Только вот где искать волшебницу?
Очередной сгусток магического огня разрезал тьму ночи, и я увидел женщину в оранжевой накидке с капюшоном. Она стояла чуть поодаль и отчаянно размахивала руками. Видимо, раздавала приказания.
И, кроме этого, внутри нее зрел комок магии. С каждой секундой разрастаясь, дюйм за дюймом, он багровым пятном разбухал, пульсировал во тьме ночи.
И как я не заметил ее сразу?!
Лавируя между островками сражающихся и время от времени отмахиваясь мечом от жаждущих боя веронцев, я спешил успеть к ней раньше, чем заклятие созреет.
Дорогу мне преградил огромный воин с двуручником. Он держал меч легко, будто игрушку.
– Ты не пройдешь! – уверенно заявил он.
У меня не было ни времени, ни желания вести с ним честный бой.
– Помилуй, о храбрый герой! – возопил я, роняя меч и падая на колени. Одновременно из рукава в мою ладонь скользнул нож.
– Нет пощады врагам королевства! – слишком серьезно возгласил он и замахнулся двуручником.
Нож метнулся к его шее, словно оголодавший вампир… и отскочил, будто от камня.
Не вставая, я оглянулся: на меня смотрели огромные блюдца василисковых глаз.
– Лита! Назад! Уводи его и беги к нашему костру! – воскликнул я и, вскочив на ноги, бросился мимо статуи верзилы к Оранжевой.
Не более двадцати футов… заклятие почти созрело… она уже поднимает руку… ладонь смотрит мне в грудь…
Фонтан огня, обрушившийся на нее с неба, едва не ослепил меня. Я закрыл лицо рукой и рухнул на камень… Сознание померкло и вспыхнуло!
Чужое сознание. Последние мысли Оранжевой словно разом стали материальными и развернулись перед моим взором.
Я увидел ратушу, заполненную людьми. Священник бубнил обязательные молитвы, периодически осеняя себя крестным знамением, зрители в нетерпении перешептывались.
У алтаря стояли двое. Красивая дама за тридцать в необычно оранжевом свадебном платье улыбалась. В руках она сжимала небольшой букетик – такой согласно традиции после венчания бросают в толпу гостей.
Жених, тоже около тридцати, темноволосый и чуть бледный, был облачен во всё зеленое. Штаны, рубаха, сапоги…
С трудом мне удалось расслышать слова священника…
– Мелла ал Монтен, согласны ли вы…
– Да! Я согласна! – воскликнула женщина, не дав служителю церкви договорить.
– Хорошо, – кивнул священник. – А вы, Марк ал Рид? Готовы ли вы взять сию прекрасную особу в жены, чтобы и в горе, и в радости следовать за ней и не оставлять ее, пока ваше сердце не перестанет биться?
Тишина.
– Марк ал Рид! – нахмурился священник. Гости вновь зашептались – никто не понимал, почему жених молчит. – Вы слышали мой вопрос?
– Да, ваше преосвященство, – словно нехотя произнес ал Рид.
– Хорошо. Но почему же вы молчите?
– Мне очень трудно ответить на этот вопрос, ваше преосвященство.
– Я вас прекрасно понимаю, – участливо кивнул священник. – Подобного рода решения всегда даются непросто. Какой бы ответ вы ни выбрали, он в любом случае изменит как вашу жизнь, так и жизнь вашей невесты.
– Я понимаю, ваше преосвященство.
– Хорошо, я повторю… Марк ал Рид, готовы ли вы взять сию прекрасную особу в жены, чтобы и в горе, и в радости следовать за ней и не оставлять ее, пока ваше сердце не перестанет биться?
– Нет, – сказал жених, и гости ахнули.
Священника, похоже, тоже ошарашил такой ответ.
– Но почему? – воскликнул он.
– Она… мертва, ваше преосвященство. Я не могу вступать в брак с мертвой.
Невеста не сказала ни слова. Вместо этого она повернулась ко мне – точнее, к тому, чьими глазами я наблюдал за церемонией.
Я никогда не забуду это лицо. Невеста смотрела на меня с укором, словно хозяйка – на нашкодившего щенка.
Вот только провинившиеся щенки не ломают чужие судьбы.
По щекам невесты бежали слезы.
– Он приходит в себя!
Я открыл один глаз. Потом второй. Надо мной склонилась Лита. На лице – испуг.
– Лис! – воскликнула она, поймав мой взгляд. – Ты очнулся!
Девушка обхватила меня за шею и прижалась к небритой щеке своей.
– Я уже и не знала, что думать! – сквозь слезы бормотала она. – Нам казалось, что ты умер. Твое сердце… оно совсем не билось!
Я лежал и молчал. Возможно, мне стоило что-то ей сказать. Подбодрить, утешить – мол, всё нормально, не плачь…
Но – не говорил. Сам не знаю, почему.
– Отпусти его, Лита! – услышал я голос Круглого. – Дай человеку прийти в себя!
– Где Джухар? – Голос татуировщика словно развязал мне язык.
– Он… мертв, – ответила Литолайн с грустью. – Кочевники похоронили его – обложили камнями тело.
– Хорошо… А что с волшебницей? Которая привела сюда веронцев?
– Ее оставили на месте гибели.
Значит, магический огонь не сожрал ее тело подобно обычному, а просто лишил жизни…
– Лита, будь другом, помоги мне встать. Нужно кое-что сделать…
– Тебе надо лежать!
– Потом… успеется еще… – сказал я, с трудом поднимаясь на ноги.
Голова закружилась, и я едва не рухнул на камень снова. Благо Лита поддержала.
– Спасибо, – сказал я, немного отдышавшись. – Отведи меня к ней.
Она не стала переспрашивать, к кому именно я хочу идти. Тяжело волоча ноги, я плелся рядом с пыхтящей Литой к тому месту, где последний раз видел веронскую волшебницу.
Она действительно лежала там. Ни на одежде, ни на руках я не увидел ожогов. Просто она умерла.
Я никогда не думал, что волшебники умирают иначе, чем обычные люди. Нет, разумеется, отруби магу голову или вздерни его на виселице, он, конечно, погибнет… Но если вы используете против волшебников заклятья, не ожидайте, что они разорвут магов на части или сожгут. Волшебники просто умрут – сердце остановится, и они упадут на землю…
А еще в магах умирает небольшая искра или нечто на нее похожее. Кто-то зовет ее божественной, кто-то – дьявольской. Но теперь я знаю, что искра эта – сама жизнь мага. Стоит ей погаснуть, и волшебник умирает. Пока жива искра, у мага есть еще шанс. Если же умирает и она… тут не помогут все лекари Веронии и Валитана, вместе взятые.
Искры не было. Время, отпущенное волшебнице в оранжевом, истекло.
Я опустился перед телом на колени и дрожащей рукой приподнял капюшон. Тут же опустил. Сомнений не было – та самая невеста.
