Менли взяла Ханну на руки.
— Папочка хочет пожелать ей спокойной ночи, — она прошла в спальню. Адам как раз надевал клубный пиджак.
— Одна из твоих юных поклонниц явилась засвидетельствовать свое почтение.
Адам поцеловал дочку.
— Никаких поздних свиданий, Тутс, и слушайся Эми, — нежность в его глазах противоречила легкомысленным словам. Менли почувствовала, как у нее екнуло сердце. Адам до безумия любил Бобби. Если что-нибудь случится с Ханной…
Почему тебе в голову лезут такие мысли, гневно спросила она себя.
— Твоя дочь считает, что ты выглядишь потрясающе. Ей интересно знать, ты так напомадился для своих подружек? — Менли старалась говорить шутливым тоном.
— Нет, — Адам с хитрецой посмотрел на нее. — У меня уже есть одна девушка. Нет, — поправился он, — две девушки, — он обратился к дочке, — Ханна, скажи мамочке, что она выглядит очень привлекательно, и я не променял бы ее ни на кого в своей постели.
Смеясь, Менли отнесла дочку обратно в детскую. Эми стояла у кроватки, наклонив голову, как будто прислушиваясь к чему-то.
— У вас не возникает странного ощущения в этой комнате, миссис Николс? — спросила она.
— Что ты имеешь в виду?
— Простите. Я не знаю, что говорю, — Эми выглядела смущенной. — Пожалуйста, не обращайте на меня внимания. Я просто сглупила. Развлекайтесь. Обещаю, что с Ханной все будет хорошо, и я сразу позвоню, если возникнут сложности. Кроме того, дом Элейн всего в двух милях отсюда.
Менли помедлила. Было ли что-то странное в этой комнате? Не чувствовала ли она это сама? Потом, покачав головой над собственной глупостью, Менли уложила Ханну в кроватку и сунула пустышку, прежде чем девочка смогла выразить свой протест.
23
Элейн жила недалеко от Чэтхэм-Бардз-Инн в маленьком доме, который был построен в 1780 году. Его хорошо отреставрировали и теперь он прекрасно смотрелся рядом со своими более внушительными соседями.
В семь часов она провела последнюю инспекцию. Дом блестел. В дамской комнате были свежие полотенца. Вино охлаждено. Стол великолепно сервирован. Элейн сама приготовила салат из омаров, утомительное занятие. Все остальное угощение было прислано из кулинарии. Она ждала всего двадцать человек и пригласила одного официанта и одного бармена.
Джон предложил помочь в баре, но она отказалась:
— Ты ведь тоже мой гость, правда?
— Как хочешь.
Что бы Элейн ни захотела, Элейн получает, подумала она, зная, что он произнесет до того, как он открыл рот.
— Что бы Элейн ни захотела, Элейн получает, — с громким смехом сказал Джон. Он был крупным солидным мужчиной с решительными манерами. В пятьдесят три года его редеющие волосы были совершенно седые. Полное лицо было открытым и приятным.
— Подойди ко мне, лапочка.
— Джон, не сомни мне прическу.
— Мне нравится, когда волосы у тебя немного растрепаны, но я не буду. Я просто хотел преподнести подарок хозяйке.
Элейн взяла маленький пакет.
— Джон, как мило. Что это?
— Банка с оливками, что же еще? Открой.
Это действительно была банка из-под оливок, но внутри был комок тонкой синей бумаги.
— Так что там? — спросила Элейн, откручивая крышку и залезая в банку. Она начала вытаскивать бумагу.
— Осторожнее, — предупредил Джон. — Эти оливки дороговаты.
Она достала бумажный комок и развернула. Внутри были серьги из оникса в форме полумесяца с бриллиантами на концах.
— Джон!
— Ты сказала, что наденешь серебристо-черную юбку, вот я и подумал, что тебе понадобятся такие серьги.
Она обняла его за шею.
— Ты слишком хорош, чтобы быть настоящим. Я не привыкла, чтобы меня баловали.
— Мне приятно баловать тебя. Ты так много и долго работала, что заслужила это.
Элейн взяла его лицо и притянула к себе.
— Спасибо.
Звякнул звонок. Кто-то стоял за ширмой у входной двери.
— Может, перестанете лизаться и будете впускать гостей?
Прибыли первые гости.
Приятный вечер, говорила себе Менли, возвращаясь от стола и устраиваясь на диване. Присутствующие шесть пар всю жизнь провели на Кейпе и начались воспоминания.
— Адам, помнишь, как мы уплыли на лодке твоего отца в Нантукит. Он серьезно огорчился.
— Я забыл предупредить о наших планах, — усмехнулся Адам.
— Это моя мама вступила на тропу войны, — вспомнила Элейн. — Она все твердила и твердила о том, что я была единственной девчонкой среди пятерых молодых парней. «Что скажут люди?»
— Остальные были в ярости, что их не пригласили, — протянула тихая брюнетка из Истема. — Мы все бегали за Адамом.
— А за мной ты не бегала? — запротестовал ее муж.
— С тобой началось в следующем году.
— В тот раз, когда мы рыли яму, чтобы испечь моллюски… Я чуть не сломал себе шею, собирая водоросли… Тот глупый малыш, который несся по пляжу и чуть не угодил в яму… В тот год мне…
Менли улыбнулась и попыталась послушать, но ее мысли были далеко.
Друг Элейн, Джон Нельсон, сидел на стуле рядом с диваном. Он повернулся к Менли.
— А чем вы занимались подростком, когда эти друзья скакали по Кейпу?
Менли с облегчением повернулась к нему.
— Тем же, чем занимается сейчас Эми, сидела с детьми. Я ездила на побережье Джерси три года подряд с семьей, в которой было пятеро детей.
— Неважнецкий отдых.
— Было хорошо. Дети были послушными. Между прочим, мне хочется сказать вам, что Эми прекрасная девочка. Она потрясающе справляется с моим ребенком.
— Спасибо. К сожалению, должен вам признаться, Эми не выносит Элейн.
— Может, отъезд в колледж и новые друзья изменят ситуацию?
— Надеюсь. Она беспокоилась, что я буду одинок после ее отъезда в колледж. Теперь же, она, похоже, боится, что после нашей свадьбы с Элейн у нее больше не будет дома. Странно, но это моя вина, потому что из-за меня Эми чувствовала себя хозяйкой, а сейчас ей не хочется отдавать бразды правления, — он пожал плечами. — Ну, да ладно. Переживет. Теперь я только надеюсь, молодая леди, что вы научитесь наслаждаться Кейпом, как сделал это я. Мы приехали сюда в отпуск двадцать лет назад из Пенсильвании, и моей жене так здесь понравилось, что мы снялись с места. К счастью, мне удалось продать свое страховое предприятие и купить такое же в Чэтхэме. Когда бы вы ни захотели купить дом, я хорошо позабочусь о вас. Многие люди не понимают по-настоящему страховое дело. Это увлекательный бизнес.
