– Ты уже перестала комплексовать по поводу ее романа с
немецким профессором?
– Давно, – Настя беззаботно махнула рукой. – Ты
был прав, когда говорил, что замужество сильно меняет взгляды, в том числе и
отношение к нарушению супружеской верности твоими родителями. Помнишь, как я с
ума сходила от переживаний, что у мамы завелся друг, а у папы – подруга? Места
себе не находила, ночами не спала. А теперь, когда сама замуж собралась,
кажется, что все нормально, что вроде так и должно быть. Забавно, да?
Леша достал сковородку, поставил на огонь и начал отбивать
ломтики мяса. И в эту минуту зазвонил телефон.
– Можно попросить Анастасию Павловну? – раздался в
трубке незнакомый женский голос.
– Я вас слушаю.
– Анастасия Павловна, мы с вами незнакомы, я звоню вам по
просьбе Дмитрия Платонова. Вы можете меня выслушать?
– Да, конечно.
– Он просил вам передать, что он не убивал Агаева. У Агаева
были при себе документы по списанию приборов, содержащих драгметаллы. Дмитрий
своими глазами видел эти документы, когда они встретились. Они остались у
Агаева, Дмитрий не стал их забирать. Вы меня слушаете, Анастасия Павловна?
– Слушаю. Говорите.
– Он не убивал Агаева, но он понимает, что доказательства
против него очень сильны. Все, что он может, это рассказать, как все было.
Агаев приехал в министерство на Житную, Дмитрий спустился к нему, они вместе
сели в машину, и Платонов повез его на улицу Володарского, где живет какой-то
родственник Агаева. Этот родственник должен был в тот вечер улетать в США, и
Агаев торопился, боялся его не застать. Ему обязательно нужно было встретиться
с этим родственником, чтобы взять лекарство для своего ребенка. Платонов
высадил его на улице Володарского и уехал. Все.
– Платонов может чем-нибудь подтвердить свой рассказ?
– Боюсь, что нет.
– Вы еще собираетесь мне звонить?
– Не знаю.
– От чего это зависит?
– От вас.
– К сожалению, я плохо понимаю, что вы имеете в виду. Однако
я убедительно вас прошу, если Платонов придумает, как подтвердить свою
невиновность, немедленно позвоните мне. И передайте ему, что я завтра же
проверю сведения о родственнике Агаева. Если они подтвердятся, Дмитрию еще
можно будет помочь. Если же нет, я больше не смогу верить ни вам, ни ему.
– Спасибо вам, Анастасия Павловна. Вы не спрашиваете меня,
где Дмитрий?
– А зачем? Вы ведь все равно не скажете. Только воздух зря
сотрясать… Кстати, у вас есть мой служебный телефон?
– Да.
– Звоните мне, если Платонов что-нибудь придумает. Звоните в
любое время, домой или на работу, не стесняйтесь. Договорились?
– Договорились. Еще раз спасибо вам, Анастасия Павловна.
Всего вам доброго.
– До свидания.
Настя, ступая на цыпочках, вернулась на кухню. Сейчас она
прокрутит в голове весь разговор с самого начала, разберет его на атомы,
проанализирует, чтобы выяснить, где и какие ошибки она совершила, разговаривая
с незнакомой женщиной, которую послал Платонов. Одно она сделала правильно – не
задала ни одного вопроса, который непосредственно касался бы сбежавшего
подозреваемого. Она спросила, знает ли незнакомка ее служебный телефон. Она не
стала выпытывать, откуда эта женщина знает ее имя и телефоны, кто она такая,
где скрывается Платонов, когда ждать следующего звонка. Она, Настя, не стала
навязывать женщине свою волю. Та позвонила, чтобы сказать совершенно
определенные вещи, и Настя предоставила ей такую возможность. Все, что Платонов
велел ей сказать, она сказала. Иными словами, она сказала все, что Платонов
хотел довести до сведения МУРа. Обо всем остальном говорить было не велено,
посему и вопросы задавать было бессмысленно, она все равно ничего не сказала
бы. Нет, кажется, разговор она провела правильно, не настроив женщину против
себя. С другой стороны, и показного дружелюбия не было, во всяком случае, Настя
честно предупредила ее, что вопрос о доверии Платонову с повестки дня не снят
и, вполне возможно, после завтрашней проверки снят не будет.
Ясно одно: Платонов в Москве, осел на квартире у этой
женщины и выжидает, как дело повернется. Не кривя душой, Настя вынуждена была
признать, что это не так уж глупо. Для того, чтобы иметь возможность себя
реабилитировать, вовсе не нужно целый день сидеть в камере, если уж есть что
сказать, то можно послать подружку позвонить и сказать все, что нужно. А пока
его подозревают в убийстве и взятке и ищут по всей стране, он прячется в
надежде на то, что найдется умный и порядочный человек, который ему поможет. Ну
а уж если он виновен, то скрываться сам бог велел, нельзя винить преступника в
том, что он, спасая собственную шкуру, создает уголовному розыску некоторые
неудобства.
8
Генерал Иван Алексеевич Заточный уже стоял в дверях, когда
его остановил телефонный звонок. Было почти десять вечера, его
шестнадцатилетний сын Максим только что позвонил с дискотеки и сообщил, что его
немножко побили и что он двигается домой. Генерал хорошо знал мужественный
характер своего мальчика и вполне допускал, что парня могли избить довольно
сильно, а если, не дай бог, ударили по голове, то и сознание по дороге потерять
недолго. Поэтому, несмотря на спокойный голос сына, Иван Алексеевич решил
все-таки дойти до ближайшей станции метро, подстраховать Максима.
Он повернул ключ в замке и уже собрался выйти, но вынужден
был вернуться, чтобы подойти к телефону.
– Иван Алексеевич?
– Я.
– Вам что-нибудь говорит фамилия Платонов?
– Разумеется.
– Он очень вам доверяет. Более того, он вообще доверяет
только вам. Поэтому он просил вам сказать, что вы будете центральным звеном. К
вам справа и слева должны будут подцепиться звенья, и тогда восстановится вся
цепочка. Если хоть одно звено окажется гнилым или подпиленным, цепочки не
получится. До свидания, Иван Алексеевич.
Трубку на другом конце повесили. Генерал несколько секунд
постоял задумчиво, потом вышел из квартиры и отправился встречать сына.
Глава 7
1
В воскресенье Платонов проснулся ни свет ни заря с чувством,
что он выспался и отдохнул. Кира поздно вечером уехала к родителям на дачу,
пообещав вернуться одной из первых электричек, и ночь Дмитрий провел один,
наконец позволив себе хоть немного расслабиться и не играть.
Он принял прохладный душ, тщательно побрился, приготовил
себе незамысловатый завтрак и принялся обследовать квартиру, в которой ему
предстояло провести бог весть сколько времени. Первым делом он прошел через
комнату к балкону, чтобы оценить возможность использования его в случае
непредвиденных осложнений. Балкон оказался крохотным, но не захламленным, в
случае необходимости вполне можно будет попытаться перелезть в соседнюю
квартиру, только бы погода не испортилась. Пока солнышко и тепло, есть надежда,
что балконная дверь у соседей не будет заперта наглухо.
