Но что все это значило? Кто-то ведь сделал это, подумал Джейми. В такой шоковой ситуации разгром казался абсурдом, наиболее рациональным объяснением напрашивалось землетрясение. Боже, почему? Кто сделал это?
Покидая комнату, он надеялся войти в нее снова, полагая, что сцена погрома исчезнет, как мираж. Опустив плечи и покачивая головой, он поднялся по лестнице на кухню. Включил электрический чайник, затем почувствовал приступ тошноты: бледно-розовая рвота загадила мойку и пол. Она засохла на его туфлях. Джейми глядел на блевотину, испытывая транс, пока не раздался свист закипевшего чайника, выведший его из этого состояния.
Гоши. Мысль о нем мелькнула в голове, как отдаленный шум. В ошеломлении молодой человек насыпал в чашку кофе, налил кипяток, полез в холодильник за молоком и вдруг заметил, что кто-то положил на среднюю полку рядом с упаковкой картофельного салата дохлую крысу. Ее белые клыки были сжаты в злобном оскале. Джейми опустошенно смотрел на нее, потягивая кофе и позволяя дверце захлопнуться самой.
Не допив кофе, он отправился с чашкой в гостиную. Его взгляд замечал все новые следы погрома и наконец остановился на стене, где кто-то написал шоколадным мороженым слова «политические свиньи». Слова показались знакомыми. Джейми вспомнил, что их писали сообщники «семейства Мэнсона» кровью своих жертв после их убийства. С потолочного вентилятора спускалась тоненькая веревка, на которой висел в петле маленький плюшевый мишка. Его бок вспороли и воткнули туда клочок скомканной бумаги. Джейми вытащил его и прочел слова, написанные карандашом: ПРОЩАЙ, ЖЕСТОКИЙ МИР. На полу лежали кусочки пластмассы и обрывки проводов, сложенные в форме букв. Он узнал в них фрагменты разбитого телефона. Буквы составляли фразу: ЕГО НЕТ ДОМА. Джейми несколько отстраненно отметил, что этот след вандализма отличался умеренностью, словно был призван составить контраст беспорядочным проявлениям погрома вокруг. Каждая акция погрома совершалась с особым мастерством.
Он медленно потягивал кофе. Заметив маленький предмет красного цвета рядом с разбитым телевизором, Джейми наклонился, чтобы подобрать его, подумав сначала, что это резиновый мячик. К предмету крепился белый шнурок. Это был бутафорский нос. Мгновение молодой человек вертел его на шнурке, затем бросил в кучу мусора.
Примерно в это время он услышал всхлипывание в одной из спален и медленно побрел туда. В коридоре под ногами ломались и трещали осколки разбитых вещей. Джейми прошел мимо двери Маршалла, который дружил с наркоманами. Мимо двери Натаниэля, тратившего чужие деньги. В этих спальнях было тихо. Плач раздавался из спальни Стива. Дверь в нее была открыта, свет выключен. Джейми остановился в дверном проеме, потягивая кофе. Плач прекратился. Он слышал, как Стив прерывисто и шумно дышит. Наконец он прошептал:
— Джейми?
— Стив, что происходит? — спросил Джейми глухим голосом. — Почему этот дом… Почему дом разгромлен, Стив?
Где-то снаружи завыла полицейская сирена, затем затихла вдали. Джейми мог видеть неясный силуэт Стива, ворочавшегося в постели.
— Не знаю, — медленно ответил Стив. — Пришли эти парни… Точно не помню… немного этого… Я сделал немного этого, потому что если бы не сделал…
Джейми моргнул:
— Какие-то парни приходили, да, Стив? Ты и сейчас уверен в этом? Какие именно парни?
В глубине души Джейми понимал: дело не в клоунском носе. Это была преднамеренная игра по задуманным правилам: Стив играл в нее.
Стив снова провалился в забытье. Джейми чувствовал некую стремительно растущую для него опасность… Ладно, черт с ними, с этими политическими свиньями, только не следовало писать это мороженым. Джейми шагнул в темную спальню. Стив корчился на матрасе, кровать отчаянно скрипела. Джейми щелкнул выключателем.
— Не надо, — запротестовал Стив.
В комнате зажегся свет. Круглое лицо Стива было измазано жирным слоем краски радужного цвета. Губы при помощи помады красного цвета изображали широкую улыбку. Голову и волосы полностью покрывала краска белого цвета. Сквозь отвратительную маску текли слезы, образуя на щеках борозды. На его шее висел клоунский нос из красного пластика. Парня одели в рубашку с ярким цветочным орнаментом и манжетами в белых оборках. Спальня подверглась такому же разорению, как и весь дом. Гелевого светильника Стива больше не существовало. Стереомагнитофон распотрошили. Пол был покрыт метками из черного скотча, похожими на шрамы от хлыста.
Джейми уронил чашку. Она разбилась, и кофе облил его туфли.
— Стив? — прошептал он.
— Те парни… — проговорил Стив между всхлипываниями. — Они вошли и просто… держали меня здесь, измазали меня… этой дрянью. По-моему, это приятели Маршалла, наркоманы. Может, он задолжал им деньги или что-нибудь другое, и они пришли разобраться. Они оделись как… клоуны.
Конечно, это были они. Джейми присел от внезапного приступа головной боли. Затем спросил:
— Сколько их было?
— По-моему, трое. Они начали с первого этажа. Я слышал грохот, звон бьющегося стекла… Подумал, это ты и спустился вниз сказать, чтобы ты заткнулся, понимаешь? Этот тощий схватил меня и… — Стив ладонью обвел свое лицо. — С ним были двое других. Один из них повторял: «Это не смешно, не смешно». Другой то и дело производил какой-то… какой-то странный звук…
— Кипящего чайника, — пробормотал Джейми.
Стив, кажется, не расслышал.
— У тощего был нож. Он сказал, что, если я им не помогу разгромить это место, он изрежет меня на куски. Пришлось помогать.
— Ты помог им, — повторил, словно эхо, Джейми.
Стив бросил на него укоризненный взгляд:
— Что мне было делать? Трое на одного. Парень хотел меня искромсать, ты бы его видел. Он хотел это сделать, действительно хотел. Мне пришлось делать все, что они желали. Разбили телевизор…
— Там надпись на стене мороженым. Кто ее сделал?
— Тощий клоун, — ответил Стив. — Не знаю почему. Не знаю даже, что она означает.
— А блевотина на кухне?
— Моя, — прошептал Стив, утирая нос рукавом. — Но меня вырвало до того, как они пришли сюда. Сделал глоток, и сразу началось. Продолжалось весь день.
Глоток. Джейми остановил взгляд на полупустой чашке холодного кофе на столике Стива у кровати. Затем он взглянул на разбитую чашку у своих ног, где расползалась по палу лужа кофе. В памяти всплыло безобразное видение: он видел, как подсыпает в молоко горстку этого таинственного порошка, чтобы отомстить Стиву за то, что тот занял душ, и за украденную у него еду. Джейми успел лишь невесело улыбнуться, прежде чем у него начался приступ. Он почувствовал острую тошноту, словно его ударили в живот. Рвота подступила к горлу. Он бросился по коридору, круша обломки мусора, и едва успел добежать до раковины, прежде чем его стало выворачивать.
Когда все кончилось, он подставил под кран дрожащие ладони, пытаясь прополоскать рот и избавиться от отвратительного привкуса. Перед глазами плясали маленькие пятнышки света. Он увидел свое отражение в кухонном окне. Подумалось: «Что дальше?»
