– Да нет, пожалуй, – задумчиво произнес
Харитонов. – Ничего такого мне не показалось. Она была совершенно
спокойна, как обычно. А то, что не пригласила пройти в комнату, так она вообще
не была особо приветливой. Никогда никого в гости к себе не приглашала. И сама,
по-моему, ни к кому не ходила.
Положив трубку, Настя удовлетворенно подумала, что рассказ
Харитонова дает хоть какую-то пищу для проверки. Она твердо знала: главное –
начать, сдвинуться с места, а потом, по мере движения, станет ясно, в том ли
направлении нужно идти. Отрицательный результат ничем не хуже положительного с
точки зрения анализа и познания, это Настя Каменская усвоила давно, еще с
детских лет.
Стасов
Всю вторую половину дня они вместе с Юрой Коротковым
разбирали по косточкам биографии Ксении Мазуркевич и Зои Семенцовой, попутно
выясняя, где же обе они провели вечер пятницы и почему так отчаянно врут,
говоря об этом вечере. Результат их кропотливого и весьма интенсивного труда
оказался ошеломляющим и в то же время смешным до колик. Оказалось, что Ксения и
Зоя были вместе. Да еще как вместе! Просто-таки в одной «постели», правда, в
качестве постели выступал салон автомобиля и подмосковный лесок.
Ксения действительно никогда не встречалась с Зоей
Семенцовой до того момента, как та появилась в «Сириусе». Впервые они
столкнулись уже после того, как Зоя, отлечившись в первый раз, снова начала
прикладываться к бутылке. В один прекрасный день Ксения случайно наткнулась на
Зою, когда «отлавливала» очередного водителя. На мужиков, с которыми можно
поладить, у жены президента «Сириуса» был отменный нюх и точный глаз, нужное ей
лицо она замечала с расстояния метров в сто. В тот раз она стояла на Большой
Дмитровке, в прошлом Пушкинской улице, когда заметила Зою, выползавшую из
захудалого сомнительного кафе-бара. Семенцова была пьяна и, похоже, мало что
соображала.
– Зоя! – окликнула ее Мазуркевич, озаренная
внезапной идеей. – Семенцова!
Зоя повернулась на голос и нетвердой походкой двинулась
навстречу Ксении. По ее лицу можно было догадаться, что Ксению она никак не
может узнать, хотя отчаянно пытается вспомнить, кто же эта холеная дама,
которая кажется ей такой знакомой.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась Зоя,
пытаясь изобразить достоинство.
– Давай я тебя подвезу, – сразу же предложила
Ксения. – Все равно «левака» ловлю.
Через несколько минут Мазуркевич увидела «его». Дядька под
полтинничек, лысеющий, оплывший, с быстрыми блестящими глазками, которые сразу
выдавали в нем бывшего сердцееда и донжуана среднего пошиба. Ксения всегда
выбирала недорогие отечественные автомобили. И вовсе не потому, что была
патриоткой и признавала только продукцию российского машиностроения. Она вполне
здраво рассуждала, что толстеющий, лысеющий, некрасивый мужик может иметь
сколько угодно длинноногих молоденьких телочек с гладкой кожей, если у него
много денег. А вот если денег мало, о чем свидетельствует и «прикид», и марка
автомобиля, а за спиной активное сексуальное прошлое, с воспоминаниями о
котором расстаться нет моральных сил, то… Вот эти-то и нужны были Ксении.
Выбор ее оказался, как всегда, точным, и уже через три
минуты они с Зоей сидели в «Жигулях». Ксения, естественно, впереди, рядом с
водителем, Зоя – сзади. Еще через десять минут все акценты были расставлены, и
водитель уверенно гнал машину в сторону Кольцевой автодороги. Ксения с трудом
сдерживала нарастающее возбуждение, пришедшая ей в голову идея казалась
великолепной. У нее давно уже возникли проблемы по части секса, неуправляемое
желание гнало ее на улицы в поисках случайных водителей, ибо нравилось ей
только одно: шофер, машина, чувство невероятной опасности, когда в любую
секунду могут появиться посторонние. Но в последнее время даже этот сценарий
перестал ее удовлетворять. Шофер и машина должны были присутствовать
обязательно, без этого Ксения не могла даже возбудиться, но нужно было что-то
еще… Еще какая-нибудь деталь, которая выполнила бы роль хлыста, катализатора,
стимулятора. Такой деталью в этот раз должна была стать Зоя Семенцова, в
прошлом заслуженная артистка, а ныне – спившаяся «эпизодница».
– Давай, дружочек, начинай с нее, – сказала Ксения
водителю, когда доехали до места. – А я посмотрю. Потом, когда я скажу,
оставишь ее и займешься мной. Договорились?
– А она как же? – удивился водитель, решив
проявить благородство. – Ей же тоже нужно…
– Она обойдется, – холодно оборвала его
Ксения. – Давай, приступай, не тяни время. И включи свет в салоне.
Водитель послушно опустил спинки передних сидений,
заблаговременно расстегнул брюки и потянулся к Зое, которая тихонько дремала,
свернувшись калачиком на заднем сиденье и скинув туфли на пол. Зоя сначала
сопротивлялась и никак не могла взять в толк, почему вместо подъезда
собственного дома ее разбудили где-то в лесу и чего этот шофер от нее хочет.
Потом, услышав стандартный набор ласковых эпитетов типа «красавица»,
«ласточка», «сладкая», «кошечка», разомлела и не без удовольствия включилась в
процесс. В самый ответственный момент, когда Зоя уже приготовилась было
испытать приятное, но нечасто выпадающее на ее долю чувство, Ксения похлопала
водителя по спине:
– Все, дружок, хватит, теперь я.
Она бесцеремонно вытащила из машины субтильную худенькую
Семенцову и, задрав широкую плиссированную юбку, под которой белья,
естественно, не оказалось, легла на разложенные сиденья.
Получилось все очень здорово! Именно так, как хотела Ксения
Мазуркевич.
Слегка удивленный, но тем не менее вполне удовлетворенный
водитель развез своих странных партнерш по домам. На следующий день Ксения
несколько напрягалась, ожидая, что может позвонить протрезвевшая Зоя. Кто
знает, как она себя поведет? Вдруг начнет скандалить? Будет угрожать, что
расскажет отцу Ксении? Станет требовать ролей или денег? Или, что тоже не
лучше, будет набиваться в подружки?
Но прошел день, другой, третий, неделя, а Зоя Семенцова не
сделала ни малейшей попытки связаться с Ксенией, с которой ее свело столь
пикантное и, прямо скажем, грязноватое приключение. Ксения сначала успокоилась,
потом начала недоумевать. А потом муж повел ее в Киноцентр на просмотр
какого-то оскаровского лауреата, кажется, это был «Основной инстинкт», и там
Ксения увидела Семенцову, которая прошла мимо, вежливо кивнув президенту
«Сириуса» и его супруге. На лице у Зои не отразилось ничего – ни узнавания, ни
воспоминания, ни неловкости, ни стыда, ни презрения. Вообще ничего. И Ксения
поняла, что Зоя просто-напросто ничего не помнит. Обыкновенная алкогольная
амнезия.
Примерно через месяц Ксения встретила Семенцову в офисе
«Сириуса». Та была уже навеселе, но еще вполне адекватна. Ксения разыграла
любезность и участие, повела Зою в питейное заведение неподалеку и принялась ее
обрабатывать. Оказалось, что Зоя кое-что все-таки помнит, например, она помнит,
как вышла из бара, как Ксения ее окликнула и предложила подвезти, как сели в
машину. А потом она уснула – и все, полный провал. Прочухалась только утром у
себя дома. Ксения, действуя решительно и в то же время осторожно, просветила
актрису в части того, что случилось после того, как она уснула. Разумеется,
рассказ ее был довольно далек от истины, по ее версии получалось, что
инициатива принадлежала Зое, и с водителем договаривалась Зоя, и вообще
Семенцова вела себя как сексуальная маньячка. Зоя умирала от стыда и, слушая
рассказ Ксении, пила рюмку за рюмкой. А потом Ксения снова посадила ее в машину
и увезла за город. На этот раз Зоя кое-что соображала, и ей понравилось. Хотя
на следующий день она снова ничего не помнила. То есть она помнила, о чем они с
Ксенией договорились, зачем та ловила машину и куда они вместе поехали. Но что
произошло на самом деле – нет, этого она совершенно не помнила.
