требовало сатисфакции. Учиться ей было скучно, однако она упорно ходила на занятия, зубрила конспекты и писала контрольные, чтобы доказать Саше и его матери, что они ошибались на ее счет. Какое-то время после развода она бывшего мужа еще любила, поэтому ей было небезразлично его мнение. Потом любовь прошла, но бросать институт она не стала. Не в ее характере бросать на полпути начатое дело.

4

Кира ушла, и Платонов приготовился к мучительному ожиданию. Сейчас только шесть часов, пока она доедет до вокзала и оставит документы в камере хранения, будет уже семь, потом она начнет дозваниваться до Казанцева, он велел звонить с семи до восьми, но Валерка никогда не был обязательным и строгим, он может явиться домой и в десять, и в одиннадцать. И все это время Кира будет, как бездомная кошка, бродить по улицам, от автомата к автомату, а он, Платонов, будет метаться по чужой пустой квартире, гипнотизируя взглядом телефон.

Кира не зря его похвалила, он действительно оказался предусмотрительным, заняв в камере хранения одновременно две ячейки с похожими номерами. В министерстве его дружба с Русановым ни для кого не секрет, поэтому не исключено, что, узнав об исчезновении Платонова, телефон его ближайшего и давнего друга тут же взяли «на кнопку» в надежде, что беглец ему позвонит. Серега даже и не знает, что его телефон прослушивается. Двадцать седьмая ячейка находится не в том зале, где сто двадцать седьмая, и, если разговор Киры и Русанова достиг чужих ушей, Киру будут караулить возле двадцать седьмой, а она в это время спокойно оставит документы в соседнем зале, где ее никто не ждет. А уж сообщить Русанову завтра, что у ячейки другой номер, – дело техники и сообразительности. Можно позвонить, например, и сказать, что нужно не забыть пять раз по двадцать или три раза по тридцать плюс десять. Да много способов, не в этом суть.

5

В камеру хранения Киевского вокзала они пришли вдвоем. Осмотрелись, нашли двадцать седьмую ячейку, прикинули, где лучше всего встать, чтобы держать ее постоянно в поле зрения и при этом самим не бросаться в глаза. Наметили несколько точек, чтобы не светиться все время в одном и том же месте: кто его знает, сколько ждать придется, не исключено, что и до завтра.

Они были братьями, правда, двоюродными, но внешнее сходство было поразительным. Старшему было под пятьдесят, младшему – немного за тридцать, и при желании они вполне сходили за отца и сына, для этого надо было только правильно одеться, чуть увеличив возраст старшему и, соответственно, чуть уменьшив – младшему.

Младший из братьев примостился между рядами металлических шкафов-ячеек, старший вышел на платформу покурить и разведать, где можно перекусить, купить воды, посидеть на лавочке, сходить в туалет. Через двадцать-тридцать минут он вернется и сменит младшего на посту возле двадцать седьмой ячейки, отпустив братишку пройтись и размять ноги. Пока можно особо не напрягаться, если женщина сказала, что положит документы в камеру хранения завтра, то скорее всего она сделает это сегодня во второй половине дня. Многолетние наблюдения убедили братьев в том, что чаще всего так и происходит. Ни один дурак не пойдет к тайнику точно в то время, о котором предупреждает, это азы сыскного дела. Стало быть, пару часов можно сидеть расслабленно, а уж после четырех начнется самая работа. Тогда один из них постоянно должен быть в зале, другой – на платформе, сохраняя визуальный контакт.

Они промаялись почти до семи часов, когда старший брат почуял недоброе. Через зал неторопливо прошла очень красивая женщина с вьющимися каштановыми волосами. И хотя она не задержалась возле двадцать седьмого номера, а перешла в следующий зал, наблюдатель каким-то двенадцатым чувством понял: это она. То ли он уловил исходящую от нее нервозность, то ли, как хороший пес, учуял запах страха, то ли многолетний опыт сказался. Он лениво зевнул, не прикрывая рта рукой, и краем глаза увидел, что стоящий на платформе и наблюдающий за ним младший брат принял сигнал и медленно направился в следующий зал. Старший вышел на платформу, теперь они поменялись ролями. Через окно ему виден был напарник, облокотившийся о стену в углу, и женщина, открывающая дверцу сто двадцать седьмой ячейки. Старый трюк, подумал старший, хорошо известный, но все равно эффективный, если кому-то не до конца доверяешь и хочешь проверить партнера на добросовестность. Если же он оказывается честным и догадывается, что его проверяли, всегда можно дуриком прикинуться, мол, номер перепутал, или вы сами не расслышали, или еще что-нибудь такое. Для этого и номера выбираются похожие, которые попутать легко. 96 и 98 – перед мысленным взором встают округлые цифры, потом трудно вспомнить, какие именно. 47 и 74 тоже легко друг друга подменяют, из прямых палочек состоят. 27 и 127, конечно, между собой не спутаешь, но поскольку в деле участвовало передаточное звено – женщина, то можно на нее свалить, мол, я ей сказал 127, а она первое слово не расслышала.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация