Книга Милый ангел, страница 44. Автор книги Колин Маккалоу

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Милый ангел»

Cтраница 44

— Вы составили его гороскоп? — удивилась я.

— Да. Надежный Лев, Овен, Стрелец. Внешность и поступки Девы, еле заметное влияние Весов и Стрельца, а в глубине постоянно тлеет огонь — квадрат Венеры и Сатурна, и хотя он совсем не корыстен, этот огонь мучает его. Жаль, его асцендент я не знаю.

— Как вы узнали его дату рождения? Он даже мне не говорил!

— Нашла в справочнике «Кто есть кто в Австралии», — хмыкнула миссис Дельвеккио-Шварц.

— Вы ходили в библиотеку?

— Что ты, принцесса! У меня своя есть.

Если и так, книги она держит в другой комнате. Отношение миссис Дельвеккио-Шварц очень помогло мне: я вдруг осознала, что все пройдет, что в море полно рыбы, положение моей Королевы Мечей благоприятно, я несокрушима. Но истинной целительницей оказалась Фло: она не сходила с моих колен, пока не появился Гарольд, а при виде его метнулась под диван.

На него было страшно смотреть — больной, неухоженный вид. Он страдал и быстро терял уважение к себе. Раньше он был такой чистенький — лощеный, педантичный старичок в древних костюмах-тройках, с золотыми часами в кармашке жилета. А теперь он походил на бродягу. Воротник рубашки обтрепался, низ штанин украсился бахромой, с жидких седых волос сыпалась перхоть. О, миссис Дельвеккио-Шварц, будьте снисходительны к нему!

Но снисходительность ей чужда. Она ненавидит его, хочет отделаться от него, хотя карты говорят, что в Доме он играет важную роль, а миссис Дельвеккио-Шварц никогда не перечит картам. И она рвет его, как ворон падаль, выклевывая самые мягкие и уязвимые кусочки.

— Рано явился! — рявкнула она.

Его голос тоже изменился, но акцент остался прежним — чуть гнусавым, высокомерным, истинно австралийским.

— На моих часах ровно четыре, — ответил он, не сводя с меня глаз. В них пылала ненависть.

— К черту время! — не сдалась хозяйка. — Ты рано пришел, катись отсюда.

Терпение Гарольда лопнуло.

— Заткнись! — пронзительно заверещал он. — Заткнись, заткнись!

Ох, Фло, лучше бы ты этого не слышала, но разве тебя достанешь из-под дивана? Я вжалась в стул и мысленно помолилась, чтобы карты избавили мать Фло от этого страшного добровольного рабства.

Миссис Дельвеккио-Шварц только расхохоталась.

— Ладно тебе, Гарольд, тебя даже мальчишки не боятся! — презрительно процедила она. — Такими воплями тебе меня не напугать. Да и змей у тебя в штанах мало на что способен. — Она подмигнула мне — так, чтобы это видел и Гарольд. — Сказать по правде, принцесса, будь он еще на полдюйма короче, был бы не стручком, а дырой.

— Заткнись, заткнись! — снова завелся Гарольд. Внезапно он повернулся ко мне, и ненависть в его глазах полыхнула так ярко, будто в нее плеснули бензина. — Это ты виновата, Харриет Перселл! Ты одна! Из-за тебя здесь все по-другому!

Миссис Дельвеккио-Шварц не дала мне ответить, да я и не пыталась.

— Отвяжись от Харриет! — прогремела она. — Что она тебе сделала?

— Из-за нее все изменилось! Все стало другим!

— Молчи, дерьмо! — скривилась хозяйка. — Харриет нужна Дому.

От этих слов Гарольд начал метаться по комнате, заламывая руки, втягивая голову в плечи, содрогаясь всем телом. «Бог ты мой, — думала я, — и вправду спятил!»

— Дом, Дом, вечно этот чертов Дом! — кричал он. — Знаешь, что я тебе скажу, Дельвеккио? У тебя нездоровое влечение к этой… самке! Харриет то, Харриет се. Ты ничем не лучше извращенок с верхнего этажа! О, зачем ты так жестока?

— Отстань, Гарольд, — обманчиво спокойным тоном произнесла хозяйка. — Отцепись. Пусть карты сколько угодно говорят, что ты должен остаться здесь, постельных радостей тебе в Доме больше не светит. Можешь учиться дрочить. Катись к чертям!

Опалив меня еще одним ненавидящим взглядом, он ушел.

— Извини, принцесса, — сказала миссис Дельвеккио-Шварц и повернулась к дивану: — Можешь вылезать, ангеленок, Гарольд сюда больше не войдет.

— Миссис Дельвеккио-Шварц, психическое здоровье Гарольда внушает серьезные опасения, — заявила я самым авторитетным тоном, на какой только была способна. — Если вы хотите, чтобы он и впредь жил в Доме, умоляю вас, будьте к нему добрее! Он теряет рассудок, и вы этого не можете не видеть! И выслеживает меня, точнее, выслеживал, пока не появился Дункан. А теперь, когда Дункана нет, Гарольд наверняка примется за старое.

Как она может быть такой умной, мудрой и вместе с тем беспечной? Она расхохоталась, презрительно пуская ртом пузыри.

— Да не бойся ты Гарольда, принцесса, — заявила она. — Карты говорят, что такой жалкий червяк для тебя не опасен.

Карты, карты, опять эти чертовы карты!

Я все-таки забрала к себе Фло на пару часов, чтобы развлечься. Сцена, разыгравшаяся между двумя странными любовниками, была тягостной, но сильнее всего меня тревожила мысль, что из-за этой ссоры я не смогу видеться по воскресеньям с Фло. Наверное, и Фло этого испугалась, потому что, как только мать протянула ее мне, малышка просияла. Точно так же я всегда таю от улыбок Дункана… Точнее, таяла раньше. Все в прошлом, Харриет, в прошедшем времени. Ох, как мне его не хватает! Слава Богу, ангеленок пока со мной.

Фло подружилась с другим ангеленком — с Марселиной. Если бы девочка еще прибавляла в весе так же, как кошка! Моя пятифунтовая Марселина теперь весит все десять фунтов и продолжает полнеть. Как приятно видеть эту парочку, играющую на полу! Недавно я решила, что Фло пора играть с азбукой на кубиках. Телепатическое общение с малышкой я так и не освоила. Может, получится научить ее читать и писать.

Фло внимательно слушала меня, пока я показывала ей буквы — А, Б, К и еще несколько. Потом я сложила из кубиков слова КОТ и ПЕС, и мне показалось, что Фло меня поняла. Но когда я предложила ей попробовать самой, получилось КСБ и ПАК. Фло не смогла даже найти среди букв А и Б и подать мне. Эти рисунки для нее не имеют смысла. Видимо, центр чтения у нее в мозгу поврежден или отсутствует. Ох, Фло.

Понедельник

26 сентября 1960 года


Пэппи, должно быть, вернулась вчера поздно вечером, когда мы с Марселиной уже спали. Но видно, в Доме и вправду действуют сверхъестественные силы, потому что я проснулась в два часа ночи и поняла, что Пэппи дома. Когда я направилась к ней с кофейником в руке, ее дверь была распахнута.

Пэппи сидела за столом, смотрела на меня и улыбалась. Как она изменилась! Увы, не в лучшую сторону. Я обняла и поцеловала ее, налила нам обеим кофе и присела к столу. Перед Пэппи были разложены листы бумаги — одни чистые, другие — с десятком слов, написанных лиловыми чернилами.

— У Эзры Паунда — еще один Эзра! — размашистый почерк, — сказала она. — Я переписывалась с ним, пока он сидел в тюрьме. Удивительно, правда? Надо будет обязательно показать тебе его письмо — карандашом на странице, вырванной из тетради. А его удивительная поэзия! Я пыталась как-то написать стихи, но не сумела подобрать слова.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация