– Почем мне знать вас, дремофоров? Я и эльфов-то ни разу не видел! – соврал я, за что тут же и поплатился.
– Обман. – В голосе появились нотки металла. – Зачем ты врешь?
– Зачем? – Признаться, этот вопрос поставил Меня в тупик. Пришлось сострить: – Да просто ни когда б не подумал, что можжевельник может уличить меня во лжи!
– Ха! – усмехнулся голос. – Остер-остер… Ладно, я выйду к тебе. Только не дергайся!
Кусты зашевелились, и на поляну вышел… Вышла?.. вышла девушка. Почти эльфийка: только темный, почти коричневый цвет кожи выдавал в ней дремофора. Но как же она была прекрасна, эта «почти эльфийка»: огромные зеленые глаза, Длинные светлые волосы, чудесный носик, пухлые губки… О фигуре я лучше промолчу: мне просто не хватит слов ее описать! Человеческий язык слишком мал, чтобы в него влезли все эти красивости!
– Чего уставился? – хмыкнула дремофора (или дремофор?). – Нравлюсь?
– А… э… типа да! – только и сказал я, глотая слюну. Потом опомнился и, схватив плащ кобольда, расстелил его на траве: – Садись!
Дремофора презрительно фыркнула (мои манеры не слишком впечатлили ее), но на плащ все же села. Пронзительно посмотрела на меня.
Ее взгляд отрезвлял.
– Что тебе нужно? – спросил я прежним, без всякого налета влюбленности, голосом.
– Узнать, зачем ты пришел в наш лес. – Улыбки на ее лице – как ни бывало. Передо мной сидит самая серьезная на Капаблаке дремофора. – Зачем привел свинью, – кивок на все так же храпящего Свэна, – и их? – я вздрогнул: взгляд остроухой указывал куда-то мне за спину.
Миг – и из кустов выпрыгнул, держась за заднику… черный гном.
– А-а-а! – орал он, выпучив глаза, и не отнимая рук от толстого зада. – А-а-а!
– Да листочков сорви! – посоветовал я ему. Или… у меня тут была… – я стал шарить в бэге.
Не знаю, что я там надеялся найти, но смотреть на героя мифов мне вовсе не улыбалось. Это все равно что неделю пить без остановки, а потом увидеть свое отражение в речке!
Гном моим советам не внял, однако руки от задницы наконец убрал. Теперь обе они указывали на дремофору.
– Ты… – злобно зарычал гном, пожирая девушку взглядом. – Это… ты меня молнией уда рила!..
– Нечего по кустам прятаться! – обиженно бросила дремофора. – И вообще я не по тебе хотела, а по адским ловчим!
– По каким еще ловчим? – Я с удивлением обнаружил, что волосы на голове самовольно шевелятся.
– По адским! – Гном хмыкнул с таким презрением, словно этих самых ловчих ел он каждый день на завтрак, на обед и на ужин. – Кстати, им до нас не больше десяти минут бегу!
– Отлично! – Дремофора выжидающе уставилась на черного: – Значит, у нас есть еще время позаниматься с тобой.
– Чем позаниматься? – торопливо выкрикнул гном. – Что я вам сделал?
– А зачем за ними следил? За нашим разговором сейчас? – хмуро осведомилась дремофора. Не надо от нас прятаться – все равно ведь найдем! Правильно? – это она уже мне.
Я, последние полминуты лишь тупо переводивший взгляд с дремофоры на гнома и обратно, несколько растерялся, однако быстро нашелся и кивнул.
– Да вы что на меня так? – воскликнул оскорбленный карлик. – Феноламп меня зовут, я тут по приказу начальства! Больше ничего сказать не могу – нельзя.
– От Хрофта, значит? – задумчиво поинтересовалась дремофора.
– От него самого.
– А зачем к ним приставили?
– Сказал же – не могу сказать!
– По… – начала было дремофора, однако совсем рядом раздался дикий вой, вызвавший у меня крупную дрожь.
– Прибыли, мать их Цербер! – странно выругался гном. – Эх, придется тряхнуть топором! Человече, буди свою хрюшку – пусть помогает!
Свэна я раскачал как раз вовремя: только он поднялся, утирая кулаками глаза, как заросли выплюнули на поляну двух помятых псов. Правда, не совсем обычных: вместо шерсти тела из окутывал уже знакомый мне иссиня-красный пламень.
Сюда бы ведро воды, подумал я неожиданно. Облили бы – авось, огонь потушили.
– Чего пришли? – хмуро бросил псам Феноламп. – А ну пошли прочь!
Но ловчие, судя по всему, не собирались внимать его совету. Они, словно с каждым шагам увеличиваясь в размерах, медленно пошли на нас.
– Во дела! – только и сказал Свэн. Потом я услышал, как разжимается захват на его поясе: кобольд готовил молот к бою.
Я никогда не считал себя героем. Все получилось как-то само.
Я выпрыгнул вперед, закрывая собой остальных. Одна из псин злобно оскалила зубы и бросилась на меня. Увернуться я не успел: передние лапы ловчей ударили в грудь, повалив на землю. Цап! – и она впивается клыками в своевременно выставленную руку. Ша!.. – не обращая внимания на боль в запястье, с размаху бью ее правым кулаком по морде.
Магическое пламя, еще недавно казавшееся мне всепожирающим, не причинило никакого вреда: локоть свободно прошел сквозь него и ударил пса в челюсть.
Наверное, в то мгновение сам Тор вложил свою силу в мои руки: адское отродье отлетело метра на два, не слишком удачно приземлившись на спину. Я, не веря в свою удачу, замер, ожидая, что будет дальше.
А дальше пошел дождь.
Я скосил глаза в сторону дремофоры: она, раскинув руки, что-то шептала на непонятном наречии. Тело ее оплела голубая аура, а сама девушка, казалось, парила над землей.
Свэн и Феноламп, победно крича, неслись на гончих, которые, под струями волшебного дождя, растеряли окружавший их магический пламень.
Они уже не походили на тех страшных тварей, внушающих благоговейный ужас; скорее, на обычных бездомных шавок, которые роются в помойках и дерутся за высохшую кость.
Я прислонился затылком к земле и закрыл глаза: за исход боя можно было не волноваться, а вот Моя прокушенная рука…
Кто-то легко коснулся моих век, и сознание погрузилось в сон, где не было ни кобольдов, ни Фенолампов, ни статуэток Локи…
– Никогда не любил вас, тупых кляч!
Лошадь лишь отвернула голову.
– Нет, ты смотри на меня! Как, ну как ты могла подвернуть ногу, глупая лошадь? Да Столинский тракт, между прочим, лучшая во всем Орагаре дорога!
«Глупая лошадь» лишь презрительно фыркнула в ответ: мол, видали и получше.
– А теперь я, уже совсем не молодой, в летах, гном, должен тащить на себе весь наш скарб и идти пешком, а ты, наглое создание, – до самого Тчара хромать, делая вид, что тебе очень больно!
Кляча решила смолчать.
3емлерой на ходу перехватил мешок с пожитками и утер освободившейся рукою лоб. Посмотрел на рукав: на ткани отпечаталось огромное пятно.
Их дуэт «гном и кляча» до сих пор не дошел до 3рега, несмотря на то, что из замка Гронкяйра вышел два дня назад.
