Одним из наиболее солидных клиентов Урса Бланка числился Антон Хювайлер. Он был президентом «Конфед», самой крупной страховой группы в стране, членом правления большинства самых известных предприятий. В конечном счете благодаря ему фирма «Гайгер, фон Берг энд Миндер» пригласила Урса на работу. Хювайлер был от него в восторге и все чаще настаивал на том, чтобы партнером на переговорах выступал Бланк. Постепенно портфель Урса стал настолько увесистым, что все три адвоката фирмы предложили ему стать их компаньоном. Урс, правда, предполагал, что побудительный толчок дал все же Хювайлер.
Они сидели у Антона Хювайлера в «сакристии», как между собой называли его личный кабинет. Просторное бюро, оборудованное как кабинет неожиданно разбогатевшего в семидесятые годы строительного дельца. Много деревянной мебели с подчеркнутой текстурой, с бронзовыми накладками, мягкие диваны, обитые зеленым бархатом и окантованные плетеной тесьмой с бахромой, оловянные кружки с надписями, рога альпийского козла с латунной табличкой «Нашему уважаемому командиру батальона на добрую память. Офицеры и унтер-офицеры второго батальона „С“, 24 июня 1987 г.».
Хювайлер принимал здесь только ближайших сотрудников. Обычно он проводил заседания в специально предназначенном для этих целей представительском зале, который был стильно оформлен собственной группой архитекторов в соответствии с новыми директивами по предприятию для руководителей высшего звена и в котором он чувствовал себя чужаком.
Хювайлер не любил ходить вокруг да около.
— То, что я вам сейчас сообщу, не знают даже ваши партнеры. Мы объединяемся с «Бритиш лайф», «Секюритэ дю нор» и «Ханза Альгемайне». Это будет самый крупный страховой концерн в мире. Совершенно очевидно.
Он дал Урсу Бланку немного времени, чтобы тот по достоинству оценил неожиданную новость. Затем добавил:
— И я хочу, чтобы этим для нас занялись вы.
Бланк только что получил самые сенсационные полномочия из тех, какие только могли быть предоставлены в подобных делах. Но произнес всего лишь:
— Если вы мне доверяете.
Хювайлер рассмеялся:
— А вы себе — нет?
Бланк в ответ тоже рассмеялся. Но когда он спустя четверть часа покидал «сакристию», то уже ненавидел себя за то, что не сказал «нет».
Слияние фирмы «Конфед», как следовало ожидать, должно было бы стать главным предметом обсуждения на заседании компаньонов. Однако Урс Бланк не обмолвился об этом ни словом. У него оставались сомнения относительно успеха своего дела. А чтобы убедительно разъяснить компаньонам невозможность отказа от предложенных ему полномочий, требовалась абсолютная уверенность в себе.
Вместо этого заговорили о слиянии фирм «Шарад» и «Элеганца». Д-р Миндер обратился к Бланку:
— Нет больше необходимости делать секрет из дела «Элеганцы». Все об этом знают и удивляются только, отчего оно никак не сдвинется с места.
— Флури выламывается, — пояснил Бланк.
— В его-то положении? — вмешался д-р фон Берг. Вопрос был адресован всем присутствующим.
Доктор Гайгер, откашлявшись, произнес:
— По моим сведениям, нет.
Бланк не переставал удивляться, из каких источников компаньоны черпают информацию:
— Что за сведения?
— Еще один год он не выдержит. Слишком много трупов в подвале.
— Каких еще трупов?
— «Русский поход».
Это было всем понятно. «Русским походом» называлась попытка Флури утвердиться на российском рынке. Тем временем произошел обвал рубля, и он вернулся оттуда с расквашенным носом.
— Сколько?
— По его расчетам, два, в худшем случае два с половиной миллиона.
— Добавь еще нолик, — рассмеялся доктор Гайгер.
— Ты уверен?
Гайгер кивнул.
— Эти данные не для использования. Но, думаю, ты станешь тверже держаться на переговорах, зная, что слияние для Флури — последняя надежда.
Когда компаньоны покидали комнату, в которой совещались, д-р фон Берг придержал Урса за рукав.
— У тебя есть минутка?
Урс кивнул. Они снова сели за стол.
— В такое время ты, кажется, не употребляешь аперитив?
— Обычно я после него уже ни на что не годен.
— Сделай исключение, — предложил фон Берг и, не дожидаясь согласия Урса, набрал номер своей секретарши и коротко распорядился: — Сообрази на двоих.
Вскоре она появилась в дверях с подносом, на котором стояли бутылка бурбона, чашка со льдом и два бокала.
Фон Берг выловил щипцами несколько кусочков льда и с позвякиванием бросил по три в каждый стакан.
— Когда мне было столько же лет, сколько тебе, я проснулся однажды утром с чувством, что вся моя жизнь — одна огромная ошибка. Не было особой причины, никакого внешнего повода, все шло так, как хотелось, наступало наше время.
Фон Берг разлил бурбон по бокалам со льдом.
— Я думал, это пройдет. Так, минутное настроение. Встал не с той ноги. Но не прошло. Не прошло и на следующий день, и через неделю, и через месяц. К тому времени я уже понял: все, что я делал до этого, было неправильно.
— И что ты предпринял?
— Ничего. Нет ничего, что против этого можно было бы предпринять самому. — Фон Берг поднял бокал и отпил глоток. Урс едва пригубил. — Ты помнишь Аннету Вебер?
— Практикантку?
Бланк вспомнил. В свое время Аннета Вебер произвела в конторе целую бурю, вскружив кое-кому голову, но не вняв ни одному сердечному признанию. Это значило, что втайне она была крепко связана с женатым мужчиной. Отработав практику, она исчезла из виду.
— У нее было средство.
Урс ничего не понимал.
— Против моего ощущения, будто все, что со мной происходит, — часть дурного кино, — пояснил фон Берг.
Теперь до Урса дошло:
— Ты был тем тайным любовником?
Фон Берг улыбнулся.
— Понимаю.
— Вот и хорошо.
— А зачем ты мне все это рассказываешь?
— Просто так. И еще потому, что ты промолчал про поручение Хювайлера.
— А как у вас, собственно, с обедом? — Бланк купил шелковый платок и ароматических палочек нового сорта.
— Если кто-то согласится присмотреть за лотком, то я перехвачу что-нибудь поблизости.
— Сегодня кто-нибудь присмотрит?
— Это предложение?
Урс утвердительно кивнул. Люсиль смерила его взглядом сверху донизу:
— Не знаю, подходит ли для этого ваша одежда.
— Для того, чтобы поесть с вами?
