Книга Падение титана, или Октябрьский конь. В 2 томах. Книга 1, страница 79. Автор книги Колин Маккалоу

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Падение титана, или Октябрьский конь. В 2 томах. Книга 1»

Cтраница 79

— Марк, — наконец решилась она. — Я хочу еще ребенка.

— Ты можешь хотеть все, что угодно, но только не еще одного ребенка. Одной идиотки нам более чем достаточно.

— Она пострадала от родов, не в матке.

Он прошел к большому серебряному зеркалу, в которое когда-то вглядывался Помпей Великий, тщетно надеясь увидеть в нем хотя бы тень умершей Юлии. Склонил голову набок, оглядел себя. Да, впечатляет! Но тога! Никто не знал лучше Антония, что мужчина его сложения в тоге теряет весь шик. Тоги хороши лишь для Цезарей. Тоге нужен не рост, а умение ее носить. «Но надо признать, что старику идут и доспехи. Он просто так выглядит — величественно. Таким он родился. Семейный тиран. Так мы называли его между собой в детские годы — Гай, Юлия, я. Он помыкал нами, даже дядюшкой Луцием. Сущий диктатор. А теперь правит Римом».

— К обеду не жди, — бросил он и вышел, звеня доспехами.


— В этом нелепом наряде ты выглядишь как хвастливый воин Плавта, — сказал Цезарь вместо приветствия.

Он не поднялся из-за стола, не протянул руку.

— Солдатам нравится, когда их начальник выглядит лучше других.

— Как и у тебя, у них вкусы на уровне задницы, Антоний. Я просил тебя надеть тогу. Доспехи не носят в пределах померия.

— Как заместитель диктатора, я имею право их носить.

— Как заместитель диктатора, ты будешь делать то, что велит тебе диктатор.

— Могу я сесть или мне слушать стоя? — требовательно спросил он.

— Садись.

— Я сел. Что теперь?

— Думаю, надо объяснить события на Форуме.

— Какие события?

— Не прикидывайся тупицей, Антоний.

— Просто я хочу поскорее покончить с нотациями.

— Значит, ты думаешь, тебя звали для этого? Как ты мягко выразился, для нотаций?

— А разве не так?

— Боюсь, я тебя разочарую, Антоний. Я подумываю о кастрации.

— Это несправедливо! Что я, собственно, сделал? Твой ставленник Ватия провел senatus consultum ultimum и поручил мне унять хулиганов. Именно так я и поступил! И по-моему, хорошо выполнил эту работу. Никто не решается даже пикнуть с тех пор.

— Ты привел на Римский Форум профессиональных солдат, ты приказал им пустить в ход мечи, хотя у толпы были только дубинки. Но ты это проигнорировал, ты устроил резню! Ты убивал римских граждан там, где они собираются, чтобы выразить свое мнение! Такого не позволял себе даже Сулла! Неужели меч, обнаженный тобой против соотечественников на поле сражения, сподвиг тебя превратить в арену битвы и Римский Форум? Римский Форум, Антоний! Ты залил кровью камни, на которых стоял Ромул! Ромул, Курций, Гораций Коклес, Фабий Максим Веррукос Кунктатор, Аппий Клавдий Цек, Сципион Африканский, Сципион Эмилиан — тысячи римлян, более знатных, более уважаемых и более знаменитых, чем ты! Ты надругался над всем, что было им дорого, ты совершил святотатство!

Цезарь говорил медленно, отчетливо выговаривая слова ледяным тоном.

Антоний вскочил, сжав кулаки.

— О, как я ненавижу твой сарказм! Не трать зря свое красноречие, Цезарь! Просто скажи, что ты хочешь сказать, и все! И я смогу вернуться к своей работе. К попыткам утихомирить твои легионы! Потому что они неспокойны! Потому что они недовольны, возбуждены и близки к мятежу! — кричал он с хитрым блеском в глазах.

Ловкий ход. Он должен отвлечь старика, очень чувствительного к настроению в своих легионах.

Старик не отвлекся.

— Сядь, грубиян неотесанный! Закрой рот, или я отрежу тебе яйца здесь и сейчас! И не думай, что я не смогу это сделать! Вообразил себя воином, да? Ездишь на красивом коне в бутафорских доспехах? А в бою тебя что-то не видно! Ты никогда не шел в первых рядах! Ты не боец, а сопляк. Я в любой миг могу обезоружить тебя и изрубить в мелкий фарш!

Цезарь определенно вышел из себя. Антоний, потрясенный до глубины души, сделал глубокий вдох. Как он мог забыть о его крутом нраве?

— И ты еще смеешь дерзить мне? Задумайся, кто ты есть? Я создал тебя, я вытащил тебя из нищеты и безвестия. Но я же могу и низвергнуть тебя туда, откуда ты вышел. Да, ты мой родич, но я с большой легкостью найду тебе замену среди дюжины более эффективных и умных людей! Где твое благоразумие, где здравый смысл? Очевидно, я просил слишком о многом! Ты — мясник и дурак, и твое безрассудство осложняет до бесконечности стоящие передо мной задачи. Я принужден устранять последствия твоей жестокости! Я, неуклонно проводивший политику милосердия в отношении наших сограждан с того самого момента, как перешел Рубикон! И как прикажешь теперь назвать эту резню? Неужели Цезарь не может надеяться, что его заместитель станет вести себя как цивилизованный, образованный человек! Как ты думаешь, что скажет Катон, когда услышит об этой бойне? Или Цицерон? Ты — злой дух, который задушил мое милосердие, и я не поблагодарю тебя за это!

Заместитель диктатора поднял руки, сдаваясь.

— Ладно, ладно! Я совершил ошибку! Прости, прости!

— Раскаяние запоздало, Антоний. Было по меньшей мере полсотни способов справиться с беспорядками, ограничившись одной-двумя жертвами. Почему ты не вооружил десятый легион щитами и палками, как сделал Гай Марий, когда урезонивал значительно большую орду Сатурнина? Тебе не пришло в голову, что, приказав десятому убивать, ты переложил на них часть своей вины? Как я объясню им такое, не говоря уже о гражданском населении? — В ледяных глазах плескалось отвращение. — Я никогда тебе этого не забуду и никогда тебя не прощу. Более того, твой проступок явственно говорит мне, что тебе нравится власть и ты используешь ее так, что это становится опасно не только для государства, но и для меня.

— Я разжалован? — спросил Антоний, приподнимаясь с кресла. — Ты закончил?

— Нет, ты не разжалован, и я не закончил. Опусти свою задницу на место, — сказал Цезарь с прежней степенью неприязни. — Куда делось серебро из казны?

— Ах, это!

— Да, это.

— Я взял его, чтобы заплатить легионам, но еще не успел отчеканить монеты, — ответил Антоний, пожимая плечами.

— Значит, оно в храме Юноны Монеты?

— Хм… нет.

— Где же оно?

— В моем доме. Я думал, так будет безопаснее.

— В твоем доме. Ты имеешь в виду дом Помпея Магна?

— Ну да.

— Почему ты решил, что можешь переехать туда?

— Мне понадобилось жилье попросторнее, а дом Магна все равно пустовал.

— Я понимаю, почему ты выбрал его. У тебя такой же вульгарный вкус, как у Магна. Но будь добр, возвратись в свой дом, Антоний. Как только я найду время, дом Магна будет выставлен на аукцион вместе с остальным его имуществом, а также имуществом тех, кто не получит прощения после кампании в провинции Африка. Вся выручка от продаж пойдет государству. Ни моим родичам, ни наемным служащим на эти торги лучше не соваться. У меня на службе я не потерплю Хрисогонов. Уничтожу на месте, без суда и без Цицерона. Даже и не пытайся украсть что-то у Рима. А серебро верни в казну. Теперь можешь идти.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация