Действительно: после третьего гудка ответил мужской голос:
– Да?
– Доктор Марк?
– Кто говорит?
– Я рад, что наконец-то застал вас. Моя фамилия Росси, я журналист из «Воскресного утра». Я брал у вас интервью.
Доктор Марк, казалось, был ошеломлен. Несколько мгновений он не мог вымолвить ни слова.
Фабио воспользовался моментом неожиданности.
– Ваша секретарша назначила мне встречу через две недели. Это слишком поздно. Нельзя ли пораньше? Дело не терпит отлагательств.
– О чем идет речь?
– О нескольких вопросах, возникших в процессе работы. Можете уделить мне полчаса? Завтра в любое время?
– Минутку.
Фабио слышал, как он отложил трубку.
Снова залаяла собака. Снова женщина во дворе крикнула:
– Ясперс!
Когда доктор Марк наконец отозовался, его голос звучал чуть уверенней.
– Вот передо мной мой ежедневник. Моя секретарша была права, я не вижу никакой возможности встретиться раньше.
– Я мог бы зайти и в неприемные часы. Или после работы, я легок на подъем. Так как насчет завтрашнего дня?
Доктор Марк отважно сопротивлялся, но Фабио вынудил его назначить встречу. На следующий понедельник в восемнадцать часов. Через пять дней.
Марлен вошла, упала на диван и сбросила босоножки.
– Как ты здесь выдерживаешь?
– А куда мне прикажешь деться?
Марлен не ответила.
– Что это? – Она указала на его пустой стакан.
– Айс-ти.
– Принесешь и мне стакан?
«Я тебе что, безработный муж на посылках?» – чуть не спросил Фабио. Но, не говоря ни слова, встал и принес ей стакан.
Марлен одним духом проглотила чай и снова протянула ему стакан.
– Ты когда начнешь снова выходить на люди?
– Я и так постоянно среди людей.
– Но не со мной. Раньше мы появлялись на людях вместе.
Фабио пожал плечами. Он понятия не имел, что они делали раньше.
– Может быть, тебе пора вернуться к нормальной жизни. Глядишь, и память вернется.
Фабио взял у нее стакан, снова его наполнил и принес ей. Она улыбнулась.
– Спасибо. Я еле жива. Такая жара, столько работы, половина отдела в отпуске. Не сердись.
Она сделал глоток.
– Мы с тобой живем как мещанская супружеская пара, – заявила она.
«Да еще в такой мещанской квартире», – чуть не брякнул Фабио. А вслух сказал:
– Завтра. Завтра вечером сходим куда-нибудь. О'кей?
– О'кей, – ответила Марлен. Она протянула руку и увлекла его на софу. – Тебе идет это махровое полотенце. – И поцеловала его.
Он смотрел ей вслед, когда она шла в ванную. На цыпочках. Наверное, кто-то ей сказал, что голые женщины должны ходить на цыпочках, что это стройнит. Вот она и старалась. И действовала Фабио на нервы.
Марлен действовала ему на нервы. С того момента, как вошла в комнату. Каждая ее фраза, каждый жест выводили его из себя. Но он не дал ей этого заметить. Как самый распоследний мещанин в пошлой двухкомнатной квартире, он держал язык за зубами, чтобы избежать любого спора и не сорвать свой намеченный на выходные трюк.
Марлен вышла из ванной. Она сняла макияж, намазалась кремом и облачилась в просторную майку с котом Гарфилдом на спине. Открыв холодильник, она извлекла оттуда съестное.
– А ты? Как ты провел день?
«Как ты провел день, лапочка?»
– Я поймал по телефону доктора Марка и перенес нашу встречу на более ранний срок. На понедельник в шесть.
Марлен обернулась и пристально поглядела на Фабио. Похоже, она была сбита с толку.
– Ты дозвонился ему в офис?
– В самом конце рабочего дня. Старый трюк.
– Не говори никому, что я дала тебе этот номер. Нам не разрешается давать журналистам служебные телефоны. – Марлен рассердилась. Она постаралась скрыть свое раздражение, но это ей не удавалось.
Они доели остатки еды из холодильника и провели вечер в молчании у телевизора.
Завтра сохранится жара, дождя не предвидится, сообщила красотка из метеослужбы.
Фабио пришел на занятия тай-чи в скверном настроении. И чуть было не вернулся домой, но его остановила вступительная речь Хорста Неффа.
– Перед началом тренировки следует настроиться на душевное равновесие, добиться внутренней гармонии, очистить печень и кишечный тракт, если нужно.
– Если получится, – выкрикнул Кари, которому уже стукнуло семьдесят четыре. Кое-кто засмеялся. Первая часть действа называлась «Земля». Их обучали, как опираться на землю и тем самым накапливать внутреннюю стабильность.
– Ваши телодвижения, – поучал их Хорст Нефф, – должны быть размеренными, мягкими и широкими, ваша осанка – прямой и естественной. С телодвижениями синхронизируется дыхание. Дышите легко и без напряга, мысленно активизируя физиологические функции внутренних органов. Интеллект сосредоточен и спокоен. Таким путем вы добьетесь эффективного чувственного восприятия результатов внутреннего тренинга.
Они исполнили упражнения «разбуди энергию чи», и «ухвати птицу за хвост», и «расправь крылья, как аист», и «поднимись на гору в обнимку с тигром».
Они напоминали стаю подагрических журавлей, исполняющих брачный танец. И среди них далеко не самый подвижный: Фабио Росси, тридцати трех лет.
Это было похоже на автомобиль, упавший в озеро, пролежавший там несколько месяцев и покрывшийся тиной, водорослями и мусором. Его вытаскивают на берег, и он внезапно обретает четкие, узнаваемые контуры. Вот так же перед Фабио неожиданно всплыл островок воспоминания.
Он вышел из душа и одевался, глядя в зеркало своего платяного шкафчика. Рядом с ним кто-то из группы тай-чи, какой-то пожилой господин в красных облегающих трусах и с медным браслетом на запястье, причесывал свои еще мокрые редкие волосы. Фабио не обращал на него внимания, пока в нос ему не ударил свежий, резкий запах одеколона. Пожилой господин держал в левой руке флакон, а правой похлопывал себя по лицу.
Вот этот-то запах и пробудил воспоминание: люди, много людей, пожилые, молодые, дети. Озеро. Ресторан на озере. Крытая терраса. Дождь. Музыка. Музыкальный синтезатор. Застольные речи. Тосты. Подношения. Норина. Родители Норины. Отец Норины, Курт. У Курта день рождения. Круглая дата. Курту исполняется шестьдесят пять.
И вдруг он вспомнил все. Отец Норины отмечал свое шестидесятипятилетие в ресторане «Щука». Было шестьдесят пять приглашенных. Заказали террасу в ресторане с видом на озеро. Норина не хотела идти, она не ладила со своим отцом. Но потом все-таки развеселилась. Прежде всего потому, что шел дождь. Сразу после аперитива пришлось натянуть маркизы. Во время всего праздника дождь дырявил свинцовую поверхность озера и барабанил наперегонки с синтезатором. Курт игнорировал дождь. Он заявил, что всякое упоминание о погоде повлечет за собой штрафной бокал кирша. Очень скоро вся компания опьянела. В том числе Норина, которая десять раз повторила: «Каждый получает на день рождения ту погоду, которую заслужил, папочка».
