– Осторожней, я могу вас поранить!
– Нет, – сказал Платон Легран, рассматривая Лёку, – вы никак
не можете меня поранить, Яночка.
Лёка несчастными глазами посмотрела ему в лицо.
– Не переживай, – сказал он негромко. – Не переживай, как-нибудь
все уладится.
Она кивнула.
Расследование, Артем, бывшая жена пропала. Как тут может
что-нибудь уладиться?! Ну, хоть что-нибудь?
Он вернул руку в ванночку, и ниточка как будто оборвалась. А
утром, когда она сказала ему «Помоги мне!», эта ниточка совершенно точно
появилась снова!..
– Яночка, – сказала Лёка тем самым голосом, которым говорила
с подчиненными, – скажите, а два дня назад вы работали?
– А это какое было число?
Лёка стала судорожно подсчитывать, какое это могло быть
число.
– Восемнадцатое, – подсказал Платон Легран.
– Восемнадцатого я работала, да. Была моя смена.
– А к вам подруга моя не приходила? Ее зовут Настя, и она
такая красивая, высокая! С длинными волосами.
Яночка насупилась.
– Это... ваша подруга?
– Ну, не совсем подруга, – заюлила Лёка, сообразив, что
дело, должно быть, нечисто. Должно быть, неприспособленная и тут наскандалила,
– просто мы вместе работаем, и она где-то позабыла документы, а мы теперь их
найти не можем!
– У нас она ничего не оставляла.
– Но вы ее помните, да?
Тут Яночка вынырнула у Платона из-за плеча и посмотрела на
Лёку настороженно:
– Помню, конечно. Такое не скоро забудешь.
– А что-то случилось?
Яночка пожала плечами.
– Ничего не случилась, но ваша... коллега довольно
требовательный клиент.
– Это что означает? – спросил ужасный человек Платон Легран.
– Она швырнула в вас ванночку для ногтей?
– До этого не дошло, но...
– Яночка, – сказал Платон, – говорите как есть! Нам, вот
ей-богу, никакого дела нету до этой дуры...
– Платон!
– ...нам бы понять, где бумаги, и дело с концом. Мы вас не
выдадим.
– Понимаете, у нас не принято обсуждать клиентов, за это
могут наказать.
– Что нам ее обсуждать! Не будем мы ее обсуждать. Вы
расскажите, что было, и точка.
– Она очень спешила, – выговорила Яночка неохотно, опять
посмотрела на Лёку и перевела взгляд на пальцы Платона. – А это всегда трудно.
Когда клиент спешит, а процедура все-таки занимает какое-то время! Она не
хотела ждать, а ноготь же должен приклеиться как следует, иначе это и вовсе
никакого смысла не имеет.
– Как?! – поразился Платон. – Ногти приклеивают?!
Тут Яночка засмеялась, и Лёка следом за ней.
– Не только ногти! Еще ресницы, волосы, да что только не
приклеивают!
– Позвольте, а как жить с приклеенными ногтями?
Яночка развела руками.
– Многим нравится. Да это нестрашно, это просто такие
силиконовые пластинки, они очень прочные, и лак на них хорошо держится.
– А... как отличить приклеенные от настоящих?
– А вам зачем?
– Ну как же?! Женщина с приклеенными ногтями – это...
– Платон!!
– Но чтобы ноготь приклеился, нужно время, – заспешила
Яночка, – и, самое главное, поверхность надо подготовить, ногтевую пластину
сточить...
– Так, – перебил ужасный человек, – пожалуйста, без
подробностей. Или я упаду в обморок.
– Поду-умаешь, какой нежный! – возмутилась Лёка.
– А она все время меня торопила и сердилась, а когда клиент
так себя ведет, как назло, ничего не получается. Ну, она немного...
– Переколотила немного посуды? Разбила немного зеркал?
– Она немного вышла из себя. Ну, и все.
«Ничего себе, неприспособленная, – подумала Лёка. – Артем
уверяет, что она мухи не обидит, или как там говорится?..»
Все вранье?..
Яночка в последний раз взмахнула пилкой и промокнула
салфеткой пальцы Платона.
– Ну, вот и все. А вы боялись!
Далеко отставив руку, Платон полюбовался на свои ногти. Лёка
видела, что он хочет что-то такое сказать, в духе «поручика Ржевского», и
опередила его:
– Яночка, а вы не помните, она одна приходила или с ней
кто-то был.
– Был, – небрежно сказала девушка. – Конечно, был. И тоже...
шумел. Он даже жалобную книгу потребовал и написал на меня жалобу. Вы знаете, –
тут она прижала к груди худенькие руки, как будто хотела принести клятву, – я
столько лет работаю в этом салоне, и никогда в жизни на меня никто не писал
никаких жалоб! Верите?
– Ну, конечно!
– И вдруг написали! Да еще такую... огромную, на несколько
страниц. Я, конечно, стараюсь не переживать, но клиентов так мало, у нас
персонал сократили почти вдвое, а тут жалоба! А я старалась. Но я правда не
могу заставить силикон сохнуть быстрее!
– Яночка, – заявил Платон, поднимаясь. Лёка потянулась за
ним. – Скажу вам, как физик физику – никто не может заставить силикон сохнуть
быстрее, ибо это химический процесс. Он как идет, так и идет, и по-другому идти
не может. И пес с ней, с жалобой! Я вам сейчас благодарность напишу, еще
длиннее, чем жалоба, и выйдет баш на баш.
– Правда?
– Пошли, – сказал Платон Легран решительно. – Где тут у вас
жалобная книга?
Пока метались в поисках книги – девушка за конторкой при
упоминании этой самой книги заметно взволновалась, – пока, поняв в чем дело,
улыбались умиротворенно, пока предлагали кофе и выискивали место поудобнее,
Лёка спросила у Платона:
– Ты думаешь, там может быть телефон?..
– Заодно и посмотрим.
Принесли книгу – серые страницы в скверном переплете, сурово
пронумерованные и как будто оприходованные. Жалоб, равно как и благодарностей,
там было маловато. Исписано всего страниц шесть.
– Как это делается, я не знаю? – спросил Платон.
– Вот здесь ставите дату, пишите свою фамилию, имя и
отчество. Вот здесь адрес и телефон.
– А у меня адрес в Москве.
– Это неважно. Надо указать обязательно, потому что без
фамилии и координат никак нельзя, тогда получается анонимка. И просто пишите
то, что хотите.
