— Почему ты думаешь, что мы захотим защитить тебя? — поинтересовался Цепион, раздувая ноздри. Что за странный запах! — Ты же ничего не сделал для Рима.
— О, я кое-что сделал, Квинт Сервилий! — сказал Силон, указывая на осла. — Я украл содержимое марсийской сокровищницы и хотел бы передать его Риму. Здесь, на этом осле, — лишь небольшая его часть. Очень небольшая часть! В нескольких милях отсюда, хорошо спрятанные в укромной долине, находятся еще тридцать ослов, все нагруженные золотом.
Золото! Вот что унюхал Цепион — золото! Все утверждают, будто золото ничем не пахнет, но Цепион-то знал куда лучше, пахнет оно или нет. Так же, как знал это его отец. Не было никого из Квинтов Сервилиев Цепионов, кто бы не мог учуять золото.
— Дай-ка я посмотрю, — проговорил Цепион, направляясь к ослу.
Корзины были хорошо укрыты покрывалом. Цепион сдернул его — золото было там! Пять грубых круглых слитков, разместившихся в каждой из корзин, засверкали на солнце. На каждом из слитков была выбита марсийская змея.
— Здесь около трех талантов, — сказал Силон, закрывая корзины и опасливо осматриваясь по сторонам, не видел ли кто. Завязывая ремни, которые удерживали покрывало, Силон молча взглянул на Цепиона своими удивительными желто-зелеными глазами, и ослепленному блеском Цепиону показалось, что в них мелькнули огоньки. — Этот осел — твой, — сказал Силон. — И возможно, еще двух или трех ты смог бы взять себе, если бы обеспечил мне свое личное покровительство наряду с покровительством Рима.
— Оно тебе гарантировано, — тотчас пообещал Цепион и улыбнулся алчной улыбкой. — Но я возьму пять ослов.
— Как пожелаешь, Квинт Сервилий. — Силон глубоко вздохнул. — О, как я устал! Я бежал целых три дня.
— Так отдохни, — посоветовал Цепион. — Завтра ты сможешь повести меня к той укромной долине. Я хочу увидеть все это золото!
— Было бы разумно взять с собой армию, — посоветовал Силон, когда они направились к шатру командующего, сопровождаемые женщиной с детьми. Хорошие это были дети, они не кричали и не плакали. — Теперь марсы знают, что я сделал. Трудно сказать, кого они послали в погоню. Думаю, они догадались, что я обратился за покровительством к Риму.
— Пусть себе гадают, — весело отозвался Цепион. — Мои два легиона управятся с марсами! — Он открыл полог шатра, пропуская своего просителя внутрь. — Ах, разумеется, я вынужден попросить тебя оставить твоих сыновей в лагере, когда мы отправимся в путь.
— Понимаю, — молвил Силон с достоинством.
— Они похожи на тебя, — заметил Цепион, когда рабыня положила младенцев на ложе, собираясь сменить им пеленки.
И они действительно были похожи: у обоих были змеиные глаза Силона. Цепион вздрогнул.
— Постой! — остановил он рабыню. — Здесь не место для грязных пеленок! Ты должна подождать, пока я размещу твоего хозяина, а потом займешься своими делами.
Так получилось, что на следующее утро, когда Цепион вывел два своих легиона из лагеря, рабыня Силона осталась вместе с царственными близнецами. Золото также осталось в лагере, снятое с осла и спрятанное в шатре Цепиона.
— Известно ли тебе, Квинт Сервилий, что Гай Марий в этот самый момент окружен десятью легионами пиценов, пелигнов и марруцинов? — спросил Силон.
— Нет. — Цепион, ехавший рядом с Силоном во главе своей армии, так и разинул рот. — Десять легионов? И он сможет победить?
— Гай Марий всегда побеждает, — вежливо ответил Силон.
Цепион только хмыкнул.
Они ехали, пока солнце не поднялось над головой. Цепион почти сразу же покинул Валериеву дорогу и направился в сторону Сублаквея вдоль реки Анио. Силон настоял, чтобы они держали шаг своих лошадей так, чтобы пехота могла поспевать за ними, хотя Цепион, стремясь поскорее увидеть остальное золото, негодовал на бесцельную трату времени.
— Все в безопасности и никуда не денется, — успокаивал его Силон. — Но я бы предпочел, чтобы твои войска были там с нами и не запыхались к тому моменту, когда мы прибудем на место, Квинт Сервилий, — для блага нас обоих.
Местность была неровной, но вполне проходимой. Неподалеку от Сублаквея Силон остановился.
— Здесь! — сказал он, указывая на холм на противоположном берегу Анио. — За этим холмом находится та самая долина. Тут недалеко есть хороший мост. Мы спокойно перейдем реку.
Мост был действительно хорошим, каменным; Цепион приказал своей армии переходить его ускоренным шагом, но сам остался во главе колонны. Эта дорога проходила от Анагнии до Сублаквея, пересекала реку Анио и заканчивалась в Карсиолах. Как только войска перешли мост, они сразу же оказались на хорошей дороге и пошли широким шагом, испытывая удовольствие от своего путешествия. Настроение Цепиона подсказывало им, что предстоит увеселительная прогулка, а не военный набег, поэтому легионеры закинули щиты за спину и повесили кольчуги на копья, как на колья. Время тянулось медленно. Возможно, нынешней ночью предстоял привал без пищи и под открытым небом, но приятно проделать такой путь без груза. К тому же поведение командира сулило непременную награду.
Когда два легиона растянулись вокруг подножия холма, поскольку дорога выгибалась в этом месте к северо-востоку, Силон наклонился в седле и заговорил с Цепионом.
— Я поеду вперед, Квинт Сервилий, — сказал он, — чтобы проверить, все ли в порядке. Я не хочу, чтобы погонщики испугались и попытались сбежать.
Продолжая ехать тем же шагом, Цепион наблюдал, как Силон пустил своего коня в галоп и, удаляясь, быстро стал уменьшаться в размерах. В нескольких сотнях шагов Силон свернул с дороги и скрылся за небольшим утесом.
Марсы напали на колонну Цепиона отовсюду: спереди, оттуда, где скрылся Силон, сзади, из-за каждой скалы и из-за каждого камня с обеих сторон дороги. Ни у кого из римлян не было шанса спастись. Прежде чем щиты были вытащены из чехлов, мечи вынуты и шлемы надеты на головы, четыре легиона марсов врезались в середину колонны, нанося удары направо и налево, как на учении. Армия Цепиона погибла вся до последнего человека. И этим последним человеком оказался сам Цепион, который был захвачен в самом начале атаки и вынужден был наблюдать, как умирают его солдаты.
Когда все римские солдаты остались лежать бездыханными на дороге и по обеим ее сторонам, Квинт Поппедий Силон подошел к Цепиону, окруженный своими легатами, среди которых были Скатон и Фравк. Силон широко улыбался.
— Ну, Квинт Сервилий, что ты скажешь теперь?
Бледный и дрожащий, Цепион ухватился за последний шанс.
— Ты забыл, Квинт Поппедий, — сказал он, — что я все еще держу в заложниках твоих сыновей!
В ответ раздался смех:
— Моих сыновей? Нет! Это — дети тех рабов, с которыми я приходил к тебе. Но я заберу их всех, и моих рабов, и даже моего осла. В лагере не осталось никого, кто посмел бы возразить мне. — Чудовищные глаза марса пылали холодным золотым блеском. — Но я не намерен возиться с тем, что нагрузил на осла. Можешь оставить себе это барахло.
