— Ша!
— Прости, Гонко, я только…
Гонко взглянул на часы в третий раз и с неудовольствием цыкнул сквозь зубы. Он потратил целое состояние на взятки с целью позаимствовать хрустальный шар для наблюдения за этой пробой — он не состоял в перечне получателей рождественских поздравительных открыток от предсказательницы.
Дупи неожиданно повернулся к нему лицом:
— Мне не нравится помощник, Гонко, не нравится.
Дупи говорил правду. Помощник вызывал недоверие и внушал предчувствие какого-то саботажа со своей стороны.
В этот момент помощник появился в проходе в палатку. Он осторожно проследовал внутрь с опущенными плечами и с хрустальным шаром в руках. Гонко с неудовольствием смотрел на его медленную походку. Казалось, каждое движение помощника говорило: «Жду, пока вы не повернетесь спиной».
Гонко взглянул ему прямо в глаза. Более искусный циркач не стал бы встречать его взгляд. Но помощник посмотрел в ответ довольно нагло. Гонко резко поднялся, чтобы заставить его вздрогнуть. Это сработало. С чрезвычайной осторожностью он принял из рук помощника хрустальный шар, поднял его на уровень глаз, положил на стол и сказал:
— Убирайся.
Помощник медленно вышел. Он намеренно задержался у входа, чтобы главный клоун повторил свое приказание. Это тоже было неразумно. Гонко стоял и рылся в кармане, потому что неожиданно решил прикончить медлительного клоуна там, где тот остановился. Но в этот момент помощник отошел дальше.
Наблюдая за ним, Гонко пробовал пальцем лезвие ножа, который вынул на мгновение из кармана, затем сплюнул и сунул его обратно. Гоши издал гудящий звук. Гонко показалось, что он выразил легкое неодобрение, но истинное значение было понятно только самому Гоши.
Огонек свечи отражался на поверхности хрустального шара, как желтый глаз. Главный клоун прикоснулся ладонью к прохладному стеклу и пробормотал:
— Джейми.
Стеклянный шар затуманился, будто кто-то изнутри выдувал на его гладкую поверхность дым. Часы Гонко показывали, что у Джейми осталось пятнадцать минут.
«Я дам ему небольшую поблажку», — подумал Гонко, следя за молодым человеком. За стремлением Джейми вести рациональную жизнь, в которой все предельно ясно и упорядоченно, скрывался источник эксцентричного поведения, грозивший прорваться наружу. Видимо, Джейми инстинктивно старался удержать этот источник в заглушенном состоянии. И чем больше он стремился сдерживаться, тем внушительнее становились результаты борьбы. Парень либо временно ломался, либо постоянно прогибался. Никто не прогибается больше, чем тот, в ком полностью отсутствует гибкость.
Стекло прояснилось, и появился новый рекрут. Гонко видел, что из-за преследования со стороны клоунов Джейми находился на волосок от нервного срыва. Гонко был доволен проведенной кампанией. Расчет времени оказался идеальным, и теперь парень вот-вот созреет. Два других клоуна подошли к Гонко и склонились над стеклянным шаром в его руке. Гоши издал короткий гудок, который мог расшифровываться как «о-о-о!». Разгадки его значения не было — возможно, это был возглас узнавания, поскольку высокий рыжий парень шагал по внутренней поверхности шара.
— Заткнись, Гоши, — одернул брата Дупи. — Заткнись, он начинает.
* * *
Торговый центр на Квин-стрит был набит туристами, наслаждавшимися жарой, и местными жителями, желавшими укрыться от нее. Поток пассажиров, одетых в костюмы с галстуками, вливался в понедельник на железнодорожный вокзал. Две минуты пятого дня по толпе прокатился ропот беспокойства, а когда люди повернули голову, Квин-стрит замолкла. Откуда-то сверху доносился вой, столь громкий и пронзительный, что в нем лишь смутно угадывался человеческий крик. Сразу же после него с той же стороны последовала отрывистая, словно пулеметная очередь, дробь. Все обратились во внимание. Облако серого дыма поднималось к небу.
Прозвучал пронзительный вой, резкий и протяжный. В толпе послышались тревожные крики: «Это бомба! Бом-ба-а-а-а!»
Страх распространялся в толпе, подобно ряби по воде. Грохот продолжался. Двое полицейских осторожно потрусили туда, откуда поднимался дым, поддерживая руками пояса. Неожиданно среди покупателей прокатился гул удивления. Высокий, поджарый и голый парень совершал неуклюжую пробежку. Копна рыжих лобковых волос нависала над его отчаянно вихляющим членом. Его бег походил на тот, что можно было увидеть в комедийном шоу «Летающий цирк Монти Пайтона», и напоминал гусиный шаг: он делал скорее прыжки, чем шаги. Локти были отведены назад, как распростертые крылья. Лицо скрывалось под наволочкой. Он смотрел на толпу сквозь прорези для глаз, видя лишь смутные формы и препятствия на пути.
Его грудь была выкрашена в зеленый цвет, на ягодицах — свастики. На спине — улыбающееся лицо. Краска расползалась от пота, и вскоре рисунок, а также символы превратились в зеленые пятна. За ним гнались три озадаченных полисмена, мужчины среднего возраста. Они пытались догнать его, но, несмотря на свой эксцентричный бег, Джейми был быстрее. Он, как футболист, ловко лавировал между местными жителями, студентами и японскими туристами, которые нацеливали на него фотокамеры. Джейми снова взвизгнул во всю силу легких:
— Здесь бомба! Бомба!
Его наволочка немного сместилась, и он моментально лишился обзора. Не располагая временем пожалеть об этом, он стащил ее с головы и бросил на мостовую. Вверху, у казино, дым превращался во внушительней серый туман. Хлопки и треск достигли максимальной силы, затем прекратились.
Никакой бомбы не было. Хлопки и треск производили пиротехнические устройства, которые он приобрел в маленьком магазинчике в Долине Мужества. Выкрасив себя в общественном туалете и пройдя по Квин-стрит в плаще, под которым не было никакой одежды, он обложил пиротехникой кусты на холме торгового центра. Джейми не имел никакого представления о том, понравится ли его замысел клоунам. Не знал он даже того, заметят ли они его выходки, но это все, что он мог придумать. Если бы не головная боль, которую доставляло ему преследование клоунов — кровь Стива была последней каплей, — Джейми мог бы просто вызвать полицию и обеспечить себе спокойное существование.
Но после того, как он побежал под гору в торговом центре, тревоги последней недели почти исчезли. Мысли его прокручивались в мозгу, словно магнитофонная лента. Он не ощущал под ногами мостовой, не чувствовал напряжения мышц ног. Ему казалось, что он был способен взмыть вверх.
Конечно, он не мог оставаться бесконечно в переполненном торговом центре. Добежав до людской стены и не заметив в ней прохода, он понесся прямо на двух школьниц, которые с визгом упали, и, о, чудо, избежал того, чтобы упасть на них плашмя. Лежа на земле, он заметил, как в нижней части торгового центра остановилась на свет семафора машина с бригадой корреспондентов «Семи новостей». Фоторепортер высунулся из окна с улыбкой на лице и направил объектив на Джейми.
Джейми поднялся, прикрывая пах. Школьницы снова завизжали. Он видел через плечо, как приближаются полисмены. Прямо на него с другой стороны бежали еще два копа. Джейми сделал глубокий вдох и помчался в направлении площади Короля Георга.
