– Ты ничем не лучше… – слова давались перебитому горлу с трудом, прикушенный язык еле ворочался, но насмешек Алик терпеть не мог и не собирался, особенно…
– Давай же, Алик, скажи о ней, – вновь озвучил его мысли Триз.
«О ней? О ком о ней?» – Алик терялся в догадках окончательно.
– Ай-ай-ай! Какой большой мальчик, а боится себе признаться в своих же чувствах к большегрудой блондинке с лимонными волосами.
Эмма! Его Эмма!
Змей почувствовал, как в нем закипает ярость.
«Скажи, что тронешь её, что, захватишь в плен и сделаешь своей жертвой. И я сверну твою поганую шею голыми руками. Даже без помощи техноимплантантов», – Змей ждал этого, но Триз просто улыбнулся.
– Поздравляю тебя, мой друг, ты по уши вляпался в любовь, – Триз теперь подошел почти вплотную к Алику. Их отделяло всего полметра.
«Но откуда же ты это знаешь?» – спрашивал себя Змей.
– Это же было так просто, – ответил Триз. – Неужели ты думал, что только ты был героем театра? Н-е-е-т, братец, – Сари всплеснул руками, – для Дэггса нет разницы между актерами. Каждый играет свою сцену, и каждый имеет одинаковые права и условия. Как ты изучал меня в надежде отыскать мою слабость в защите и атаке, так же и я смог покопаться в твоих тайных чувствах. И знаешь, это было довольно забавно – видеть, благодаря чему или, вернее сказать, благодаря кому ты смог выжить в невыживаемых ситуациях.
Вот и сказалось влияние Дэггса. Даже выйдя из его сна, жертва всё равно оставалась под его прессингом. Хотя, вышел ли он из сна? Вдруг это всего лишь сон, и Триза сейчас здесь нет, равно, как и его самого?
Но если это все сон, то когда же он проснется и почему в этом сне боль не такая реальная, как была до этого? На эти вопросы ответ нашелся довольно быстро. И этим ответом была сама реальность. В своих снах Дэггс вымещал на нем свою злобу, причиняя страдания, а реальном мире тысячи микроорганизмов путешествовали по телу Космического Змея, залечивая кости и восстанавливая поврежденные ткани. Грудь и почки все еще болели, во рту держался вкус крови, а глотать по-прежнему было больно, но в этот раз Алик не почувствовал усталости. Здесь все шло немного по другому сценарию. Вот в этом и была в данный момент ошибка Триза, для которого сон наяву все еще не закончился.
Космический Змей улыбнулся.
Скартари почувствовал, что нечто пошло не так, и события теперь будут развиваться не в его пользу.
Его последний удар ногой с последующей подсечкой едва не достиг цели, но Алик чудом успел увернуться.
Оттолкнувшись от пола синтетической рукой, Змей ушел от ноги Триза, в то же время разворачивая тело в воздухе вокруг своей оси и чуть согнувшись в поясе. Космическому Змею удалось впечатать крепкие каблуки своих сапог в левый висок метаморфа.
Триз все еще помнил удар ноги Змея в мире Дэггса. Тогда ему пришлось несладко. Новые ощущения от реальности были такие же: голова шла кругом, перед глазами все плыло, и даже маска чудовища не могла ничем помочь. На всякую крепкую голову находилась не менее крепкая и сильная нога – глупая правда жизни на этот раз оказалась совсем рядом. И в этот раз не на стороне Триза.
«Это нечестно», – пронеслось в голове метаморфа. Ведь он явно был быстрее, сильнее и ловчее оппонента – настоящий воин современности, современности три тысячи сто десятого года. Даже Дэггс отдавал ему свои симпатии. Ему! Скартари Тризу – последнему шедевру доктора Ксайрса и самому удачному. Потому что он – единственный из трех людей, кто смог пережить имплантацию генокода метаморфа. Младший из трех братьев и самый сильный. Он был сильнее своего старшего аналога Дэггса, потому что мог жить в его мире и в мире реальном. Он не мог творить свои миры подобно Дэггсу, но зато мог жить в любом из созданных. И теперь его бьет какой-то дурацкий получеловек-полуробот. Сталь против панциря, плоть против сталеуглерода, геном против наноконструкторов – вечный спор нанотехнологии и кибербиологии с генной инженерией. Кто победит в этом поединке на этот раз? Ответ оставался туманным.
Кулак в висок и в челюсть. Прямо между жвал.
«Да еще и этой дурацкой улучшенной рукой!» – скривился Триз.
Теперь у обоих лица были в крови. Скартари, конечно, ставил блоки ударов, но Космический Змей в этот раз просто переиграл его в скорости.
«Но почему в реальности я тоже должен уступать?!» – гневные мысли переполняли разум метаморфа. Триз рылся в своих страхах и опасениях, как муха в мусоре. Теперь настал его черед думать, в то время как тело стало получать нещадные удары от оппонента. «Но ведь автомат всегда хуже человека!» – убеждал себя Триз. «Стоп! – неожиданно поймал свою мысль Скартари. – Вот оно! Вот в чем проигрыш! То, о чем догадался Змей и почему он улыбнулся!» Этот бой был реальнее некуда. А в реальном бою он – Сари Триз – не такой уж непобедимый, да и сам Змей вовсе не счастливый юнец, а бывалый ветеран звездных баталий. И его тело, и его душа и его мысли прошли все этапы войн Корпораций, и он до сих пор остался жив, несмотря на то, что в решающем бою силы «Зиртека» потерпели крах от красноармейцев, а в операции «Исход» ему бросил вызов сам Громов. По сравнению с таким оппонентом это он – Сари Триз – был юным и сейчас отчетливо доказывал это. Триз никак не мог поверить в то, что он терпит поражение от Змея – и в этом была его слабость. Однако здесь, в реальном мире, Змей был почти неуязвим. Такой же, как и сам Триз, только более человечный, нашедший свою вторую половину, пусть и в виртуальном мире.
«Не сдамся!»
С криком, полным злобы и мести, Скартари Триз бросился на Космического Змея, нанося молниеносные удары.
«Достать врага любой ценой! Поразить его одним ударом! Задавить его силой и усовершенствованным телом!» – вспоминал Триз наставления своего учителя гайрата Зул-ка-Реда.
Алик предвидел подобный ход боя. Ведь Дэггс показал о его оппоненте всю правду – Триза на самом деле создали как двойного агента, специально обученного для ликвидации сперва чужих, а потом и своих же кадров.
Первый удар – Змей блокирует локтем.
Дальше пошел второй удар, третий – плоть киборга нещадно рвется, оголяя кости и вываливаясь наружу. Змей на это ответил резкой контратакой в пах и левое колено. Удары киборга доходят до цели, прорываясь сквозь защиту метаморфа.
Скрипя зубами от невыносимой боли, Триз падает на гиропластик палубы звездолета. Но он всё равно не сдается. Живущий в нем зверь жаждет крови и победы, и Скартари делает все возможное и невозможное для того, чтобы достичь победы. Его мощные руки прорываются сквозь сеть из защитных блоков и достигают живота Змея, разрывая мышцы и круша внутренние органы.
«Победа близка», – радостно думал Триз, когда его руки пробивали тело Алика. Он видел, как его врагу было больно, как агония сотрясает человеческое тело и как сознание не покидает человеческий разум, из последних сил цепляясь за реальность. Змей должен был вот-вот лишиться последних капель жизни. И он все еще видел эту глупую улыбку на лице Змея, которую он так ненавидел. Она напоминала улыбку глупца, отдающего свои последние деньги уличному обманщику для того, чтобы просто послушать дешевые уговоры. А эти сильные руки боевого ветерана, что держали за узды чужие жизни, сейчас не могли контролировать даже свою.
