Сильно опасаться охотников не стоило, его укрытие было неплохо замаскировано. А вот затявкавшие после первых же выстрелов собаки могли доставить неприятности. Ветер как раз дул в их направлении.
Бланк загасил костер землей и приготовился к долгому ожиданию. Но собачий лай стал быстро удаляться. Спустя час лес снова наполнился птичьим щебетом.
Остаток дня Бланк готовил пеммикан.
[34]
Он перетер сушеное мясо косули с кроличьим, перемешал с жиром, чтобы получилась твердая масса, добавил сушеной черники и приправил солью и диким тимьяном. Потом разделил смесь на небольшие порции, скатал их колбасками и подсушил у костра. Таким образом он создал запас еды на несколько недель, который к тому же мог довольно долго храниться в обычных условиях.
Теперь едва ли не каждый день до его слуха доносились выстрелы и собачий лай. То издалека, а то и совсем близко. Охотники были непредсказуемы. Он уже начал сомневаться, что его когда-либо оставят в покое. Охотники ограничивали свободу его действий. Они определяли распорядок дня, вынуждали его прятаться, в то время как он должен был собирать грибы или лесные плоды. Из-за них он, используя мертвых кроликов, прокладывал ложные следы, дабы увести собак от своего убежища.
Охотники заставляли его жить другой жизнью. Они вторглись в его вселенную, состоявшую только из него самого, и опасно угрожали прорвать тонкую оболочку, которая защищала его от мира и от самого себя. Главным образом поэтому он ненавидел охотников с каждым днем все больше и больше.
Потом он поймал одного из них.
В предрассветных сумерках он услыхал, как далеко в долине грянул выстрел, а вслед за тем захлебывающийся от злобы лай легавой, взявшей след. Убедившись, что собака движется в его направлении, Бланк покинул убежище. Ему была невыносима уже одна мысль о том, чтобы проторчать целый день на сорока квадратных метрах своей лужайки.
Он полез на скалу по крутому склону. Полез быстро, так как уже не раз здесь взбирался. К тому же за последние месяцы он обрел форму.
Теперь лай доносился как удаленное эхо. По расчетам Бланка, он должен был достичь гребня примерно через час. Там, он помнил, была открытая ветрам прогалина, на краю которой росли боровики. В последний раз он сорвал там три больших гриба, а малое потомство не тронул: пусть подрастут.
Бланк увидел охотника в нескольких шагах от грибного места. Это был упитанный мужчина в камуфляжных штанах, добротной спортивной куртке со множеством карманов, перетянутой охотничьим ремнем, и с рюкзаком. Из-под ленты на шляпе торчали мелкие перышки.
На правом плече у него висело двуствольное пульно-дробовое охотничье ружье. Компанию ему составляла пегая собака.
Бланк распластался на земле, как обычно, когда встречал в лесу человека, и пристально следил за охотником, пока тот не скрылся за вершиной скалы. Затем поднялся и подошел к грибному месту.
Там, где росли грибы, зияло свежее пятно развороченной земли. Ни тех грибов, что, как ожидал Бланк, должны были подрасти, ни новой поросли, коричневые шляпки которой едва начали пробиваться из-под перегноя. Все было вырыто или уничтожено палкой. Осталась только часть старой шляпки, обгрызенная улиткой. Злодей не пощадил ничего. Следы этого варварства были совсем свежие.
Бланк двинулся за охотником. Нет, он не бросился бегом, он шагал широко, прямо и решительно, как человек, вознамерившийся потребовать другого к ответу.
Скоро Бланк снова увидел охотника. Тот почти пересек поляну и не торопясь приближался к елкам, которые росли почти у самого откоса скалы с северной стороны гребня. Бланк быстро догнал его.
Первой Бланка заметила собака. Пригнув голову, она сделала навстречу несколько шагов и залаяла. Он на это никак не отреагировал. Охотник повернулся, увидел Бланка и крикнул:
— Белла!
Собака замолчала.
Бланк шел напрямик к мужчине.
— Отдайте грибы.
Мужчине было чуть за сорок. Сейчас он казался растерянным.
Бланк протянул руку:
— Рюкзак!
Собака опять принялась лаять.
— Лежать! — скомандовал Бланк.
Она тут же легла.
— Белые грибы не охраняются, — запротестовал охотник, передавая рюкзак.
Бланк открыл его. Оттуда пахло свежими боровиками. Они были завязаны в носовой платок. Бланк вынул узелок и разложил на земле.
— Ваш охотничий билет! — потребовал он повелительным тоном.
Охотник трясущимися пальцами достал билет из куртки и протянул Бланку. Билет был совсем новеньким. Выдан на имя д-ра юридических наук Лоренцо Бруннера.
Бланк вернул испуганному коллеге документ и рюкзак.
— Благодарю, — произнес тот. — И что теперь?
— Следуйте за мной.
Мужчина усердно старался не отставать от Бланка, когда они шли через густой ельник. Белла крутилась вокруг да около.
— Сожалею, если я нарушил что-то по неведению. Я и в самом деле думал, что…
Они дошли до края скалы. Бланк остановился первым. Внизу простиралась долина. По ней были разбросаны деревеньки. Вокруг них возникали новые поселения, сохранявшие стиль старых крестьянских домов.
— Видите? — спросил Бланк.
— Что?
Бланк саданул по рюкзаку. Мужчина сорвался с криком и провалился в тишину.
Снизу донесся треск ломающихся сучьев и шум перекатывающихся камней, которые грузный охотник увлек за собой при падении.
Белла то смотрела вниз и махала хвостом, то поднимала морду в сторону Бланка и тогда лаяла.
— Лежать! — приказал ей Бланк.
Собака повиновалась. Бланк вернулся к тому месту, где он остановил охотника, и поднял с земли платок с грибами.
Добравшись до лагеря, Бланк залез в палатку и стал ждать, когда наступит чувство вины.
Угрызения совести, как всегда, атаковали его в три приема. Началось с того, что он не желал признавать содеянного. Пытался убедить себя в том, что ничего этого просто-напросто не было. Но каждый раз, едва ему удавалось вытеснить из сознания реальность события, оно возвращалось к нему снова и снова. Как дурное наваждение.
Затем наступил черед критического разбора. Он вновь и вновь мучительно проигрывал детали: одежду охотника, которая выглядела так, будто д-р юридических наук Лоренцо Бруннер надел ее впервые, его старание делать все правильно, простодушие, с каким он дошел до самого края, послышавшееся в последнем крике удивление, собака Белла, которая, наверное, все еще ждет хозяина у пропасти.
