— Они?
— Поставщики. Не думаю, будто Энн или Даррен когда-либо встречались с ними напрямую. Но у них был человек. Точно не знаю его имени, но…
— Соммер? Высокий черноволосый мужчина? В хороших ботинках? С фальшивым «Ролексом»?
— Похоже на него. На самом деле, я не ездила в город: обычно бросала деньги в почтовый ящик и все такое, — но если этим занималась Энн, то время от времени отдавала конверт тому человеку. Но за день до того, как я должна была осуществить передачу, мне позвонили клиенты, которые хотели посмотреть на следующий день дома. Поэтому я и обратилась к Шейле — она ведь была заинтересована в подработке — и спросила, не сможет ли она отдать за меня посылку по дороге на занятия.
Я крепко зажмурился.
— И она согласилась? — Шейла всегда шла навстречу своим друзьям, когда они просили ее о помощи.
— Да. И я отдала ей конверт, телефон, по которому нужно было позвонить, если возникнут проблемы.
— Соммер, — сказал я. — Шейла один раз звонила по этому номеру, чтобы сообщить о чем-то. Деньги так и не покинули наш дом. Почему она не передала их?
— Клянусь, я не знаю. Глен, мне сообщили, что если в ближайшее время я не привезу им деньги, они это так не оставят. Нам удалось частично собрать нужную сумму. Я взяла максимальный кредит и отдала Даррену и Энн семнадцать тысяч, они добавили еще восемь, и у нас получилось двадцать пять тысяч. Но остается еще тридцать семь, и если мы не расплатимся, нам накрутят жуткие проценты. Энн сказала мне, что ее жизнь застрахована. Но на выплату сейчас ушли бы месяцы, а они не хотят ждать.
— Возможно, тебе стоит позвонить в полицию, — холодно заметил я.
— Нет! Нет, послушай. Если я верну им деньги, все будет кончено. Я не хочу, чтобы в это вмешивалась полиция. Джорджу вообще ничего не известно. Он сойдет с ума, если узнает о моем участии в чем-то подобном.
— Так что, черт побери, происходит? — спросил я скорее себя, чем Белинду. — Шейла не поехала на Манхэттен или поехала, но без денег? Она пропустила занятия на курсах или…
— Что касается занятий, — проговорила Белинда, — сначала Шейла возлагала на них большие надежды, но преподаватель… он ее порядком достал.
— Алан Баттерфилд? Он ей часто звонил?
— Да. Не думаю, что речь шла о домашней работе. Шейла смотрела на экран мобильного, видела его имя и не отвечала.
Вот. Это звонки, которых Шейла не слышала или на которые не отвечала!
— Может быть, поэтому она и не поехала на курсы? — предположил я. — Но куда же тогда?..
— Наверное… куда-нибудь выпить, — осторожно проговорила Белинда. — Такое вполне могло случиться. Она жила в напряжении, ей нужно было расслабиться, понимаешь?
Я ничего не ответил.
— Глен, я очень сожалею обо всем произошедшем. И я раскаиваюсь, что втянула ее. Но мы не знаем, имеет ли это отношение к случившемуся после. Возможно… возможно, ей стало страшно. Она не захотела торговать лекарствами, пошла в бар и…
— Белинда, заткнись. Я услышал все, что хотел. Ты была отличной подругой. Сначала впутала Шейлу в сомнительное дело, теперь помогаешь Уилкинсонам. Лучше не придумаешь!
— Глен, — Белинда начала всхлипывать, — я ответила на твои вопросы. Рассказала все, что знаю. Я… мне нужны эти деньги.
— Я пришлю их тебе по почте, — отрезал я и закончил разговор.
Глава тридцать третья
Держа путь к шоссе, я проехал мимо дома Белинды. Хозяев не было, и я засунул конверт в почтовое окошко в двери и услышал, как он упал с другой стороны. Сначала я действительно думал наклеить на конверт марки и предоставить Белинде шанс вернуть свои деньги через почту США. Я был так зол на нее, что вполне мог вытворить нечто подобное, но в конце концов здравый смысл все же взял верх над эмоциями.
Конечно, учитывая все обстоятельства и предстоящий судебный процесс, способный уничтожить меня в финансовом плане, я мог оставить деньги у себя и никому об этом не говорить. Теперь каждый доллар был у меня на счету. Но эти деньги не принадлежали мне, и я поверил Белинде, когда она сказала, что Шейла должна была передать их вместо нее. К тому же это грязные деньги. Мне они были не нужны, и я больше не хотел встречаться с Соммером.
Но все-таки эти деньги кое в чем мне помогли — я сумел выудить у Белинды информацию.
Однако, ввязываясь в эту историю, она явно не до конца оценила ситуацию. Шейла никогда не стала бы иметь дело с человеком вроде Соммера, если бы хорошо все знала. Возможно, она и не встречалась с ним лично. У нее было хорошо развито чувство самосохранения, и ей оказалось бы достаточно лишь однажды увидеть Соммера, чтобы прекратить с ним всяческое общение.
Я верил ей всем сердцем.
Чем больше я узнавал о последних днях Шейлы, тем крепче убеждался, что она уехала вовсе не для того, чтобы утопить где-нибудь свою тоску в спиртном, а потом сесть в автомобиль и убить двух человек. Все было не так, как представлялось на первый взгляд.
Случилось что-то иное. И я пытался понять: кто мог располагать сведениями об этом? Соммер? Слокум?
При следующей встрече с детективом Ведмор мне требовалось кое-что обсудить с ней.
По дороге в Дариен Келли спросила:
— Сколько времени я буду жить у бабушки?
— Надеюсь, недолго.
— А как же школа? У меня не будет неприятностей из-за пропусков?
— Если тебе придется отсутствовать несколько дней, я возьму у твоей учительницы домашнюю работу и привезу ее.
Келли нахмурилась.
— Какой смысл пропускать школу, если тебе все равно приходится делать уроки?
Я проигнорировал замечание.
— Послушай, мне нужно обсудить с тобой нечто очень серьезное. — Келли с тревогой посмотрела на меня, и неожиданно я почувствовал себя виноватым. В последние недели нам пришлось много говорить на серьезные темы, и, вероятно, она задалась вопросом, о чем теперь я хотел ей сказать. — Тебе нужно быть очень, очень осторожной.
— Я всегда осторожна. Особенно когда перехожу улицу.
— Конечно. Но ты не должна никуда ходить одна. Только с бабушкой или с Маркусом. Даже гулять, кататься на велосипеде или…
— Мой велосипед остался дома.
— Я просто привел пример. Держись рядом с бабушкой и Маркусом. Все время.
— Да уж. Чувствую, как мне будет там весело…
Мы свернули на шоссе к Дариену. На обочине топталась женщина. Возле ее ног лежал видавший виды рюкзак и стояла корзина, красная, вроде тех, что выдают в супермаркетах. В корзине я заметил несколько бутылок воды, хлеб, банку арахисового масла.
В руках женщина держала табличку: «Нужна одежда, работа».
— Господи, — пробормотал я.
