— Я и вправду еще девчонка, — с горечью отозвалась Китти.
— Да, и это удивляет меня, — сказал Стивен. — К тебе не пристала грязь лондонского Ньюгейта, «Леди Джулианы» и «Сюрприза». Так не бывает, Китти.
— Бывает. Я видела и других таких же каторжниц, как я. Они или умирали со стыда, или старались вести себя тихо и незаметно. Это не так уж трудно, когда вокруг полно народу. Наши соседки по трюму дрались, бранились, сплетничали, перешагивали через нас, словно нас не существовало. Одни были пьяны, другие искали тех, кого можно ограбить, изнасиловать или избить. А мы были худыми, нищими и некрасивыми. Мы не заслуживали внимания.
— Ты стала похожа на ежика, свернувшегося в клубок. — Стивен сидел, повернувшись к ней выразительным и четким профилем. — Из всех слов, обозначающих акт любви, ты знаешь лишь одно — «изнасилование». И это печальнее всего. Ты когда-нибудь видела, как люди занимаются любовью?
— Сказать по правде, нет. Я только слышала тяжелое дыхание. Когда мы понимали, что происходит, то закрывали глаза.
— Да, это один из самых надежных способов отдалиться от мира. А как тебе жилось на «Леди Джулиане»? Странно, что матерые преступницы не заклевали тебя.
— Мистер Никол был очень добр к нам, как и некоторые женщины постарше. Они никому не позволяли обижать нас. И потом, меня постоянно тошнило.
— До сих пор не понимаю, как ты выжила. И все-таки ты уцелела, добралась до острова и встретилась не с кем-нибудь, а с самим Ричардом Морганом. А это, мистрис Китти, самое чудесное событие в твоей жизни. Сомневаюсь, что в мире найдется вторая женщина или даже «мисс Молли», которая не увлеклась бы этим человеком. Все, кого я знаю, были бы готовы отдать полжизни, лишь бы встретиться с ним. — Он повернулся к ней и рассмеялся.
Как странно! Его глаза были ярче, чем у Ричарда, они отражали синеву неба и казались его осколком, но вместе с тем — стеной, непреодолимым барьером.
— Я влюбилась в вас, — призналась Китти, удивляясь самой себе.
— И в Ричарда.
— Нет, вряд ли. Я испытываю к нему другое чувство, не любовь. Я просто знаю, что оно другое, вот и все.
— Да, оно ни на что не похоже.
— Пожалуйста, расскажите мне о нем.
— Нет, этого я не сделаю. Останься с ним и все узнай сама. Ричард скрытен, тебе будет нелегко, но ведь ты женщина, к тому же любопытная. Уверен, ты сделаешь все, что в твоих силах, — заключил Стивен, помогая Китти встать. Он наклонился, касаясь щекой ее волос, и шепнул: — А когда ты что-нибудь узнаешь, поделись со мной.
Слезы подступили к глазам Китти. Она не знала, почему плачет, но от горя у нее сжалось сердце. Всей душой она сочувствовала Стивену, а не сожалела о том, что потеряла его и отдалилась. «Жаль, что мир устроен так странно, — подумала она. — Я не влюблена в этого человека, но все-таки люблю его всей душой».
— Из нас с Тобиасом получатся отличные дядюшки, — пообещал Стивен, пожимая руку Китти и ведя ее по тропе.
У долины Артура он выпустил ее руку и остановился.
— Дальше я не пойду.
— Прошу вас, проводите меня!
— Нет-нет. Ты должна вернуться домой одна.
В доме было пусто. Ричард ушел, предварительно вычистив печь и подбросив в нее дров. К тому же он наполнил все ведра водой и аккуратно расставил вокруг стола шесть стульев. Разочарованная и растерянная — почему Ричард не дождался ее, чтобы узнать о разговоре со Стивеном? — Китти бесцельно принялась бродить по комнате, а потом отправилась в огород и взялась за работу, выполняя свою давнюю мечту — разбить возле дома цветник. Время шло; явился Джон Лоурелл с шестью выпотрошенными и ощипанными птицами с горы Питта. Китти вздохнула с облегчением: теперь ей не надо было ломать голову над тем, что приготовить на обед, который зимой она подавала в середине дня.
К тому времени как вернулся Ричард, птицы были нафаршированы хлебом с приправами и успели подрумяниться на сковороде, а в закрытом котелке варился картофель с луком.
— А что это за деревца растут на солнцепеке возле уборной? — спросила Китти, чтобы хоть что-нибудь сказать.
— А, ты нашла их.
— Давным-давно, но все забывала спросить.
— Это апельсины и лимоны, выращенные из семян, собранных в Рио-де-Жанейро. Через два-три года на них появятся плоды. Проросли почти все семена, поэтому несколько саженцев я отдал Нату Лукасу, майору Россу, Стивену и другим. Здешний климат идеален для цитрусовых — на острове не бывает заморозков. — И он вопросительно приподнял бровь. — Ты нашла Стивена?
— Да, — кивнула Китти, протыкая картофелину ножом, чтобы проверить, сварилась ли она.
— И он ответил на твои вопросы?
Растерянно заморгав, Китти помедлила с ответом.
— Знаете, а ведь я ни о чем не успела спросить. Он сам засыпал меня вопросами.
— О чем?
— Прежде всего о тюрьмах и транспортных судах. — Китти начала раскладывать мясо, лук и картофель по тарелкам, поливая их соусом. — К обеду я приготовила салат из латука, шнитт-лука и петрушки.
— Ты превосходно готовишь, Китти, — похвалил Ричард, усаживаясь за стол.
— Я стараюсь. Ричард, мы ведь можем прокормить себя сами? Все, что лежит на тарелках, мы либо вырастили, либо собрали своими руками.
— Ты прав. Здешние почвы на редкость плодородны, дожди идут достаточно часто. Когда я только прибыл сюда, год выдался сырым, а потом началась засуха. Но ручей ни разу не пересыхал, а это значит, он берет начало из родника. Хорошо бы отыскать этот родник.
— Зачем?
— Чтобы построить возле него дом.
— Но у вас уже есть дом.
— Он расположен слишком близко к Сидней-Тауну, — возразил Ричард, собирая ложкой соус и отправляя его в рот вместе с последней картофелиной.
— Положить еще? — спросила Китти и встала.
— Если можно.
— Да, до Сидней-Тауна отсюда близко, — согласилась Китти, снова садясь за стол, — но мы живем как отшельники.
— Когда прибудет очередная партия каторжников, нашему уединению придет конец. По мнению майора Росса, его превосходительство намерен довести количество островитян до тысячи человек.
— До тысячи? А это много?
— Совсем забыл, что ты не умеешь считать. Ты помнишь церковную службу в прошлое воскресенье?
— Конечно.
— На ней присутствовало семьсот человек. Раздели эту толпу пополам, а затем добавь ко всем людям, которых ты там видела, еще половину. Вот и получится чуть больше тысячи.
— Так много! — испуганно ахнула Китти. — Где же они все будут жить?
— Одни поселятся в Куинсборо, другие — в Филлипсберге, третьи — там, где живут матросы с «Сириуса», но по-моему, майору здесь не нужны лишние солдаты.
