29
Эван Берд встретил его как старого друга, будто виделись последний раз еще в школьные годы. Не церемонясь, он заключил Харриса в медвежьи объятия.
— Здорово, что ты приехал, Джон!
Мимо разукрашенного фонтана, по дворику, вымощенному изразцами, они прошли в уютный кабинет с баром и мягкими кожаными креслами. Панели темного дерева по стенам, в камине потрескивает огонь…
— Не так плохо для государственного служащего на пенсии, — осклабился Берд. — Присаживайся. Что будешь пить?
— Право, не знаю. За сегодняшний день чего только не перепробовал. Воду или кофе, пожалуй. Черный, если можно.
— Еще как можно!
Подмигнув, Берд нажал на кнопку интеркома. Перейдя на испанский, он потребовал кофе, потом опустился в свободное кресло.
На восьмом десятке Эван Берд одевался просто. Под кремовыми брюками и такого же цвета свитером угадывалось брюшко, но полнота не выглядела болезненной. Длинные седые волосы и элегантные бачки практически не изменились за долгие годы. Берд работал на телевидении и вращался в кругах вашингтонской политики почти сорок лет, пока не уехал в Испанию. Но даже сейчас его коллекции визитных карточек позавидовал бы иной вашингтонский инсайдер. Практически он знал всех, кого стоит знать, и влияние его оставалось весьма значительным, хотя с виду и не скажешь.
— Ну, и как оно? Трудный день? — спросил Берд.
— Даже не знаю. — Харрис перевел взгляд на огонь в камине. — Испания полна противоречий. Премьер-министр — неплохой парень: добрее, пожалуй, чем следовало бы, и слишком социалист, чтобы подтолкнуть в нужную сторону экономику. Но те, с кем мы обедали, — народ серьезный. Консерватизм они полагают чертой национального характера. Не против, чтобы в них вкладывали деньги, но и сами способны на инвестиции. Лидеры делового мира Испании хотят занимать достойное место на глобальном рынке, наравне со всеми. По этой и другим причинам отношения со своими политиками у них сложные; премьеру, однако, хватило характера их пригласить. Не откажешь в честности и смелости. Ну, и есть проблемы, общие для всех: терроризм, например. Кто знает, где оно взорвется завтра? Осторожничают…
— А Франция и Германия?
— Ты же читаешь газеты, Эван. Телевизор смотришь… Наверняка видишь не хуже меня. Плохи дела.
— Что собираешься предпринять?
— Не знаю. — Президент отвел взгляд, но совсем ненадолго. — Решительно не знаю.
— Ваш кофе, сэр! — чирикнул интерком по-испански.
— Gracias, — ответил Берд, вставая с кресла. — Пойдем, Джон. Выпьем кофе в гостиной.
Глядя, как поднимается на ноги президент Харрис, Берд широко улыбался.
— Я приготовил тебе сюрприз.
— Можно потом, Эван? — простонал президент. — Я слишком устал, и сегодня особенно.
— Не бойся. Тебе понравится.
В гостиной ожидали семь человек, и ни одного нового лица. Вице-президент Соединенных Штатов Гамильтон Роджерс, государственный секретарь Дэвид Чаплин, министр обороны Теренс Лэнгдон, председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал ВВС США Честер Китон и те, с кем Харрис расстался в Риме: руководитель президентского штаба Том Каррен, старший политический советник Джейк Лоу и советник по национальной безопасности доктор Джеймс Маршалл.
Переступив порог последним, Эван Берд закрыл дверь.
— Действительно редкий сюрприз, джентльмены, — заметил Харрис спокойно, стараясь не выказывать удивления. — Чему обязан?..
— Мистер президент! — начал Лоу. — Как вам известно, саммит НАТО в Варшаве состоится в ближайшие дни. Ранее, когда мы вводили войска в Ирак, вызывая недовольство Франции и Германии, наши люди еще не успели занять нужные места. Теперь они готовы. Информированность и надежность наших друзей заслуживает полного доверия.
— Каких друзей? О чем вы говорите?
— Мы уже упоминали о немыслимой катастрофе, — подал голос советник по национальной безопасности Маршалл. — О возможности взятия под контроль группой террористов всего Ближнего Востока — и всех запасов нефти. Предотвратить такое развитие событий возможно, лишь перехватив инициативу. В частности, мы не можем допустить разногласий в ООН. Наши верные друзья утверждают, что, если против нашей политики не будут возражать Германия и Франция, Россия и Китай также не причинят беспокойства.
— Не причинят?..
— Нет, сэр, не причинят.
Знакомые лица — можно сказать, вторая семья… Друзья и советники, уже который год — как Джейк Лоу и Джим Маршалл. Что за чертовщина?
— Тогда я хочу знать, кто такие «мы» и в чем состоит «наша» политика на Ближнем Востоке!
— К сожалению, мы не имеем права посвящать вас в подробности, мистер президент, — объяснил министр обороны Теренс Лэнгдон прямо и просто. — Нам необходима ваша санкция на физическое устранение нынешних лидеров Франции и Германии.
— Физическое устранение?..
Вот так. Сначала Лоу и Маршалл, теперь вся команда. Как это понимать? Консервативные республиканцы вроде него самого. Столько сделали, чтобы его, Харриса, сначала выдвинули кандидатом в президенты, потом благополучно избрали.
— Вы имеете в виду политическое убийство, мистер Лэнгдон?
Генри Харрис внутренне содрогнулся, постигая очевидное. Никакой он не президент и никогда не был. Пешка, поставленная кем-то на нужную клетку. Разумеется, он сделает, как ему скажут: с чего бы им сомневаться?
— Кто такие «наши верные друзья»? — требовательно спросил Харрис.
— Члены организации, способной гарантировать наши интересы. Благодаря им те, кто придет на смену президенту Франции и канцлеру Германии, целиком и полностью поддержат наши решения.
— Понятно.
Спрашивать, что это за «организация», явно не имело смысла. Все равно не скажут. Положив руки в карманы, президент Харрис отошел к окну, за которым спал стриженый сад и уютно светили фонари. В густой тени скучали два агента секретной службы, и наверняка поблизости скрывались другие.
Президент Харрис молчал, стоя спиной к высшим должностным лицам государства. Подождут… Ему надо подумать. Как это вышло и каким будет следующий шаг? Что там говорил Джейк Лоу?
«Ранее, когда мы вводили войска в Ирак, вызывая недовольство Франции и Германии, наши люди еще не успели занять нужные места. Теперь они готовы».
Наши люди.
Готовы.
Теперь готовы.
Что бы ни представляла собой «организация», в нее входит вся команда президента, сомнений быть не может. Здорово. Их планы составились не вчера, и теперь в каждой серьезной стране нужные люди стоят на нужном месте. Включая его самого. Президент Харрис отвернулся от окна и шагнул навстречу советникам и министрам.
