– А если не успеем? Давай сразу купим, а? До пола, да?
Ольга потрепала ее по волосам:
– А если ты за два месяца так вырастешь, что оно не до полу
станет, а по колено?
Машка в ужасе прижала кулачки к щекам:
– Ой, нет-нет-нет, нужно же до пола!
И почему непременно до пола-то? Хотя если она хочет – пусть
будет до пола. В конце концов, выпускной бал – он раз в жизни бывает. Ну два,
ну три, но уж никак не больше четырех…
Пришла Нина Евгеньевна:
– Всем доброе утро!
Ольга на ходу ей напомнила, что у Машки вчера болело ухо,
так что с гуляньем надо поосторожнее, и что у Мишки четыре урока, поэтому в
половине первого его нужно встретить из школы, и выбежала из квартиры. К десяти
она должна быть в конторе, проводить совещание. А ей еще Мишку в школу везти…
* * *
– Тимур, ты разбирайся с обувной фабрикой. Боря! Я жду
тексты для шоколадок. Не дождусь до среды – останешься без премии. Гриша, у
тебя пельмени.
Гриша взвыл:
– Опять пельмени! На завтрак пельмени, в телевизоре одни
пельмени, и на работе снова пельмени!
– Именно, – Ольга лучезарно улыбнулась. – Спешу тебя
обрадовать: рассказывать в рекламе, что пельмени готовятся быстро, – это
пóшло. Придумай что-нибудь более оригинальное. Свеженькое и живенькое.
О’кей?
– О’кей… – протянул Гриша безо всякого энтузиазма.
– Вот и умница. Ну а теперь – наша главная головная боль:
«Строймастер»! Даша? Что новенького?
Дарья закатила глаза:
– Да все то же. Я им звоню каждый божий день, предложения
отсылаю, объясняю, что печатать буклеты – это выбрасывать деньги на ветер. А их
дивный директор по рекламе…
– Мезенцев…
– Он, родимый… Так вот, он бубнит одно и то же: деньги наши,
на что хотим – на то тратим, короче, подготовьте новое предложение. Чтобы были
буклеты. Типа, «Строймастер» стоит на ногах вполне уверенно, чтобы позволить
себе то, что им нравится. А нравится им, как известно, всякая фигня. Оль, надо
с генеральным встречаться. Зам полоумный, менеджеры нас в упор не видят! Вроде
они делом занимаются, а мы какой-то ерундой!
Ольга и сама все это знала. И про менеджеров, и про зама, и
про то, что надо встретиться с генеральным, с Барышевым этим, будь он неладен.
Только как с ним встретишься, если он не принимает?
– Ладно, ребята, летучка окончена, расходимся, работаем.
Гриш! Ау? Ты меня слышишь?
– Пельмени – вкусная еда, и под рукой она всегда! – радостно
отрапортовал Гриша.
…Надежда нацепила на вилку кусок мяса, посмотрела на него с
разных сторон, положила в рот, пожевала, сморщилась:
– Господи, ну что это за мясо?! Не мясо, а грех один! Кто
это его сготовил, тому б прям этим мясом…
Надежда помахала рукой официантке. Ну, пошла писать
губерния. Сейчас ее подруга жизни Кудряшова научит московских рестораторов
родину любить…
Надежда громогласно объясняла официантке, что то, что у нее
в тарелке, это не мясо, а слезы. Посетители кафе – офисные клерки в костюмах от
Кензо – оборачивались, смотрели на нее – кто с удивлением, кто восхищенно,
официантка пунцовела и переминалась с ноги на ногу. В конце концов, сообразив,
что в случае с Надеждой легче согласиться, она забрала тарелку со злополучным
мясом и скрылась на кухне. Через две минуты в зале появился старший менеджер,
еще через три перед Надеждой поставили салат, который, слава тебе господи,
оказался хорош.
– Вот это – другое дело! – похвалила Надежда и кивнула
официантке: – Спасибо, Наташенька.
– Откуда ты знаешь, как ее зовут?
– Здрасьте, приехали! Так у нее на бейджике написано! –
Надежда уставилась на Ольгу как на придурочную. – Ты не видела, что ли?
Ах, ну да, конечно, бейджик…
– Извини. У меня голова «Строймастером» занята. Всю кровь
они из меня выпили!
– Между прочим, я читала в одном журнале…
– С сексуальными гороскопами?
– Не… – Надежда махнула вилкой, давая понять, что увлечение
сексуальными гороскопами давно в прошлом. – В психологическом… Так вот там
пишут, что, мол, если человека называть по имени, с ним легче установить
контакт, и вообще он с удовольствием все для тебя сделает. Потому что как бы вы
уже не чужие, если по имени-то…
– А если без имени? – поинтересовалась Ольга. – Тогда что?
Сделает без удовольствия?
– Ага, – кивнула Надежда и подцепила на вилку помидорку. –
Через силу… А когда через силу – все хуже получается, ты знаешь?
– Ты это тоже в журнале вычитала?
– В нем… Очень замечательный журнал, я у Дмитрия Эдуардовича
в приемной взяла…
Выбрав из салата помидорки, Надежда теперь выедала креветки.
– Дура ты, что его бросила. На нем лица нет. Только и
делает, что орет.
Ольга отмахнулась:
– Он все время орет. И со мной. И без меня…
– Ничего и не все время! Пробрало его, сердешного!
Выковыряв из миски с салатом все вкусненькое, Надежда с
унылой обреченностью принялась жевать зелень.
Неужели Грозовский действительно так переживает из-за того,
что они расстались? Да нет, быть не может. Что у него, женщин не было? Не
расставался ни с кем никогда?
– Надь, если бы он так сильно переживал, черта с два он бы
меня заместителем своим назначил. Он и забыл уже давно, что у нас там с ним
было, наверняка новую любовь завел…
Надежда неожиданно вскинулась:
– Дмитрий Эдуардович тебя заместителем назначил, потому что
он человек… Такой человек! Благородный и понимающий! И добрый, вот! Может, это
он с виду… А на самом деле…
Подруга жизни Кудряшова раскраснелась, глаза у нее блестели.
Да что она так защищает-то Дмитрия Эдуардовича, словно на него весь мир
ополчился? Неужели Надежда тоже попала под его обаяние? О боги, боги, в этом
случае и не знаешь, кого пожалеть…
– Надь! Ты смотри, поосторожнее там! От Димки и его шарма я
тебя защитить не смогу!
Надежда выпятила свою выдающуюся грудь так, что менеджер за
соседним столиком поперхнулся и закашлялся, вскинула подбородок и заявила:
