Берил стояла в центре гостиной, обхватив руками плечи и глядя на него ошеломленным взглядом. Вулф с грустью отметил, что это была совсем не та дерзкая и упрямая Берил, которую он успел узнать.
Сейчас перед ним стояла женщина, лицом к лицу столкнувшаяся с самым настоящим кошмаром. Женщина, которая знала, что самое худшее еще не закончилось. Ричарду хотелось подбежать к ней, крепко прижать к себе и сказать, что никто не причинит ей зла, пока он рядом, но оба прекрасно знали, что это не так.
В полной тишине Ричард кружился по квартире, проверяя, надежно ли закрыты длинными и плотными шторами окна. Выглянув на улицу, он заметил двух охранников, следящих за домом, – одного у главного входа и еще одного позади здания. «Хорошо, что есть страховка, – заметил он про себя. – Нам помогут в том случае, если от моего внимания ускользнет нечто важное». А это неумолимо должно было случиться – рано или поздно, но ему нужно было поспать.
Удостоверившись, что все дверные замки надежно заперты, Ричард вернулся в гостиную. Берил сидела на диване – очень тихая, непривычно тихая. Она выглядела так, будто… потерпела сокрушительное поражение.
– С тобой все в порядке? – забеспокоился он.
Бедняжка лишь пожала плечами, давая понять, сколь неуместен этот вопрос, – в конце концов, сейчас у них есть заботы и поважнее.
Ричард снял пиджак и бросил его на стул.
– Ты, наверное, голодна. На кухне есть какая-то еда.
Взгляд Берил скользнул по его фигуре, остановившись на наплечной кобуре.
– Почему ты оставил службу? – спросила она.
– Ты имеешь в виду Центральное управление?
Берил кивнула:
– Когда я увидела, как ты держишь этот пистолет, это… это меня просто поразило! Мне показалось, что ты привык обращаться с оружием.
Ричард уселся рядом с ней:
– Если это для тебя так важно, спешу заверить: я никогда никого не убивал.
– Но тебя учили делать это.
– Только в целях самообороны. А это далеко не то же самое, что убийство.
Она снова кивнула, будто заставляя себя согласиться с ним.
Вулф вытащил пистолет «глок» из кобуры и протянул Берил. Она посмотрела на оружие с явным отвращением.
– Да, я понимаю, что ты чувствуешь, – сказал Ричард. – Это полуавтоматический пистолет. Калибр девять миллиметров, семнадцать патронов в магазине. Некоторые считают его произведением искусства, мне же кажется, что к этому средству стоит прибегать лишь в крайнем случае. Надеюсь, мне все же не придется пускать его в ход.
Он положил «глок» на журнальный столик, и теперь пистолет покоился там, словно напоминание о жестокости и насилии.
– Посмотри его, если хочешь. Он не слишком тяжелый.
– Я предпочла бы не делать этого. – Берил вздрогнула и отвела взгляд. – Хотя его и не боюсь. Я имею в виду, что мне уже приходилось держать в руках оружие – винтовку. Мы ходили пострелять с дядей Хью. Правда, тогда я целилась по тарелочкам.
– Да уж, это явно не то же самое, что сейчас.
– Не то же самое определенно.
– Ты спросила, почему я оставил службу в ЦРУ. – Ричард показал на «глок»: – Это было одной из причин. Я никогда никого не убивал, и, надо сказать, не испытываю подобного желания. Работа в разведке была для меня игрой. Вызовом. И враги были хорошо известны – русские, восточные немцы. Но теперь…
Вулф взял пистолет со столика и задумчиво подержал его в руке.
– Мир превратился в сумасшедший дом. Я уже не могу сказать, кто мой враг. А еще я знал, что рано или поздно потеряю свои навыки. Мне казалось, что я уже начинаю их терять.
– Свои навыки?
– Понимаешь, все дело в возрасте. Тебе стукнуло сорок, и ты осознаешь, что уже не так ловок и быстр, как в двадцать. Успокаиваю себя тем, что с годами стал умнее, но на самом деле – осторожнее. Сейчас я не испытываю желания рисковать. – Он пристально посмотрел на Берил. – Рисковать чьей-нибудь жизнью.
Она ответила на взгляд Ричарда. Внимательно глядя ей в глаза, он вдруг поймал себя на мысли, что на самом деле хочет ей сказать о том, например, что не может себе позволить рисковать одной-единственной жизнью – ее жизнью. «И в какой момент все это перестало быть просто работой няньки? – спрашивал он себя. – Когда это стало чем-то большим? Не обычным поручением – миссией. Навязчивой идеей».
– Ты пугаешь меня, Ричард, – произнесла Берил.
– Тебя пугает оружие.
– Нет, ты. Все то, чего я о тебе не знаю. Все эти секреты, которые ты так тщательно хранишь от меня.
– Обещаю: впредь я буду с тобой абсолютно честен.
– Но наше знакомство началось с полуправды. Ты не признался, что был знаком с моими родителями. Не рассказал, как они умерли. У меня такое ощущение, что мое детство возвращается – снова и снова! Голова дяди Хью вечно была забита разного рода тайнами. – Берил разочарованно вздохнула и отвела взгляд. – Теперь я вижу тебя… точно такого же, – раздосадованно добавила она.
Ричард нежно коснулся ее лица, развернув к себе.
– Эта проблема временная, – прошептал он. – До тех пор, пока все это не закончится…
Берил по-прежнему смотрела на него – ее влажные глаза ярко блестели, волосы волнами сбегали по плечам. «Она хочет доверять мне, – понял Вулф. – Хочет, но боится».
Ричард больше не мог сдерживать свой порыв и поцеловал Берил. Один раз. И еще один. Теперь он уже чувствовал, как губы упрямицы покорно сдались на его милость, как все ее тело тает от его прикосновений. Он подарил ей третий поцелуй, мягко скользнув ладонями в ее восхитительные волосы, и теперь пальцы безнадежно запутались в этом шелке цвета воронова крыла. Берил чуть слышно вздохнула – это было восхитительное признание собственной капитуляции, приглашение к чему-то большему – и безвольно откинулась на диван.
Ричард потянулся к возлюбленной и тоже оказался на диване, устроившись сверху. Их губы снова встретились – это волнующее прикосновение напоминало электрический разряд. Берил обвила руками его шею, еще крепче прижав к себе… И вздрогнула. Этот проклятый пистолет все время напоминал о себе! Ей в грудь неожиданно уперлась кобура – уродливое напоминание обо всем, что произошло за этот день. Обо всем, что еще может случиться.
Ричард взглянул на лицо любимой, ее волосы, разметавшиеся по подушке, ее глаза, в которых ясно читался страх, смешанный со страстным желанием. «Не теперь, – мелькнуло в его голове. – И не так».
Вулф медленно отпрянул от Берил, и они сели. Какое-то время несостоявшиеся любовники сидели рядом на диване – не касаясь друг друга, не разговаривая. Наконец Берил нарушила молчание.
– Я к этому не готова, – сказала она. – Я вручаю свою жизнь в твои руки, Ричард. Но мое сердце – это совсем другое дело.
– Я понимаю.
