Я остался один, поскольку вокруг не было ни одного знакомого, с кем бы я мог поговорить. Потом я заметил нескольких высоких широкоплечих мужчин с коротко остриженными волосами, державшихся вместе. Коллеги-полицейские — не нужно быть гением, чтобы понять это, — однако Даррена среди них не оказалось. Я направился к столику с кофе и толкнул плечом маленькую темнокожую женщину, которая подошла одновременно со мной.
— Извините, — произнес я.
— Ничего, — сказала она. — Кажется, мы не знакомы.
— Глен Гарбер. — Я поставил чашку с кофе на блюдечко, чтобы мы могли обменяться рукопожатиями.
— Рона Ведмор, — представилась она.
— Вы подруга Энн?
Она покачала головой:
— Никогда ее не встречала. Я служу в полиции Милфорда. — Она кивнула в сторону мужчин, на которых я обратил внимание. — Лично с Дарреном мне работать не доводилось, но мы иногда сталкивались по службе. Я детектив.
— Рад познакомиться, — сказал я, а затем добавил: — Всегда считал глупым говорить «рад» или «приятно познакомиться» на подобных мероприятиях.
Рона Ведмор понимающе кивнула:
— Конечно. — Она с любопытством разглядывала меня. — Вы не можете еще раз назвать ваше имя?
— Гарбер. Глен Гарбер.
— Это ваша дочь была у Слокумов тем вечером?
Я удивился ее осведомленности. Не занимается ли она расследованием этого дела?
— Да. Келли должна была остаться там на ночь, но потом вернулась домой.
Рона Ведмор прищурилась. Я запинаясь добавил:
— Ей стало нехорошо.
— Но теперь у нее все в порядке?
— Да. Хотя она сильно переживает. Эмили — ее подруга.
— Значит, та девочка, это была Келли? Которая только что…
— Да.
— Девочка в глубоком потрясении, — заметила детектив.
— Она сама потеряла мать… мою жену Шейлу… несколько недель назад.
— Соболезную вашей утрате. А ваша жена… — Ведмор, похоже, обрабатывала новые сведения, пытаясь извлечь важные для нее факты.
— Это был несчастный случай.
— Да-да, я знаю.
— Это случилось не в Милфорде.
— Мне об этом известно, — кивнула она.
— Сначала Шейла, затем — Энн, — сказал я. — Думаю, девочкам приходится труднее всего. А теперь, извините, мне нужно найти мою дочь.
Ведмор улыбнулась, я оставил ее и начал пробираться к двери через толпу, держа в руках чашку с кофе. Я подумал, что скорее всего найду девочек в коридоре, но их там не оказалось. Ритуальных залов было несколько, но, насколько я мог судить, Слокумы заняли лишь один.
Я пошел по коридору, заглянув сначала в одну комнату, потом в другую, как вдруг услышал чьи-то быстрые шаги позади меня и увидел Эмили. Она была одна.
— Эмили! — тихо воскликнул я.
Она тут же обернулась.
— Здравствуйте, мистер Гарбер.
— Где Келли? Она с тобой?
Девочка покачала головой и показала на ближайшую дверь:
— Она там. — И убежала.
На двери висела табличка «Кухня», а вместо ручки была медная пластина. Я толкнул дверь, и она распахнулась. Кухня оказалась больше обычной, без сомнения, здесь готовили не только кофе, но и различную еду.
— Келли! — крикнул я.
И тут я увидел за столом Келли. Она сидела на стуле боком, свесив ноги. Около нее стоял Даррен Слокум. Наверняка он привел ее сюда и заставил сесть рядом.
— Глен, — сказал он.
— Папа, — отозвалась Келли, и ее глаза расширились от ужаса.
— Что вы здесь, черт побери, делаете? — спросил я, сокращая дистанцию между Слокумом и мной.
— Просто разговариваем, — ответил он. — Я задал Келли парочку вопросов о…
Я с размаху дал ему кулаком в подбородок. Келли истошно закричала. Слокум рухнул, свернув полку с кастрюлями. Две с грохотом упали на пол. Литавры в оркестре и те не издают столько звону.
Крики и звон посуды почти сразу же привлекли внимание. Один из распорядителей похорон, какая-то незнакомая мне женщина и пара мужчин, которых я принял за полицейских, ворвались в кухню. Они увидели Слокума, потиравшего подбородок — струйка крови стекала из уголка его рта, — потом перевели взгляды на меня, по-прежнему сжимавшего кулаки.
Полицейские двинулись ко мне.
— Нет-нет! — крикнул Слокум, поднимая руку. — Все в порядке.
Я указал на него пальцем и выпалил:
— Не пытайся больше говорить с моей дочерью. Подойдешь к ней еще раз, и я размозжу тебе череп!
Подхватив Келли на руки, я вышел на парковку.
Представляю, что бы сказала по этому поводу Шейла: «Избить человека на церемонии прощания с его усопшей женой… какая чуткость с твоей стороны!»
Глава двадцать вторая
— О чем он тебя спрашивал? — спросил я у Келли, когда мы отъехали.
— Почему ты ударил папу Эмили? — всхлипывала она. — Что он тебе сделал?
— Я задал тебе вопрос. О чем он с тобой говорил?
— Он хотел знать о телефонном разговоре.
— И что ты ему сказала?
— Что не должна никому об этом рассказывать.
— А он?
— Он хотел, чтобы я вспомнила все, что слышала, а потом пришел ты и ударил его. Теперь меня все будут ненавидеть. Просто не верится, что ты это сделал!
Я сжал руль так, что побелели костяшки пальцев.
— Мы же договаривались: ты должна была оставаться со мной.
Слезы потекли по лицу Келли.
— Ты сам разрешил мне пойти с тетей Эмили.
— Знаю, знаю, но я предупреждал тебя: ты не должна общаться с мистером Слокумом. Разве я не говорил об этом?
— Да, но он вошел в кухню и велел Эмили уйти, а я не знала, что мне делать!
В этот момент я понял, как неразумно себя повел. Келли всего восемь лет! Каких поступков я от нее ожидал? Чтобы она сказала Даррену Слокуму оставить ее в покое и ушла? Я не имел права сердиться на нее. Я мог злиться на него и, разумеется, на себя, так как сам оставил ее без внимания. Но у меня не было причин срываться на Келли.
— Прости. Извини меня. Я не злюсь на тебя. Я не…
— Я тебя ненавижу. Просто ненавижу.
— Келли, я прошу тебя…
— Не надо со мной разговаривать, — проговорила она и отвернулась.
Оставшуюся дорогу домой мы не сказали друг другу ни слова. Когда мы приехали, Келли сразу же убежала в свою комнату и захлопнула дверь.
